Женевский отчет-2012

Женевский салон SIHH (Salon International de la Haute Horlogerie) отличается от своей шумной тематической подруги — Базельской часовой ярмарки (BaselWorld) — подчеркнутой камерностью и даже надменностью. Вход для публики на SIHH закрыт, а к павильонам в выставочном центре Palexpo допускаются только проверенные и доверенные лица — пресса и дилеры. Однако с каждым годом работать в "спокойной" Женеве становится все труднее: элитарный салон, вписанный в декорации вымышленного города в стиле ар-деко (монтировать павильоны начинают еще до новогодних праздников), медленно разрастается.

Прибывают новые марки, а за ними — спешат их трогательные часовщики. Выходят вперед, к публике, к витринам, новые коллекции, а новые ответственные за "что-нибудь важное" лица (эмальеры, специалисты по паважу, гравировкам, гильоше, хранители архивов, основатели музеев, руководители конструкторских бюро и инженерных мастерских) показывают свежие калибры и хвастаются радикальным piece unique.

Сегодня в рамках SIHH выставляются 18 часовых марок. Среди них — и совсем юные участники женевских часовых соревнований: это Richard Mille, Greubel Forsey, Parmigiani Fleurier, Roger Dubuis. Несмотря на то что эти бренды действительно еще совсем молодые по швейцарскому вековому часовому счету, их создатели уже успели войти в историю. Кто взял дизайном, кто — механикой, а кто — идеологией. Высокий класс изобретений, а также порода и аристократический стиль — это верный признак Женевы. Именно поэтому несколько лет назад в SIHH стал участвовать fashion-дом Ralph Lauren: часы этого великого американского бренда стилистически безупречны, так же как и механизмы Jaeger-LeCoultre, IWC, Piaget, которые в них установлены.

Иная история часового "непрофессионала", представленного в рамках SIHH,— это Montblanc. Вековые германские изготовители достойнейших пишущих принадлежностей уже несколько лет отчаянно и с успехом бьются за место под солнцем в сложном часовом сегменте — при помощи производственных возможностей купленной ими старинной швейцарской мануфактуры Minerva. Главный хранитель, старый мастер и мудрый часовщик "тикающей старушки" Minerva Деметрио Кабиду (интервью с ним — на стр. 83) благодарен монументальному тевтонскому дому Montblanc за осторожный патронаж и за предоставленную возможность настоящего технического и стилистического творчества. Артистическая свобода даже в суровых маркетинговых рамках, а также постоянная ставка на рекорд — это тоже верный знак Женевского салона.

Если вы не умеете (не готовы или не ставите задачи) удивлять публику, то вряд ли войдете в этот узкий женевский круг SIHH. Здесь нужно быть, например, неистовым Ришаром Миллем, близким другом великих спортсменов современности (интервью с харизматичным часовщиком — на стр. 30). Или же умнейшими изобретателями из Greubel Forsey: в Richemont Group этих молодых механиков-экспериментаторов заметили несколько лет назад и тут же помогли — вложенным капиталом и приглашением на SIHH.

Другой пример — Roger Dubuis, молодой технический мануфактурный бренд, за короткий срок сумевший построить под Женевой мануфактуру, создать и выпустить 31 калибр. В этом году в Roger Dubuis вернулся один из создателей дома — часовщик Роже Дюбуи (об этом — на стр. 85), который обещает помогать марке, переживающей ныне значительное переосмысление своей философии.

Но соцветием SIHH, конечно же, считаются сермяжные бренды — соль и перец, сила и слава часового ремесла, почтенные патриархи, которые неспешно, с достоинством ведут часовой счет уже на века. Это A. Lange & Sohne, Audemars Piguet, Baume et Mercier, Cartier, JeanRichard, Girard-Perregaux, IWC, Jaeger-LeCoultre, Officine Panerai, Piaget, Vacheron Constantin, а также Van Cleef & Arpels, ювелирный французский бренд, придумавший и запатентовавший Poetic Complications, "Поэтические усложнения", оригинальную ювелирно-часовую концепцию, подражать которой сегодня стремятся многие щепетильные французы — от Hermes до Boucheron.

Каждая из упомянутых марок всемирно и заслуженно знаменита. Любая из марок, несмотря на успехи и открытия, жаждет профессионального внимания, дружеской заботы и вообще искреннего человеческого тепла — нынешний салон 22-й, и многие его участники встречаются здесь из года в год без перерывов, кто 15, а кто и 20 лет подряд. Каждое исчезновение, каждое появление нового действующего лица означает настоящий передел мира.

В 2012-м из павильонов SIHH ушли стильные британцы из Dunhill — что греха таить, они почти уже не занимались часами, а все пытались сыграть на значительных дизайнерских заслугах прошлых лет. Ведь дому Dunhill случалось представлять отличные стильные, оригинальные часы, которые делал их дизайнер Джон Болт. С уходом гордых англичан, чей стенд напоминал старинную библиотеку "с привидениями" где-нибудь в поместье Хэмпшира, на SIHH образовалась вакантная полезная жилплощадь. В этом году пустующее место занял шумный пресс-центр, но понятно, что в следующем мы увидим здесь новых участников.

