Ежемесячно антиквариат поднимается в цене в среднем на 3%. Это практически 30% годовых в валюте. Какой банк может похвастаться такими ставками? Антикварные аукционы — отдельная история: на них можно с равной легкостью и найти, и потерять. Поэтому наш корреспондент Кристина Степанян решила не терять времени, а выяснить на месте возможность и потери, и находки.
Скажу честно, антикварные аукционы — моя слабость. Поэтому, наплевав на то, что с неба мне на голову сыплется не пойми что — то ли дождь, то ли снег, еду на первый Боткинский. Судя по всему, там будет на что посмотреть: из 102 лотов, которые сегодня галерея "Гелос" предлагает на торги, как минимум десяток заслуживают особого внимания. Ко всему прочему, должно быть много серебра, а оно сейчас как-то неожиданно хорошо пошло. По крайней мере, последние пару лет спрос очевидно превышает предложение.
По дороге еще раз спешно листаю список лотов. Так, серебряное ведро для шампанского 1859 года, шесть серебряных ножей фирмы Хлебникова, чайница Фаберже — совсем неплохо! Да, аукцион обещает быть вполне, вполне,- с этими мыслями добираюсь до салона, где сейчас будут решаться судьбы антиквариата.
В зале — не продохнуть. Ищу свободное место поближе к "президиуму", но таких умных, как я, достаточно, поэтому единственное, что мне удается — приземлиться на диванчик где-то сбоку. Двадцать минут у меня на размышления и чистое созерцание, поскольку я появилась рановато. Оглядываюсь. Первое, что обнаруживаю — а ведь этот самый мой диванчик: он не простой, а антикварный — мягкий, с шелковой обивкой, изогнутыми подлокотниками и страшно высокий (по крайней мере, ноги до пола у меня не достают). Народу полным-полно и сидят все, прошу заметить, тоже на антиквариате. Вокруг все тот же сплошной антиквариат — комоды, консоли, часы и все это разбавлено сидящей и стоящей публикой. Пока ждем, изучаю "Правила дилерских аукционных торгов антикварного объединения "Гелос"". Восемнадцать мне уже есть, значит, в соответствии с этими "Правилами" я — полноправный участник аукциона.
Первые несколько лотов малопривлекательны, это очевидно. Хотя на аукционах бывает всякое — за безделушку цены вздуваются до фантастических размеров, а действительно Вещь может пройти вообще незамеченной. Хотя последнее маловероятно. Спецов на таких торгах появляется предостаточно и рассчитывать на то, что купишь ценную вещь за копейки, не стоит. Осматриваюсь. Дилеров, как всегда, полно. Эти молодцы — первые претенденты на интересные лоты. Это же их хлеб — здесь купил дешевле, там продал дороже. А, ладно, не буду загадывать — сейчас все будет ясно.
На "подиуме" появляется молодой человек, который больше смахивает на диск-жокея, чем на аукциониста: темные волосы зализаны назад, рукава пиджака на яркой подкладке закатаны, и ощущение, что он вот-вот начнет петь в голос. "Извините за маленькую задержку",— начинает он и правда слегка певуче. "Первый лот — статуэтка "Птичка",- продолжает уже нормальным голосом. Ну, думаю, понеслось. Хотя этот "пернатый" вряд ли кому-нибудь понадобится, соображаю я. Но ничего подобного, живенький такой мужчина лет 45 с готовностью поднимает свою карточку и торговля "Птички" завершается на 420 тысячах рублей. Да, вот, тебе, бабушка, и Юрьев день — старт-то был 220.
"Второй лот",- уже неслось из зала,- "статуэтка "Гренадер" немецкой работы начала века. На мой, может, и не вполне просвещенный взгляд, она из себя ничего не представляет. Но статуэткой я была вынуждена заинтересоваться — ее выторговывал странного вида господин. Этакий седовласый мужичок в потертой джинсовке и растянутом свитере. Его карточка одиноко, но гордо возвышалась над головами торгующихся до того момента, пока победа не осталась за ее владельцем. Победа стоила 1 млн 400 тысяч рублей. И это с четырехсот тысяч! Неплохо. Ну и дура, - подумала я, разглядев как следует человека. Ведь большинство профессиональных коллекционеров отличается совершенно наплевательским отношением к одежде и вот такой ухмылочкой, мол "давайте, ребята, давайте, я-то все равно хитрее вас всех вместе взятых".
Пока я рассуждала о сути профессионализма, шла торговля за серебряную чарку с забавной надписью "Вина не пить, хозяина не любить" фирмы Хлебникова. Вверх поднялось сразу несколько карточек, а один сосредоточенный джентльмен с бородкой держал карточку, не опуская ни на секунду. Я, честно говоря, сначала подумала, что он не сдастся, но ставки росли, и на отметке 900 тысяч рублей (старт был сто тысяч), "борода" сломался, и чарка досталась невысокому парню, стоявшему позади аукциониста. Э, да этот парень дилер. Ну, значит, скоро чарка опять где-нибудь появится.
