В Малом зале Филармонии прошел концерт памяти петербургского композитора Сергея Белимова (1950-2011). Рассказывает ВЛАДИМИР РАННЕВ.
Сергей Белимов относится к поколению композиторов, которые половину своей творческой жизни назывались советскими, а половину — российскими. Этим фактом определяется самая, пожалуй, уместная для этого поколения атрибуция — сомневающиеся. Это не означает неуверенность, но напротив — убежденное оппонирование музыкальным мейнстриму и официозу, критическое отношение к привычным школам и традициям, склонность к вылазкам в экзотические музыкальные миры. Он постоянно стремился узнавать новое, открывая для себя альтернативные музыкальные практики — неевропейский фольклор, духовную музыку экзотических верований, электронные технологии, субкультуры арт-рока, фри-джаза, импровизационной музыки. Сейчас уже трудно представить, что в те годы это был один из редких примеров такой интеллектуальной пытливости. И все это не только вплеталось в ткань его сочинений. В 80-е и 90-е именно от него об этих звуковых мирах узнавали многие его коллеги и ученики. Благодарность последних — отдельная тема. Те петербургские композиторы, что прошли через его класс в училище при Санкт-Петербургской консерватории, до сих пор признают, что многим обязаны ему. Постоянная жажда обновления и умение заражать своими идеями определили его репутацию просветителя и культуртрегера.
Концерт в Малом зале собрал ретроспективную программу сочинений Сергея Белимова от 1982 до 2010 года. Четыре опуса — "Струнный квартет N1" (1982), флейтовый концерт "Сад расходящихся тропок" (1987) и гобойный "О воде живой и мертвой" (1991), эпизоды из оперы "Русская красавица" (2010) по роману Виктора Ерофеева — это очень разная музыка. Но различать ее следует не по тем стилистическим берегам, к которым в разные годы приставал композитор, а по самому факту наличия или отсутствия пристани. Если рафинированная нотопись обоих инструментальных концертов, при всей специфике белимовского почерка, безошибочно помещает слух в поле французской импрессионистической традиции (композитор всегда был неравнодушен к Франции и долгое время жил там), то "Струнный квартет" дезориентирует своей странностью любые попытки "прислонить" эту музыку к чему-то узнаваемому в современной и несовременной музыке. Это сочинение — самое "сомневающееся" и поэтому самое интригующее в программе. Что именно в нем композитор покинул, совершенно очевидно — бронзовеющие шаблоны так называемой "ленинградской композиторской школы", вскормившей его (Белимов — выпускник Ленинградской консерватории). Но в каком направлении тогда отправился молодой автор, догадаться трудно. В непредсказуемости маршрута этого странствия, в его автономности — главная прелесть квартета.
А завершившие концерт ария и сцена из незаконченной Сергеем Белимовым оперы "Русская красавица" показали, что в последние годы жизни композитор несколько охладел к очарованию французской музыки и вновь принялся сомневаться. Здесь опять же присущие ему странности, стремление писать только от себя, но теперь без былой непосредственности, скорее с сарказмом печального Пьеро. К сожалению, оперная стать в голосе солистки Елены Иготти не позволила услышать в этой музыке то, что хотел сказать композитор (известно, что Сергей Белимов был категорически против поставленного вокала в этой партии). Но остальная программа концерта была превосходно исполнена Камерным оркестром Санкт-Петербургской консерватории и дирижером Аркадием Штейнлухтом, "Авангард-квартетом" и солистами Евгением Шредником (гобой) и Натальей Пшеничниковой (флейта).