О том, что эти участники обязательно будут, говорит и обнародованный факт переезда: в 2013-м из Женевы в Базель переберется компания Girard-Perregaux, обосновавшаяся на SIHH при прежних хозяевах. После смерти главы Girard-Perregaux Луиджи Макалузо марка перешла к Gucci Group, которая теперь собирает все свои часовые батальоны на BaselWorld. За Girard-Perregaux последует и его младший сводный брат JeanRichard. О том, что найдут и потеряют в Базеле Girard-Perregaux и JeanRichard, нам рассказал старший сын Луиджи Макалузо, Стефано Макалузо, ныне занимающий пост CEO Girard-Perregaux (интервью с молодым президентом — на стр. 28). Одни из главных претендентов на места двух брендов — часовщики из Ulysse Nardin.

Две часовые выставки — Женева и Базель — не просто сближаются (женевские марки участвуют в дополнительной программе Базеля, базельские — приезжают в Женеву, чтобы показать свои новинки, пусть и не на самом салоне, но хотя бы во время его), но и меняются действующими лицами. Базель перестраивается и растет, в Женеве масштабы скромнее, но есть собственная порода, гордость, свой класс. Будет любопытно посмотреть на них через 10-15 лет: не сольются ли однажды две ярмарки в одну, как это и было 22 года назад? Быть может, их подтолкнет к этому новый экономический кризис?

На SIHH 2012 снова, как и в 2009 году, говорили о кризисе. Финансовый кризис напоминает коммунизм: он бродит по Европе, будто классический призрак. Но цифры говорят об обратном: из кризиса 2008 года швейцарская часовая промышленность вышла окрепшей и посвежевшей, а 2011 год стал вообще рекордным по часовым продажам. И это несмотря на то, что швейцарский франк поднимался в цене на фоне падения других валют, золото дорожало, мир терял стабильность.

Конечно, огромную роль в спасении часовой промышленности играет Китай, большие ставки делаются на страны Центральной и Латинской Америки (Мексика, Бразилия, Аргентина). Но дело даже не в реальном кризисе, а воздействии этого понятия на умы. Учитывая время, которое уходит на создание новых часов, многие коллекции, разработанные в кризисных условиях 2008 года, поспели как раз сейчас. Никаких следов нужды и голода, надо признать, в них не увидишь. Более того — пути кризисного планирования привели к тому, что марки задумались о собственном наследстве и постарались сосредоточиться именно на том, за что их любили многие годы и продолжают любить сейчас.

Дом Audemars Piguet отпраздновал 40-летие самой знаменитой модели Royal Oak, первых стальных часов, продававшихся буквально на вес золота. В 1972-м их придумал великий часовой дизайнер Джеральд Джента и назвал "Королевским дубом" в честь парусного корабля британского королевского флота с восьмиугольными пушечными портами. Дженте понравилась сама идея восьмиугольника на восьми винтах — по образцу корабельного иллюминатора, и рисунок циферблата, напоминающий деревянные панели. Задействовав концептуальную сталь, Джента доказал, что стальной корпус идеально подходит для дорогих часов. С тех пор Royal Oak и его инновационная версия Royal Oak Offshore — извечные козыри Audemars Piguet, хотя инженерное бюро Renaud & Papi, где есть финансовая доля мануфактуры из Ле-Брассю, из года в год выпускает поразительные технические шедевры. Но Royal Oak такой простодушный, рыцарский, мужественный, что без труда заслоняет своей широкой спиной высокоточные хронометры, турбийоны и репетиры. Без прямого или косвенного влияния Дженты и его Royal Oak не появились бы ни Riviera XXL Magnum Baume & Mercier, ни Ingenieur IWC, ни Big Bang Hublot, ни другие известные часы ХХ века.

Royal Oak бросается в глаза: его нельзя не узнать по кольцу циферблата, обрезанному на восемь углов и закрепленному винтами, по металлическому корпусу и по рисунку циферблата, который теперь, как считается, воспроизводит не столько деревянные панели, сколько рисунок ткани. На фабрике Audemars Piguet стоят специальные машины, которые держат для нарезки драгоценного узора. За время существования Royal Oak в его характерный корпус укладывали самые разные механизмы — и хронографы, и вечные календари, и даже минутный репетир, хотя часы были рождены как простая спортивная модель. Они бывали и золотыми, и карбоновыми, и частично керамическими, контраст между корпусом и восьмиугольником циферблата подчеркивался и цветом, и материалами.