Сразу после чарки пошли золотые серьги с бриллиантами конца XIX - начала ХХ века. В каталоге фигурировала стартовая цена $100, и торг здесь был явно уместен. Как это ни странно, но особый интерес к серьгам проявили вовсе не дамы. Справа от меня появилась карточка, державшаяся на протяжении всех ставок, которые называл аукционист. До $500 "карточка" не сдавалась, а в ее владельце я узнала одного из сотрудников фирмы "Гелос". Но на полутысячной отметке непроницаемое до сих пор лицо импозантного мужчины дрогнуло, а его карточка опустилась. За $650 серьги выторговал малопримечательный господин лет тридцати, который был явно в восторге от своей покупки.
Не буду вас отягощать дальнейшими подробностями, поскольку до главных событий было еще далеко, но не могу не рассказать еще об одном лоте. Когда по рядам пронесли серебряное ведерко для шампанского мастерской Афанасьева (я еще по дороге отметила про себя этот лот), у меня в горле запершило. Ведро было середины прошлого века, а его вес приятно оттягивал руку. "Да, это Вещь",- подтвердили мои предположения специалисты из "Гелоса". Со старта $750 оно выросло до полутора тысяч.
У вас есть Фаберже? А мог бы быть. У меня, так точно был шанс обзавестись хрустальной чайницей с серебряной крышкой, украшенной фигурой дельфина работы великого мастера. Причем, заметьте, это был настоящий, а не хаммеровский Фаберже. Ведь когда-то подлинные клейма Фаберже были проданы с аукциона Арманду Хаммеру, и где они сейчас, неизвестно, поэтому отличить подлинных Фаберже от остальных может только музейная экспертиза. Так вот о чайнице. Когда ее проносили по рядам, публика оживилась. Карточки участников аукциона барахтались до отметки $4,6 тысячи (старт был $1100). Периодически раздавалось треньканье радиотелефона. Аукционист вежливо говорил "минуточку, звонок" и выслушивал, что предлагают неприсутствующие, но жаждущие. Кстати, слыша на аукционах эти звонки, я все время пыталась сообразить, есть ли действительно кто-нибудь на том конце провода. Ведь чего проще, согласитесь, объявить, что "там" предлагают больше, и делать следующий шаг, отталкиваясь от цены "трубки". Но, признаюсь, это только мои досужие рассуждения, поскольку о таких историях я пока не слышала. Так вот, вернемся к Фаберже. В результате чайница ушла в руки дилера за те самые $4,6 тысячи.
Ага, вот оно,- подумала я, когда хорошо поставленный голос аукциониста произнес:"Лот N 52". Накануне аукциона из разговора с устроителями я выяснила, что это самый выдающийся лот — серебряный ковш фирмы Овчинникова весом в два с половиной килограмма. Он был сделан по заказу Преображенского гвардейского полка — в подарок одному из офицеров. На его дне выгравированы имена Великих Князей Сергея Александровича и Константина Константиновича. Довеском к ковшу стоимостью $ 6,5 тыс. прилагалось заключение Оружейной палаты Московского Кремля. Нет, ажиотажа никакого не было: вещь серьезная, сумма тоже. Солидная дама в коже мужественно подняла карточку. Как мне вам передать выражение лица женщины, которая вот-вот получит мечту всей своей жизни? Так вот лицо у нее было именно такое. Дама держалась мужественно до $8,5 тысяч. Судя по всему, ковш был ее заветным желанием, поскольку на все другие лоты она никак не реагировала. На моих глазах свершилась трагедия: один из дилеров, стоявших в первых рядах торгующихся, поднял карточку, и аукционист произнес "девять тысяч". "Если вы увидите в музее плачущего большевика",- пришли мне на память строки, когда я увидела глаза "кожаной дамы".
Дальше трагедий не было, и все опять вернулось в спокойное русло. Я же продолжала сверять предлагаемые лоты со своим хитрым списком, где галочками были отмечены самые интересные вещицы. Около фруктовницы хрустальной с бронзой и хрустальной ладьи с серебром галочки были. А вот претендентов на них не было. Фруктовница стоила на старте $800, а ладья на сотню больше. Как это ни странно, присутствующие и то, и другое проигнорировали, и обе вещи по стартовой цене купил аукционист (что вполне допустимо). По ходу дела он заметил, что уйдет с аукциона богатым человеком. Очень может быть,- подумала я.
И все же я подозреваю, что не самым. В первом ряду сидел человек, лица которого я не видела, а вот карточку, принадлежащую ему, замечала в воздухе постоянно. В результате он купил семь лотов, в числе которых была мебель (два кресла карельской березы и кресло красного дерева в стиле ампир с шелковой обивкой). Кстати, замечу, что владелец кресел купил их, дождавшись, когда аукционист спустит цену с $750 до $400 из-за отсутствия желающих. Было совершенно очевидно, что это человек, который не просто знает, что делает, но и хорошо считает.
