Жан Поль Гетти-старший, которого называли самым богатым человеком в мире, завещал своему сыну — Жану Полю Гетти-младшему собственное имя и... 500 долларов.
Сегодня Гетти-junior, ставший все же наследником фамильной империи, — расточительный и загадочный, по мнению прессы, как Гарун-аль-Рашид, — крупнейший филантроп Великобритании. За последние годы его благотворительные пожертвования составили 210 миллионов долларов.
Юность инфанта
Юджин Поль Гетти — третий сын Жана Поля Гетти родился в 1933 году. Его мать, Анна Рурк, дочь голливудского продюсера, была третьей по счету женой легендарного создателя "нефтяной империи Гетти". Брак продлился три года. Так же, впрочем, недолговечны были все браки Гетти-старшего.
Все три года супруг был до чрезвычайности занят: он отвоевывал у собственной матери право контроля над семейной нефтяной корпорацией. Сара Гетти справедливо полагала, что если ее сын получит возможность распоряжаться прибылью по своему усмотрению, то его дети, а ее внуки вполне рискуют не получить ни пенса.
В результате начинающий миллиардер своего добился, но мать потребовала, чтобы в качестве компенсации была создана новая компания — Sarah Getty Trust, которая бы распределяла доходы среди всех отпрысков по фамилии Гетти без исключения. Время показало, что Сара Гетти была во всех отношениях мудрой женщиной. И отлично знала своего сына.
Гетти создавал свою нефтяную империю, на семью времени просто не было. Брак с Анной Рурк распался. Однако Жан Поль Гетти был мужчиной последовательным и настырным, он методично продолжал свой брачный марафон. Анне Рурк он оставил двух сыновей — Юджина Поля и Гордона. Их судьба Жана Поля Гетти-старшего абсолютно не занимала. Разумеется, до поры до времени.
В начале пятидесятых Юджин Гетти был весьма достойным молодым американцем. Он был строен и привлекателен. Носил очки и изучал английскую литературу в университете Сан-Франциско. Служил в армии, женился. Гейл Харрис родила ему двоих сыновей и двух дочерей. У него были ровные отношения с матерью и в общем никакие — с отцом.
Его единственным недостатком в те годы было, становившееся уже заметным пристрастие к алкоголю.
Однажды из статьи в журнале Fortune он случайно узнал, что его отец — самый богатый человек Америки. Это его совершенно шокировало. До того времени у него было весьма туманное представление о том, до какой степени богат его отец.
Юджин Поль любил музыку, спорт и искусство. О том, что такое нефть и цены на нефть, он знал постольку, поскольку ему, как и всем, приходилось регулярно заправлять машину. Он был молод, неплохо обеспечен (об этом заботился Sarah Getty Trust) и обладал даром легко завоевывать друзей.
Быть может, со временем, он стал бы неплохим университетским профессором. Судьба и его отец распорядились иначе.
Римские каникулы
В конце пятидесятых Гетти-старшего всерьез озаботил вопрос о престолонаследнике. Он счел момент подходящим, чтобы приобщить своего третьего сына к семейному бизнесу. Отчего Юджин Поль не отказался — неизвестно. Но вместо диссертации о редких манускриптах он все же стал заниматься нефтедобычей на одном из отцовских предприятий, получая, по семейной традиции, 100 долларов в неделю.
Вероятно, некоторые успехи на этом поприще обнадежили его отца. Жан Поль Гетти решил доверить сыну более ответственную должность и отправил его в Италию.
Наш герой явился в Рим и стал директором филиала Getty Oil в Италии. А чтобы полнее соответствовать новой роли, попросил у отца разрешения сменить имя. Разрешение было получено: Юджин Поль Гетти официально стал Жаном Полем Гетти-младшим.
Клаус фон Бюллов, один из ближайших сотрудников Гетти-старшего, говорил впоследствии, что Полю лучше было бы со временем стать директором Музея искусств Гетти. Там его тяга к творчеству, недурной вкус и образование пришлись бы в пору. Однако отец был сам неплохо образован и считал, что знает толк в истории и в искусстве. Он был убежден, что флирт с искусством совершенно не мешает браку с биржевыми сводками. Вполне вероятно, что именно так оно и есть, однако время и место для эксперимента над собственным отпрыском были выбраны крайне неудачно.
Рим конца пятидесятых-шестидесятых годов оказался далеко не идеальным местом для начала образцовой карьеры на территории нефтяного бизнеса. Рок-звездами здесь восхищались больше, чем банкирами. Героин, музыка и секс в Вечном городе полагались безусловно более важными занятиями, чем биржевые спекуляции. Каникулы и будни путались. Город был отдан на откуп героям "Сладкой жизни". (Феллини как раз заканчивал съемки фильма, когда Гетти-младший появился в Италии, это можно счесть вполне пророческим предзнаменованием.) Римляне, в особенности молодые римляне, предпочитали не делать деньги, а тратить деньги, добывая их вовсе не из нефтяных скважин, а как бы прямо из воздуха.