В честь славного юбилея в Audemars Piguet разработано восемь новых моделей Royal Oak. Четыре модели — со сверхтонким механизмом с ручным и автоматическим заводом, три — с обычным автоматическим и одна — с кварцевым. У сверхтонких часов есть к тому же турбийоны и скелетированные механизмы, у автоматических — хронограф. Ближе всех к историческому прототипу подошел Royal Oak Extra-Plate, выпущенный в корпусе 39 мм из стали. Юбиляры похожи на прародителей, что можно только приветствовать. В моделях вроде Royal Oak не нужны революции, в них важны эволюционные мелочи, которые радуют сердце настоящего часового фаната. Переиздание старых "дубов", полных технической гармонии и выдержанного достоинства, можно назвать одним из основных событий SIHH 2012 (подробнее о юбилее — на стр. 65).

В Cartier выпустили вперед тяжелую технику: главной коммерческой линией необходимо признать коллекцию "Английский танк". Эти знаменитые часы были созданы великим Луи Картье для женской руки под впечатлением танковых атак Первой мировой войны и танка, сделанного Renault. Прошло столько лет, столько военной техники, некогда воспевавшей прогресс под завывания Шпенглера с его "Закатом Европы", устарело, списано, отправлено на свалку или же в музеи. Часы Луи Картье не устарели до сих пор.

Эта одна из первых действительно современных моделей ХХ века заставила клиентов навсегда проститься с массивными "карманниками" точно так же, как боевые танки продемонстрировали, что на войне больше не нужна кавалерия. Это самая успешная из моделей Cartier за многолетнюю историю — сейчас с нею соперничает линия Ballon Bleu — и, может быть, самые популярные часы прямоугольной формы в мире. Постепенно Tank покрупнее присвоили мужчины, так что для женщин в конце концов пришлось выпускать миниатюрные Tankissimo (2005).

В массированной танковой атаке Cartier (подробнее об этом — в интервью CEO Cartier Бернара Форнаса на стр. 20) можно было бы увидеть возрождение милитаристского духа и погоревать, что в коллекции из американского, французского и английского "танков" не хватает русского танка, эмблемы эпохи холодной войны, так и не перешедшей в войну горячую. Как это обычно бывает у Cartier, презентация "старой новой" коллекции сопровождалась выставкой. В витринах одного из своих фирменных красных павильонов представители Cartier разместили всю историю развития "танков" — от первой модели до новейших вариантов. Ответ на вопрос о милитаризме мы нашли на плакате Жан-Шарля де Кастельбажака, который гласил, что "если бы все танки на свете были "танками" Картье, у нас было бы время пожить в мире".

В "танковой" коллекции есть модели мужские и женские, женские — с "кварцем", мужские — с классическим механизмом, но все они выглядят не просто часами, а шедевром ювелира. Этот изумительный золотой браслет, напоминающий танковую гусеницу, вполне можно носить как украшение, и то, что он еще к тому же показывает время, выглядит дополнительным бонусом.

Самым традиционным и интересным кажется Tank Louis Cartier XL Extra-Plate, тонкие часы высотой всего 5,1 мм. Золотой корпус с мануфактурным механизмом с ручным подзаводом — истинный манифест парижского стиля 1920-х годов. Самые забавные часы "танковой" серии — ювелирные Tank Folle, или же "Безумный танк", с перебитым, израненным золотым корпусом, предлагающим снова полюбоваться на мастерство Cartier в изготовлении "галлюциногенных" часов.

Композиционное строение всех коллекций Cartier остается прежним: пирамиду, объясняющую устройство линий, нам привычно нарисовал CEO Cartier Бернар Форнас. На вершине — ювелирные часы класса haute joaillerie. В 2012 году дизайнеры сконцентрировали свои усилия на рисунках и орнаментах 1930-х годов, сочетая мотивы американского, "голливудского" неоклассицизма с индийским характером. Затем — metier d'art, востребованное сегодня направление, заложенное Cartier еще в конце 1990-х. Эмали, микромозаика, гравировки, инкрустации деревом и перламутром. Коммерчески оправданные анималистические и флористические мотивы. Самые модные животные — медведи, пантеры, лошади и тигры, птицы — попугаи и колибри, главным цветком является роза.

В связи с экспансией Cartier в область высокого часового искусства на вершине пирамиды Форнаса есть и сверхсложные часы, разработкой которых занимается часовой инженер Кароль Форестье-Казапи. Фирменный, зубастый, жесткий "ар-декошный" стиль Cartier виден в любой сложной модели — будь то Montre Rotonde de Cartier Tourbillon Cadran Love, Montre Rotonde de Cartier Quantieme Annuel, Montre Rotonde Tourbillon Volant. Историзм и новации удалось поместить в карманную модель — Montre de Poche Grande Complication Squelette, часы, чей дизайн отсылает к "магическим часам", которые делал создатель "танка" Луи Картье с начала 1910-х по середину 1930-х.