Я тут же вспомнила напутствие специалистов "Гелоса", когда собиралась на аукцион. Если ты думаешь, что на аукционах появляются люди, единственное стремление которых — облагородить свой быт, то глубоко ошибаешься. На этом делаются деньги. Суди сама: у нас как-то появился гражданин предпенсионного возраста и принес серебряный ковш-братину и хотел получить за него $2000. Наш спец сказал ему: "Эта вещь стоит того, что вы за нее хотите, но давайте поставим ковш на аукцион за $1500 — по ходу торгов цена должна подняться до ваших двух тысяч. Если поставим старт две, то за него могут не захотеть торговаться". Гражданин согласился, но на следующий день пришел с супругой, которая рвала и метала, требуя вернуть вещь или отдать за нее $2000. В конце концов, парочку удалось уговорить дождаться аукциона. Когда все кончилось, представляешь, этот отец семейства бросился обнимать эксперта — его драгоценный ковш ушел за $3400. Вот тебе, пожалуйста, самый простой пример зарабатывания денег. Ведь поставь он свой ковш в магазин, неизвестно, дал ли бы кто-нибудь за него даже полторы: азарт ведь страшная штука,— резюмировали эту историю мои знакомые.
Кстати, стартовая цена на аукционах устанавливается, как правило, в 50% от оценочной стоимости. Ведь если выставить вещь за ее реальную цену, то она уйдет по старту, а вот если цену занизить, то она скорее всего "вылетит" за пределы своей стоимости, что многократно подтверждается практикой.
Но мои не особенно отвлеченные мысли вновь вернулись к событиям сиюминутным — я увидела, что добрались до икон, а они входили в круг моего пристального внимания. Наиболее интересными должны были стать "Божья Матерь Смоленская с Предстоящими" в серебряном окладе 1827 года и "Иоанн Воин". Но особой торговли не случилось, и обе иконы выкупил сам "Гелос". Первую по старту за $900, а вторую за $1200 против изначальных $800.
Через ряд от меня сидели два молодых человека, до сих пор безуспешно пытавшихся что-нибудь купить. Их звездный час настал, когда появился дубовый прилавок с зеркалом начала века. Стартовая цена у этой удивительно изысканной и внушительной вещи была $270, и, как ни странно, ни цена, ни прилавок никого не вдохновили. Когда покупка состоялась, новые владельцы радовались так, как будто нашли клад. Забегая вперед, скажу, что после торгов я их поймала у двери и спросила: "Что с прилавком делать будете?". "Если бы он до 500 дошел, я бы его все-равно купил, но потом бы перепродал. А за такие деньги я его себе оставлю — пусть стоит".
Вообще аукцион, помимо всего прочего, еще и зрелище. Две дамы, очевидно мать и дочь, привлекли мое внимание не столько шубами (песец и норка и по отдельности неплохо смотрятся, а рядом,- так просто замечательно), сколько упорством. Они целенаправленно ждали серебряного чайного сервиза на восемь персон, а когда до него дошла очередь, подняли карточку и держали ее до победного, то есть до $5,5 тысяч (это при $2,5тысячах стартовой цены!). Столкнувшись с дамами на выходе, я не могла упустить случай. "Скажите, а зачем вам серебряный чайный сервиз?",— осторожно поинтересовалась я. "Мы из него чай пить будем",— с удовольствием прокомментировали покупку владелицы шуб и сервиза. Кстати, делясь впечатлениями уже после аукциона с его устроителями, мы сошлись во мнении, что у милых дам был отменный вкус, и даже не страшно, что все эти предметы общим весом более трех килограмм были изготовлены в разных местах и разными мастерами. Единственное, что их объединяло — клеймо пробирного мастера Д.И. Тверского.
Но этот сервиз был уже "под занавес" аукциона. И ничего примечательного более на торгах не произошло.
ВЫНОС
Некоторые советы сотрудников "Гелоса" для начинающих торговаться
Для начала раза два или три просто придите и посмотрите, что к чему, попытайтесь вникнуть в ход дела. Попросите нормативные документы (правила проведения торгов, каталоги, распечатки цен). Можно рискнуть небольшой суммой денег ($20-50) и поторговаться. Если вы видите, что кроме вас еще 2 человека — вам лезть нечего, рискуете купить дорого безделицу.
Еще в ходе работы выставки тщательно осмотрите и определите уровень цены, которую вы могли бы себе позволить. Участвуя в торгах, главное не зевать, знать, какой примерно шаг использует аукционист. Шаг меняется в зависимости от суммы. Как правило, это 10% от оценочной стоимости. Об изменении шага аукционист должен объявлять. Если торгуются два человека, это еще ничего, а вот если три и больше, вам придется нелегко. Так что, пока вы в совершенстве не овладеете этим искусством, старайтесь не поддаваться азарту. Кроме того, нужно хорошо считать в уме.