Российские политики отличаются тем, что любят делать неожиданные заявления не в российской, а в западной прессе. Сергей Ястржембский не просто политик. Он пресс-секретарь президента. В опубликованном вчера интервью бельгийской газете Soir Ястржембский допустил возможность избрания Бориса Ельцина на третий срок.
Пресс-секретарь президента заявил следующее: "Поскольку предыдущий мандат был получен г-ном Ельциным при Конституции СССР, то нынешний президентский срок является не вторым, а первым. Так что следующий срок был бы конституционен".
Ястржембский не первооткрыватель этой идеи. В политологической, если так можно выразиться, среде она муссируется довольно давно — по меньшей мере год.
И высказывали ее достаточно близкие Кремлю политики. Например, еще в мае Александр Шохин заявил "Коммерсанту-Daily": "Вообще-то по закону Ельцин спокойно мог бы еще раз выставить свою кандидатуру и в 2000 году, поскольку первый раз он был избран еще до принятия новой российской Конституции".
Впрочем, тогда Шохин не был сторонником столь долгого ожидания: "Однако к 2000 году президент будет уже не в такой хорошей форме. А если произойдет объединение России с Белоруссией, то выборы единого президента можно провести уже хоть этой осенью. И тогда у Бориса Николаевича есть прекрасные шансы победить".
Высказывание Ястржембского в интервью Soir можно было бы понять так: к осени стало ясно, что объединение России с Белоруссией становится все более призрачным. И "запасной вариант" естественным образом выдвинулся на первый план. Тем более, что Борис Ельцин за последние месяцы убедительно доказал, что в "хорошей форме" может продержаться еще долго.
Слова Ястржембского вполне соответствуют вновь обретаемому Ельциным имиджу сильного президента. А действия, предпринимаемые Ельциным в последнее время, все чаще напоминают предвыборные — борьба с коррупцией, накат на Думу и т. д.
В обсуждение предвыборной темы подлил масла в огонь и сам президент, 1 сентября заявивший об отказе баллотироваться в 2000 году, а 2 октября в Нижнем Новгороде весьма туманно ответивший на вопрос о грядущих выборах: "Мне мои друзья и соратники запретили говорить об этом. Еще рано".
Конечно, можно предположить, что Ястржембский просто "расслабился" за границей и "наговорил лишнего" (тем более, что вчера прямо в Брюсселе, процитировав "Интерфаксу" свое интервью, он особо отметил, что дважды сказал Soir — "это мое личное мнение"). Но на пресс-секретаря президента, прошедшего дипломатическую выучку, это не похоже. Если бы Ястржембский не хотел говорить о возможностях Ельцина, он бы о них и не стал говорить.
Вместе с тем считать, что вчерашним заявлением пресс-секретаря Кремль начал осознанную кампанию по выборам Ельцина в 2000 году, тоже было бы неверно. Слишком большой срок — три года, и слишком много амбиций у кремлевско-правительственной "молодежи".
А потому возможны еще два варианта.
Первый — это использование "жупела" третьего срока Ельцина для давления на оппозицию — чтобы заставить ее нервничать и совершать ошибки ("соратники" и посоветовали Ельцину не говорить об отказе от выборов, чтобы не лишиться такого рычага).
Второй — после "совета" и его немедленного исполнения в Нижнем "друзья" президента и сами теперь не знают, чего на деле хочет Борис Ельцин. И на всякий случай говорят, что в принципе он может все. Если захочет.
ВЕРОНИКА Ъ-КУЦЫЛЛО