В Van Cleef & Arpels продолжили триумфальный часовой поход. Напомним, что Van Cleef & Arpels, чьи прежние часовые заслуги можно было считать более чем скромными (из конструктивных решений можно вспомнить модель Cadenas 1939 года и плетение браслетов в форме пчелиных сот), несколько лет назад совершил грандиозный прорыв. Сухощавая часовая механика получила романтические одежды — благодаря изобретенной и запатентованной концепции Complications Poetic ("Поэтические усложнения"). Банальные ретроградные стрелки оказывались романтическими героями, движущимися золотыми фигурками, а часовые и минутные — всевозможными летающими облаками, звездами или же цветами.

В рамках SIHH 2012 Van Cleef & Arpels показал две новые сложные модели, созданные маркой вместе с часовщиком Виддерехтом (интервью с ним — на стр. 86). Это минутные репетиры на фоне классической французской романтики — Нотр-Дам де Пари, Эйфелевой башни, парижских крыш и дождливого, но прекрасного неба. Стать владельцем такой романтической механики очень сложно, их порой даже трудно увидеть на презентации. Производство Poetic Complications лимитировано, а круг желающих купить механическую романтику очень широк.

Кроме того, в Van Cleef & Arpels дополнили вышедшую летом прошлого года ювелирную коллекцию Bals de Legende тематическими драгоценными часами. В настоящий момент представлено четыре модели: русская, французская, венецианская и американская. Конструкция в данном случае ясная и стандартная. В верхней части циферблата — фигурки танцующих людей, в нижней, на полукруге, пущен национальный орнамент. Нужно добавить, что любые часы VCA сегодня настолько популярны, что, судя по всему, перед маркой встанут задачи открыть собственную, пусть и небольшую мануфактуру. Источники, близкие к руководству VCA, даже называют время — сентябрь 2012 года. Однако в разговоре с нами президент дома Станислас де Керсис не подтвердил, но и не опроверг эти слухи.

Ювелиры и часовщики Piaget, имеющие две мануфактуры (одна — в Кот-о-Фе, старая; вторая, более новая — под Женевой), уверены в силе своих ультратонких механизмов. Они уже научились делать их с автоподзаводом, благодаря утопленному в "теле" механизма микроротору, и даже с турбийоном: прошлогодний рекорд, поставленный Piaget,— это самые тонкие в мире часы с турбийоном.

Щегольская Altiplano — главная модель "тонкого" механического искусства Piaget. Надо сказать, что создатели самого плоского в мире механизма предназначали его не столько для отдельного несмешанного употребления, сколько как базовый мотор для будущих моделей. Они не ошибались: это сейчас самый востребованный механизм в часах разных великих марок. К примеру, замечательные ультратонкие часы Pierre Arpels Van Cleef & Arpels имеют внутри калибр Piaget.

Дизайнеры Piaget достойны похвалы за ажурные "скелетные" механизмы, которые логичны и хорошо нарисованы. Умным шагом было создать прозрачный ультратонкий механизм и посвятить ему специальные часы. Что и было сделано в новинке этого года — Piaget Altiplano Squelette Extra-Plate. Здесь история скелетона разыгрывается на плоскости механизма 1200S, созданного на базе плоского 1200P. За счет сочетания и сопоставления блестящих и черных, полированных и матовых деталей Altiplano Squelette Extra-Plate — это и часы, и замечательное учебное пособие по ультратонким механизмам.

Мастера Piaget — не только часовщики, но и ювелиры (с узнаваемым стилем асимметричных украшений, монохромных или цветных), и на базе Altiplano они сделали тонкие часы со сплошным бриллиантовым "сертиссажем". К техническому подвигу инженеров присоединился подвиг мастеров-"сертиссеров".

Piaget — один из отцов-основателей традиции мужских часов black tie, и на этот раз любимая тема была не оставлена без внимания. Новая парадная серия получила название Gouverneur. "Губернатор" — часы с ДНК Piaget. ДНК — в сочетании лапидарных форм, так, например, корпус "Губернатора" отсылает к мужской модели Emperador Coussin, а овальная форма циферблата — к очень успешной женской модели Magic Hours с переворачивающимся корпусом. Часовщики Piaget достигли многого, работая в стиле ар-деко и щегольства 1950-1970-х годов. Франк Тузо, глава департамента механики, говорит, что "Губернатор" легко подойдет и женской руке, довольно будет поменять ремешок — с кожаного на цветной сатиновый. Разумеется, это дело вкуса.

Но и выбор между уже заявленными моделями, представленными в губернаторской линейке, будет непрост. Автоматические часы с датой кажутся совершенными и в то же время самыми простыми, что немаловажно для формального костюма. Хронограф выглядит более сложным, он обладает более дробным циферблатом, зато наделен рядом примечательных способностей. Помимо того что это хронограф с функцией flyback, у него есть еще и указатель второго часового пояса, а также дата. Третий "Губернатор" получил ультратонкий турбийон — на базе калибра 642P, имеющего всего 4 мм высоты. Турбийон тоже плоский (что не соответствует, быть может, декоративной функции турбийона как окошка в третье часовое измерение, но не мешает поражаться его совершенству). Каретка турбийона украшена буквой Р, что кажется напрасным поступком: и без этого напоминания было бы ясно, что перед нами именно Piaget. В новой помпезной линии есть часы из розового и белого золота, некоторая подчеркнутая старомодность, которая им очень идет, лучше всего выражена в розовом оттенке.