Быть сыном одного из самых богатых людей в мире и жить в Риме — искус оказался слишком велик. Гетти-младший стал проводить больше времени на вечеринках, в необременительных вояжах и на антивоенных демонстрациях, чем в рабочем кабинете Getty Oil Italiana.
Он развелся с Гейл Харрис и познакомился с Талисой Пол, датчанкой, родом с Явы. Она была красива, обаятельна и в высшей степени подвержена истерикам и депрессиям. Поль был очарован ее небанальным нравом, и в 1966 году они поженились. Свадебный костюм жениха был дополнен галстуком "психоделической расцветки", наряд невесты состоял из жакета и вельветовой мини-юбки, отделанной белой норкой.
Большую часть гостиной в их доме занимала гигантская клетка с экзотическими птицами, рядом стояли кресла из слоновой кости и маленький храм Будды, перед которым всегда курились благовония. Их сын, родившийся в 1968 году, получил имя не менее "психоделической расцветки", нежели свадебный галстук его отца: Тара Габриэль Гэлакси Грамафон Гетти.
Поль и Талиса совершали ритуальные путешествия в Индию и на остров Бали, отдыхали на вилле под Римом или в обветшалом дворце в Марракеше. Их частым гостем был Мик Джаггер. Дни были заполнены пикниками, загородными прогулками и героином, без которого оба супруга в ту пору уже не могли обойтись. И сексом. Гетти искренне любил Талису, но верность не входила в число его добродетелей. Позднее он говорил, что переспал в те годы с большим количеством женщин, чем любой другой мужчина. Исключая Джаггера.
Деловая карьера Гетти-младшего была пущена под откос. Getty Oil Italiana не приносила ни доходов, ни удовольствия.
Гетти-старший до поры до времени терпел, к тому же он в очередной раз был до чрезвычайности занят. В 1970 году между отцом и сыном состоялось все же решительное объяснение.
"Я не желаю становиться бизнесменом, — заявил сын, — эту бессмысленную работу, в принципе, может делать каждый". Отец был, разумеется, шокирован и уязвлен и, возможно, даже проклял дерзкого наследника. В любом случае, жизнь Гетти-младшего стала принимать такой крутой оборот, что можно было бы и впрямь подумать, что над ним тяготеет рок родительского проклятия.
Тридцать три несчастья опального наследника
В середине 1971 года Талиса переехала в Англию, в поместье Чейн-Уок. Она была уже по горло сыта тем "рассеянным образом жизни", который она вела рядом с Гетти. Она перестала принимать наркотики, пить, завела очередного любовника и собиралась затеять бракоразводный процесс. 10 июля 1971 года она вылетела в Рим, чтобы окончательно объясниться с супругом.
Буквально на следующий день ее не стало. Она скончалась, приняв слишком большую дозу героина.
Никто, кроме, разумеется, самого Гетти, не знает, что же произошло в ту ночь. Предложил ли он жене принять наркотик или заставил или она сама решила таким образом облегчить себе неприятное объяснение? Намеренно или случайно он ждал слишком долго, прежде чем вызвал врачей? Было ли происшедшее убийством, несчастным случаем или самоубийством?
Достоверно известно лишь одно: когда был опубликован отчет коронера, итальянская полиция потребовала возвращения Гетти из Англии, куда он спешно вылетел после происшествия. Адвокат и друг Гетти Ванни Тревис заставил полицию отступиться. Никто не знает, каким образом ему это удалось.
Возможно, эта история не стала бы постоянным источником для журналистских сплетен, но ее сопроводил чрезвычайно двусмысленный контекст. При сходных обстоятельствах едва не погибла жена фон Бюллова. Безграмотно сделанная инъекция инсулина превратила ее в инвалида до конца дней. Дело дошло до суда, и шансы фон Бюллова выиграть процесс оценивались крайне невысоко.
Тогда же загадочная смерть настигла одного из музыкантов Rolling Stones Брайана Джонса, и еще одного близкого друга Гетти — Мика Джаггера обвинили в причастности к этой смерти. В обоих случаях Гетти-junior предоставил ответчикам гигантские суммы для участия в судебном разбирательстве. Только залог за фон Бюллова стоил ему 1 миллион долларов. Все это оживило самые мрачные слухи о смерти Талисы.
Тотчас же после ее гибели отец лишил Жана Поля-младшего права участвовать в управлении предприятиями Getty Oil и его доли наследства. По новым условиям отцовского завещания ему полагалось унаследовать... 500 долларов. Разумеется, за ним остались дивиденды Sarah Getty Trust, но Гетти-младшему все это вместе было уже совершенно безразлично.
Он привык к успеху, был жизнерадостен, обаятелен, остроумен, капризен, великодушен и, в общем-то, беззащитен. Он не выработал иммунитета против несчастья. Смерть Талисы почти уничтожила его самого.
