Традиции Нобелевских премий по экономике нарушены. До сих пор Королевская академия наук Швеции награждала экономистов, чьи работы явно никто никогда не применял в практической жизни. А в этом году Мертон и Скоулз получили премию за то, что разработанной ими теорией с успехом пользуются тысячи брокеров и инвесторов. Прямо-таки рекламная акция: "Играйте на фондовом рынке по формуле нобелевских лауреатов". Ничего удивительного — экономическая наука сейчас остро нуждается в рекламе. Нобелевские премии тоже.
Лауреаты Нобелевской премии по экономике всегда делились на две группы. В первую, относительно немногочисленную, входили научные светила, имена которых были известны не только коллегам, но и широкой общественности (например, потому, что они писали университетские учебники). Все знали, кто такой Поль Самуэльсон, Джон Хикс, Василий Леонтьев или Милтон Фридмен. Во вторую, гораздо более многочисленную, входили ученые почти неизвестные — не только общественности, но и коллегам. Например, присуждение в прошлом году премии Джеймсу Миррлизу и Уильяму Викри вызвало только один вопрос: "А кто это такие?" Но никто из нобелевских лауреатов не мог похвастаться тем, что его экономические открытия были применены в реальной жизни. Конечно, Василий Леонтьев был советником японского правительства, а Милтон Фридмен разрабатывал экономическую политику Рональда Рейгана, однако всем было ясно, что Япония и США не следовали абстрактным экономическим теориям, а просто действовали по обстоятельствам. Отсутствие практической применимости экономической теории вполне естественно вызывало снисходительное и насмешливое отношение к нобелевским лауреатам-экономистам: если ты такой умный, то почему такой бедный? Уважали только нобелевских лауреатов-физиков. Те любили говорить: "Нет ничего практичнее хорошей теории". И им верили. Потому что нобелевские лауреаты, может быть, и ошибались в своих теоретических построениях, но именно они создали атомную бомбу.
И вот в этом году предпринята первая попытка превратить экономистов в физиков. Роберт Мертон и Майрон Скоулз получили поистине удивительную характеристику от Королевской академии наук Швеции. Получается, что они не просто разработали универсальную формулу оценки опционов и других производных ценных бумаг — они разработали формулу настолько хорошую, что ей пользуются в своей повседневной деятельности тысячи и тысячи инвесторов и брокеров. И самое потрясающее — использование этой формулы настолько снизило риск операций с вторичными ценными бумагами, что мировой рынок этих бумаг начал развиваться со сказочной быстротой. В общем, именно Мертон и Скоулз создали современный финансовый рынок и, соответственно, мировую экономику вообще. Это даже потруднее, чем создать атомную бомбу. И если Нобелевская премия по экономике вручается таким гениям, то и экономическая наука не так уж плоха, и Нобелевская премия не так уж плоха.
Разумеется, нобелевский рекламный ход страдает некоторым перебором. С теоретической точки зрения Мертон и Скоулз не сделали ничего сверхъестественного. Их формула, помогающая определить выгодность покупки опциона, исходит из вполне очевидных соображений. Она учитывает процентную ставку (действительно, не лучше ли положить деньги в банк?), происходившие до сих пор колебания курсов акций (действительно, а стоит ли приобретать опцион на падающие акции?), вероятность того, что опцион будет реализован (действительно, кому нужен опцион, по которому акции так и не получишь?). Главное, конечно, не теория, а результат. Но здесь вообще какая-то путаница. Эксперты, принимавшие решение о присуждении премии Мертону и Скоулзу, постоянно вспоминают о случае с Ником Лисоном, который так увлекся игрой на рынке производных ценных бумаг, что в 1995 году разорил банк Barings. Этот пример приводится для того, чтобы подчеркнуть заслуги лауреатов — вот для какого нестабильного рынка им удалось придумать универсальную формулу успеха. Непонятно только, почему этой формулой не воспользовался Лисон — вместе с тысячами и тысячами других брокеров, на которых ссылается Королевская академия наук. Наверное, просто не знал о ее существовании.
Впрочем, не будем слишком придирчивы. Ведь именно чрезмерно придирчивые и скептически настроенные комментаторы, с неизменной иронией встречающие ежегодное присуждение Нобелевской премии по экономике, вынудили Королевскую академию наук в этом году прибегнуть к рекламному трюку.
СЕРГЕЙ Ъ-ВИКТОРОВ