В Panerai продолжают историю двух главных моделей — Radiomir и Luminor. В этом году акцент был сделан на юбилее Radiomir, серии, которая продолжает историю самых первых часов, в 1930-х спроектированных для ныряльщиков военно-морского флота Италии. Часы должны были отличаться особой прочностью и читаемостью. Отсюда имя Radiomir — так называлась специальная краска, включавшая соли радия, которые светились в темноте. Пловцам нужен был водонепроницаемый массивный корпус, большой циферблат с легко читаемыми делениями и секундная стрелка, не столько засекавшая сами секунды, сколько подтверждавшая своим движением, что часы не остановились. Тогда еще не было придуманных для пловцов поворотных колец циферблата, глубиномеров, компасов, наполненных инертным газом корпусов — всего того, что появилось в дайверских часах позже. Зато в Италии родилась одна из самых любопытных форм спортивных часов. Впоследствии ее дополнили прижимной скобкой для заводной головки, которая повысила надежность. Эта узнаваемая панераевская скобка — главное отличие Luminor.

Исторические часы Panerai были заново прорисованы и спроектированы 20 лет назад: тогда маленькую, но гордую марку из Флоренции превращали в большую и международную. Сегодня любители Panerai делятся на две партии — сторонников Radiomir и сторонников Luminor. Поэтому марка старается, чтобы количество вновь представленных "радиомиров" было равно количеству "люминоров". В этом году баланс соблюден вновь. Среди усложнений — трехдневный запас хода, второй часовой пояс и турбийон, который, как обычно, надежно спрятан. Panerai никогда еще не выводил его на циферблат, как делают другие марки,— видимо, опасаясь нарушить образ мужественных "военных" часов. Вот уже много лет дизайнерские варианты сводятся к микроскопическим изменениям рисунка циферблата, расположения цифр или замене их на индексы.

В 2012 году у модели Radiomir California 3 Days верхняя половина циферблата промаркирована римскими, а нижняя — арабскими цифрами. Такая "путаница" — оммаж первым Radiomir, выпускавшимся с 1936 года. Концепция California как раз и заключается в повышенной секретности: дизайн (отсутствие цифр, только метки или же комбинированные цифры) связан с желанием оставить в часах как можно больше милитаризма (подробнее о юбилейной серии Panerai Radiomir — на стр. 66).

Оставаясь верными военному дизайну, часовщики Panerai с 2004 года оснащают часы собственными мануфактурными механизмами и много экспериментируют с материалами для корпусов. В 2012 году не было удивительных часов с бронзовым, будто шлем старинного скафандра, корпусом, но зато были часы из керамики с интегрированным браслетом в корпусе — это Luminor 1950 Tuttonero. У Panerai — собственный метод производства с помощью электрохимических реакций при сверхвысоких температурах. Гордится итальянская марка и своим часовым золотом, которое у нее прочнее за счет большего процента меди, при этом более устойчиво к окислению за счет добавления платины. Так марка сочетает максимальную традиционность формы с весьма авангардным содержанием.

В IWC ежегодно выбрасывают на передний фланг не отдельные модели, а целую новую коллекцию. На сей раз переосмыслению подверглись военные часы — легендарные "авиаторы", ведущие родословную от Big Pilot's Watch середины 1930-х. "Авиаторы" 2012 года были представлены публике как предполагаемая часть экипировки американских военных летчиков: для этого был снят динамичный рекламный ролик, больше похожий на кадры CNN, рассказывающие о войне в Персидском заливе. Черный цвет, антрацит, хаки, большие размеры корпусов, читаемые циферблаты, титан, сталь, керамика, кожаные и каучуковые ремешки. Все эти "модные" штрихи свидетельствует о том, что на "авиаторы" IWC сегодня сделана значительная коммерческая ставка.

В A. Lange & Sohne показали не коллекцию, а новые версии нескольких наиболее популярных моделей марки из Гласхютте. Представляет интерес развитие модели Lange 1, с которой в 1994 началась новая слава старинной германской мануфактуры, разрушенной войной и репарациями и вновь возрожденной Вальтером Ланге после объединения Германии. Эти часы с асимметричным циферблатом — квинтэссенция классического ланговского дизайна. В 2012-м на их основе созданы Grand Lange 1: часы с увеличенным до 41 мм диаметром корпуса, что кроме эстетических изменений, впрочем осторожных, позволило значительно переработать механизм, уменьшив его толщину и увеличив запас хода при использовании только одного барабана.