Гетти переехал в Чейн-Уок и перестал появляться на людях. Он не боялся пересудов — просто потерял интерес ко всему, что происходило вокруг. Он проводил свои дни, не вставая с дивана, выпивал по бутылке рома в день и пересматривал старые фильмы на видео. Он как бы погрузился в оцепенение, в полузабытье, которое продлилось тринадцать лет.
Единственный раз он нарушил свое затворничество — в день похорон отца.
По иронии судьбы именно в это время стремительно росло его личное состояние. Цены на нефть подскочили, годовой доход Гетти-младшего достиг двадцати миллионов долларов. Он стал тратить огромные суммы на экзотические приобретения и благотворительность. Со стороны вполне могло показаться, что этот человек буквально избавляется от денег, будто сопротивляясь какому-то пагубному наваждению.
Его здоровье ухудшилось — цирроз печени, отказывали ноги, симптомы диабета. Скоро ему пришлось проводить примерно половину года в клиниках, в окружении сиделок. Его пытались вылечить — своим врачам он не помогал.
Его главный и, быть может, единственный дар — умение находить друзей — спас ему жизнь. Благодаря друзьям уединение в Чейн-Уоке не превратилось в изоляцию. Друзья поддерживали в нем интерес к жизни. Они заставляли Гетти глотать лекарства, делать зарядку, соблюдать диету. Его последняя подруга — Виктория Холдсворт долгие годы сносила его капризы, депрессии и приступы ярости.
Мик Джаггер приезжал в Чейн-Уок и часами рассказывал о крикете, комментировал крикетные матчи, объяснял правила, знакомил с игроками.
В середине восьмидесятых годов через тринадцать лет после гибели Талисы Гетти стал выбираться из своего забытья.
Осень патриарха
Сегодня Жану Полю Гетти шестьдесят два года и он по-прежнему живет в Великобритании. Он избегает внимания прессы и публики, но несмотря на это или, быть может, именно благодаря этому, чрезвычайно любим англичанами.
Он продал Чейн-Уок и поселился в Лондоне. Его состояние за последние десять лет заметно выросло и продолжает расти, хотя он никогда не будет так богат, как его отец. Компания Sarah Getty Trust была продана в 1984 году, доля Жана Поля Гетти-младшего от продажи составила 750 миллионов долларов. Десять лет работы его собственной финансовой корпорации Cheyne Walk Trust превратили эти деньги в 1 миллиард.
Он по-прежнему тратит крупные суммы на благотворительные цели, однако теперь его пожертвования не носят столь маниакального характера, как прежде. Большая часть его даров анонимна, хотя самые крупные хорошо известны. 63 миллиона долларов — Национальной галерее (за это Елизавета Вторая пожаловала ему дворянский титул), 25 миллионов — на спасение и содержание Британского киноинститута, 4,4 миллиона — на нужды национального крикетного клуба.
Его образ жизни остается скорее замкнутым, но эксцентричность, богатство и таинственность, похоже, навсегда обеспечили ему репутацию самого заметного персонажа в британском высшем свете.
Кроме того, Гетти-младшего чрезвычайно почитают за его фанатическую приверженность крикету. Мик Джаггер сумел-таки пристрастить его к этому спорту, о котором сами англичане говорят: "Вы можете быть убийцей-маньяком, но если вы убийца-маньяк, который любит крикет, то в Англии вы — в порядке". Гетти не просто любит крикет: у него собственный стадион для крикета и собственная крикетная команда.
Самым заметным, да, пожалуй, и единственным вкладом Гетти-младшего в светскую жизнь Европы прошлого года стало увеселительное плавание на собственной яхте к берегам Барбадоса. Немногочисленные избранные гости были изумлены радушием хозяина и великолепием оказанного им приема.
Легендарная яхта, построенная еще в двадцатые годы, недавно была отреставрирована специально для Гетти. За реставрацию он заплатил двадцать миллионов долларов. На ней оборудовали кинозал, выложенный мозаичной плиткой бассейн, гостиную и библиотеку. Яхта носит имя "Талиса Г", и эта монограмма многократно повторяется во внутренней отделке судна и даже на столовом фарфоре.
Не меньше чем убранство яхты гостей изумил сам Гетти. Грузный, высокий, большой, но, на удивление, изящный в своем черном смокинге. Его смешливость, говорливость и остроумие решительно не соответствовали образу изможденного алкоголика и затворника-наркомана, который годами пестовала пресса.
Гетти-старший, будь он жив, скорее всего счел бы своего сына слабохарактерным и расточительным бездельником, недостойным имени и состояния Гетти. Существует, однако, иная точка зрения: Жан Поль Гетти-младший и есть подлинный наследник фамильной империи. Император совсем не обязательно должен быть самым богатым, но самым недоступным, великодушным и щедрым — непременно.
Ангелина Сирина