Рядом с "обычным" Lange 1 представлены и часы со вторым часовым поясом Lange 1 Time Zone с удобной системой выставления второго времени нажатием кнопки, передвигающей стрелку в соответствии с указателем 24 городов, представляющих основные часовые пояса. Одна из удобнейших функций этих часов — возможность мгновенно поменять указания времени между основным и дополнительным циферблатами в зависимости от того, какое время в данный момент для вас более важно.

В белом золоте вышла прошлогодняя тонкая модель Saxonia Thin — классические часы с двумя стрелками, механизм которых имеет толщину 2,9 мм, что вдвое меньше высоты корпуса. В этом году Lange изменил одну из своих знаменитых моделей хронографа с функцией flyback. Новые часы Datograph Up/Down — отличный пример развития и эстетических качеств машины (увеличен диаметр циферблата и, соответственно, размеры "большой даты"), и ее функциональных достоинств (запас хода возрос до 60 часов и появился специальный его указатель Up/Down). Подробнее о технике Lange — в интервью на стр. 80.

В Baume & Mercier выступили с самой модной своей коллекцией женских часов Linea. У Linea два важных достоинства. Первое — сами часы с их круглым кольцом на красивом овальном корпусе. Вещь для маленькой женской руки, но благодаря тому, что цифры вынесены на кольцо циферблата, окошко со стрелками достаточно велико, чтобы оставаться легко читаемым. Словом, это хорошо нарисованные и качественно сделанные часы, достойные марки, которая ведет свою историю с 1830 года. Но козырь Linea — возможность легко менять ремешки под настроение. Для этого разработан специальный замочек, простой и безопасный даже для самых длинных и накрашенных ногтей. Часы не только комплектуются сменными ремешками, есть возможность покупать их в каждом новом сезоне, изобретая для себя новые часы на основе все той же раз купленной Linea. Новый девиз марки — "Life is about Moments", соответственно, любой момент жизни владелицы Linea может быть отныне отмечен особым цветом.

Вторая новость Baume& Mercier — развитие коллекции Hampton от 2011 года. Новый "Хэмптон" был спроектирован на основе часов 1940 года, отличавшихся красивым золотым корпусом и сложной формой стекла над циферблатом. Год назад, повторив в куда более авангардном варианте историческую модель, в Baume & Mercier получили отличные современные часы с отчетливым винтажным оттенком. Но, как и все мужские часы начала прошлого века, они были рассчитаны на ремешок, а не на металлический браслет, вошедший в моду гораздо позднее.

Как установить браслет в новый Hampton, чтобы тот не утратил очарования старины? Дизайнеру Александру Перальди на решение этой задачи потребовался целый год. В итоге, не представив принципиальных "решительных" новостей, марка показала, какое внимание она уделяет деталям, как внимательно ведет разработки и как не намерена бросаться из крайности в крайность (интервью с Александром Перальди — на стр. 84).

В Jaeger-LeCoultre двигаются по двум направлениям: это артистичная аристократическая механика и художественный отдел Metier d'Art. Самой сложной моделью остается Duometre — продолжение "пространственных" экспериментов марки. Внимание уделено и архивной работе: стоит отметить исторические версии Reverso с цветными циферблатами (Grande Reverso 1931 Rouge и 1931 Blue Emanel), "именные" версии этой же модели (главная из них посвящена Казимиру Малевичу), венецианскую серию Reverso a Rideau, тонкие женские Reverso на двойных цветных браслетах, а также серию ультратонких Master Control. Словом, в 2012 году мастера Jaeger-LeCoultre демонстрирует отличную форму: эти часовщики работают и на коллекционеров отдельных своих моделей, и на тех, кто ищет что-то особенное, артистичное, и на обычных клиентов — тех, кто хочет купить честные красивые часы швейцарской "горной" породы, но со стилистическим французским уклоном.

В Vacheron Constantin празднуют 100-летний юбилей часов в форме бочки: в 1912-м женевские часовщики впервые показали золотые часы с такой формой корпуса, которая очень быстро понравилась в Cartier и Omega. Празднику "бочки" выделена коллекция Malte, в которой показаны простые классические часы, а также часы с турбийоном. Всего в Malte — четыре модели: простая версия в розовом золоте, женская модель с белыми бриллиантами, турбийон с новым мануфактурным калибром, а также лимитированные часы с бочкообразным корпусом из платины (100 штук — к 100-летнему юбилею). Все модели, кроме женской версии с кварцевым механизмом, имеют сертификат качества Poincon de Geneve.

Знаменитейшая серия Vacheron Constantin Metier d'Art, в которой два года появлялись часы в японском стиле и японской технике маки-е, в этом году оказалась более сложной: тенденция обязывает ныне сочетать на одном циферблате несколько техник — от инкрустации до гравировок и гильоше (так же поступили Van Cleef & Arpels, Piaget, Cartier). Классические пузатые "дедушкины" часы — это турбийон в розовом золоте в коллекции Vacheron Constantin Patrimony. В качестве дополнительного усложнения — поражающий воображение и заявленный как рекордный 14-дневный запас хода.

В Roger Dubuis бьются над становлением нового имиджа и усиленно ищут новых героев. И кажется, герои найдены — игрок, персонаж фильмов-нуар, алхимик, сумасшедший ученый. Часы для нарисованных героев могут быть совершенно удивительными: это предстоит увидеть в существующих коллекциях La Monegasque, Excalibur и введенных в этом году серийных подразделениях Velvet и Pulsion. С точки зрения механики все без исключения модели Roger Dubuis являются серьезными техническими произведениями. Эта марка была приобретена Richemont Group в первую очередь из-за часовой "начинки", за те недолгие по часовым меркам годы своего существования в Roger Dubuis создали 31 собственный калибр.

В Richard Mille тоже появились свежие калибры. Ришар Милль рассказал о четырех новых механизмах, дающих жизнь шести новым моделям: от футуристической готики (Tourbillon Skull RM 052) и прозрачных, сапфировых часов, такого итогового манифеста Милля (Tourbillon Chronograph Felipe Massa), до часов для поло в духе Жюля Верна. Француз Милль, основоположник часовой архитектуры, теперь горит желанием открыть собственное производство.

И наконец, марка Girard-Perregaux на своем заключительном, прощальном Женевском салоне показала старые, но такие успешные, любимые клиентами, востребованные коллекционерами модели из серий "трехмостовых турбийонов", Vintage 1945 и "1966", упакованные в корпус спортивных часов Laureato.

Женевский салон для посторонних марок, как известно, закрыт. Свободных мест нет. Это ничуть не мешает соседям пользоваться SIHH как удачным поводом притяжения и организовывать вокруг разные замечательные события.

Например, мобильные часовщики TAG Heuer обосновались в десяти минутах езды от Palexpo и выслали специальные машины навстречу своим гостям. Женева стала для них важным этапом в показах — менее, конечно, важным, чем их родной Базель, но все-таки. В выставочном зале Espace Secheron они показали большую фотовыставку Time for Rebels — "Время бунтарей" (о ней читайте на стр. 79) и сделали все, чтобы время бунтари определяли по часам бунтарей. Имеются две коллекции, мужская и женская, черная и белая, в том числе и женская модель TAG Heuer Formula 1 Lady Yin Yang, понятно с циферблатом в виде эмблемы "инь-ян", выложенной белыми и черными бриллиантами, причем черная часть занимает едва треть, явно чтобы показать, что темные силы решительно отступают.

Две другие часовые марки, также принадлежащие концерну LVMH, обосновались в отеле Kempinski на набережной Монблан. Это Zenith, показавший свои будущие базельские новинки (увы, на любой разговор о них распространяется эмбарго до 8 марта, официального старта BaselWorld), и Hublot.

На встречу с Hublot журналисты просто-таки ломились. Дело в том, что перед Женевским салоном агентства распространили новость, что глава марки и создатель ее нынешней славы Жан-Клод Бивер уходит от руководства. Всякий спешил выяснить, что это значит, и вообще подержаться за руку и произнести: "На кого вы нас покидаете?" Не избежал этого и корреспондент "Ъ" (интервью с Жан-Клодом Бивером читайте на стр. 22), выяснивший, что новости верны, но в то же время все развивается по начертанному самим Бивером плану. Что касается новинок, которые марка привезла в Женеву, в большинстве своем это были модели, предназначенные к показу в марте на Базельской ярмарке. Журналистам давали их потрогать, понюхать и полизать, но писать о них просили не раньше чем в середине марта. Мы все-таки не можем удержаться: мы нарушаем эмбарго, чтобы поведать о новых часах, продолжающих анималистическую серию Hublot.

В прошлом году одним из хитов стала модель с рисунком леопардового меха, в 2012-м марка предложила новую модель Big Bang Boa Bang. Как понятно из названия, это часы с циферблатом и ремешком, повторяющим рисунок кожи питона. Они существуют в зеленом и коричневом цвете, в золоте или стали. Разумеется, при выпуске этих часов ни один питон не пострадал, зато сколько страданий примут клиенты, пытаясь выбрать между двумя вариантами, страшно подумать. Даже корреспонденты "Ъ" в кровь разругались, поскольку заняли разные цветовые позиции. Сошлись в одном: это чрезвычайно нарядные и хорошо придуманные часы, которые отлично подойдут по руке любой женщине и даже многим мужчинам. Особенно тем, кто ассоциирует себя с мудрым Каа из "Книги джунглей".

На той же набережной Монблан, но в других, не менее дорогих отелях принимают гостей юные марки, которые любят беседы с глазу на глаз и не нуждаются ни в каких шумных презентациях. Прежде всего это марка De Bethune, пожинающая плоды своего успеха на Grand Prix d`Horlogerie de Geneve 2011 года. В ноябре марка получила гран-при конкурса — "Золотую стрелку" и теперь стала еще более известной и желанной, чем раньше. Теперь во всех странах часовые фанаты жадно требуют DB28.

По законам приза марка имеет право использовать в рекламных кампаниях логотип "Золотой стрелки" применительно не ко всем своим моделям, а только к той, которая была коронована в Большом театре Женевы. В полном согласии с этим правилом De Bethune выпустила вариант DB28 под названием Aiguille d`Or ("Золотая стрелка"), в которых специальная вставка из розового золота размещена, стоит ли говорить, на минутной стрелке. Второй hommage той же победительной модели DB28 — это Special edition со скелетонизированным циферблатом и, конечно же, с фирменным указателем фаз Луны, двусторонним полированным шариком. Светлая сторона часовой Луны — из белой платины, синяя — из вороненой стали.

В прошлом году развлечения ради глава De Bethune Давид Занетта сделал карманные часы, вмонтированные в чехол для iPhone, курьезно связав электронный прогресс и традиционную механику. В этом году идея продолжилась часами Dream Watch IV, посвященными памяти Стива Джобса. На сей раз они не привязаны к конкретной модели iPhone: их можно переставлять из чехла в чехол, а можно повесить на цепочку как карманные часы или даже надеть на руку — в комплект входят и титановая подвеска, и специальный ремешок из крокодиловой кожи. De Bethune подмигнула также тем, кто не верит в прогресс и ждет от 2012 года конца света, выпустив в 12 экземплярах Le IXeme inframonde Maya. Эти часы с циферблатом, гравированным в золоте художником и скульптором-миниатюристом Мишелем Ротеном, напоминают о том, что один из самых древних календарей планеты скоро остановится — с планетой или без.

Феликс Баумгартнер из Urwerk тоже получил премию на Grand Prix d`Horlogerie de Geneve 2011 года — в категории дизайнерских часов. Награждена была модель UR-110 Titanium, которая ныне стала одним из козырей марки. В связи с этим Феликс стал еще более прекрасным и важным, надел красный пиджак и выпустил новую версию UR-110 Torpedo с корпусом из титана, накрытым золотым щитом вокруг циферблата (в форме, которую ну никак не назвать кольцом). "Золото остается одним из наших любимых металлов! — так говорит красавчик Феликс.— Мы считаем коллекцию полной лишь тогда, когда существует ее золотая модификация. Золото и титан — основные составляющие новой UR-110, модели контрастов".

Построенный и прославленный Urwerk сателлитный механизм получил новое пространство в карманных часах UR-1001 Zeit Device. Это нечто вроде выставочного зала для урверковских усложнений. Модель оснащена сателлитным часовым индикатором, ретроградной минутной стрелкой, индикатором секунд, индикаторами "день/ночь" и запаса хода, сателлитным календарем. Причем если раньше в моделях Urwerk специальный индикатор на задней крышке отсчитывал период в 100 лет, теперь срок жизни часов широкой рукой продлен до 1 тыс. лет.

Сосед и авангардный соратник Феликса Баумгартнера Максимилиан Бюссер из MB&F представляет "Историческую машину N1" (Legacy Machine N1). Часы в круглом корпусе для марки, делавшей часы самых невероятных очертаний, вне сомнений, настоящий авангард. Это часы с двумя независимыми индикаторами часовых поясов и вертикальным указателем запаса хода, похожим на ручку судового телеграфа. Главное зрелище — балансовое колесо, висящее над циферблатами под хрустальным куполом из сапфирового стекла. Первая машина новой "традиционной" серии, по мысли Бюссера, типичный "ретроавангард", то есть часы, созданные по эстетическим законам XIX века. Над LM1 вместе с Максом Бюссером, как в старые добрые "опусовские" времена, работали два знаменитых мастера — Жан-Франсуа Можон, создатель Opus X для Harry Winston и лучший часовщик по версии Grand Prix d`Horlogerie de Geneve 2010 года, и Кари Воутилайнен, обладатель "Золотой стрелки" 2006 года.

Известие о том, что главный авангардист-традиционалист Женевы, француз Франсуа-Поль Журн запускает серию часов, полностью (не только корпус, но и механизм!) сделанных из алюминия, привело всех в страшное волнение. Как это может быть: часовая классика в таком плебейском металле? Тем удивительнее было ощущение, когда Журн, встретившись с нами на своей мануфактуре на старой женевской Rue de la Synagogue, показал вживую свои новые часы Octa Automatique Reserve Sport из спортивной коллекции LineSport. Надо сказать, они на редкость удачны — причем большую часть впечатления составляет именно контраст между настоящей часовой сложностью и весом в 53 грамма. У этих часов нет лишних усложнений, только необходимые: запас хода почти на шесть суток с указателем запаса, индикатор "день/ночь" и большая дата. Их легкость отнюдь не синоним легковесности, да и алюминий здесь добывался не из ложек. Это металл, который используется для сверхзвуковых истребителей, которые нуждаются в запасе хода ничуть не меньше, чем часы.