Обвинение Геннадия Коняхина стоило $400 тыс.
8 октября заканчивается срок, отведенный Кемеровской прокуратуре на расследование дела мэра Ленинска-Кузнецкого Геннадия Коняхина. Преследование мэра началось после серии заметок в газете "Известия" под общим названием "Время быков". Хотя Коняхин был обвинен в организации нескольких убийств, прокуратура предъявила ему обвинение в хищении 352 млн руб. Находясь в СИЗО, мэр дал интевью спецкорреспонденту Ъ ЮЛИИ Ъ-ПАПИЛОВОЙ, изложив свою точку зрения на происходящие события. По мнению Коняхина, он стал неугоден после того, как попытался вмешаться в угольный бизнес. Как сказал арестант, скандал вокруг его имени стоил его врагам $400 тыс.
17 сентября 1997 года карьере мэра города Ленинска-Кузнецкого Геннадия Коняхина был нанесен сокрушительный удар. "Время быков" вышла за несколько дней до запланированной встречи Бориса Ельцина с министром внутренних дел Анатолием Куликовым. Президент прочитал заметку, возмутился и отдал приказ Куликову разобраться.
Для расследования фактов, изложенных в "Известиях", в Ленинск-Кузнецкий командировали комиссию из Генпрокуратуры. После ее визита прокурор области Валентин Семученков выступил по местному телевидению и сказал: "Данные, изложенные в газете 'Известия' в статье 'Время быков' относительно преступлений Геннадия Коняхина против личности, московской комиссией не подтвердились". Правда, прокурор не исключил, что по итогам работы комиссии будут проводится хозяйственные расследования.
Коняхина вскоре арестовали. В постановлении прокуратуры от 8 октября о его аресте говорится, что Коняхин, будучи предпринимателем, отремонтировал муниципальное здание по адресу "проспект Кирова, 13". Смету ремонта в размере 352 млн руб. он предоставил в горадминистрацию для возмещения затрат. Администрация оформила с Коняхиным взаимозачет, и он получил в собственность отремонтированное им же здание, не заплатив ни копейки. За это Коняхина и бывшего главу администрации Ленинска-Кузнецкого Леонида Астафьева обвинили в хищении госимущества (с последнего взяли подписку о невызеде).
Кроме этого уголовного дела у прокуратуры до недавнего времени был еще один козырь против Коняхина — незаконная приватизация здания супермаркета "Ирина", которым владеет супруга Коняхина. Это она пыталась доказать в рамках гражданского разбирательства в арбитражном суде. В день моего приезда в Кемерово прокуратура этот иск проиграла.
По следам московской комиссии
В Ленинске-Кузнецком я ознакомилась с местными достопримечательностями. В 140-тысячном городке их немного. Все, кроме шахт, конечно, принадлежат Коняхину. Он сам рассказал об этом в интервью.
— Геннадий, какой недвижимостью вы владеете?
— Я сейчас ничем не владею. Владеет моя семья. Это 12 минимагазинов, один большой супермаркет, один рынок, три бензозаправки, две платных автостоянки, спорткомплекс.
— Сколько это стоит?
— Рынок оценивается сейчас в 6,5 млрд рублей. Это госцена. Коммерческая выше. Каждый магазин где-то 200 млн рублей. Все вместе стоит около 10-11 млрд рублей. Но это цена без бензозаправок, потому что они временные, а не стационарные, и стоят где-то 11 млн рублей по госцене. В городе был шок, когда я назвал рынок своим именем. Потом привыкли. А что? Вот меня не будет, а имя останется. Как Елисеевский магазин у вас в Москве.
— Елисеев не был политиком. А вы пошли. Зачем? Ведь и так все было.
— Ну, как сказать. Когда я был коммерсантом, то у меня был этакий "мегаполис" — город в городе Ленинске-Кузнецком. Я им руководил. В нем сохранялись все городские структуры: службы быта и производства, торговля, автотранспорт. В общем все, чтобы можно было нормально жить. Люди каждый месяц получали зарплату, имели право через определенный срок получать квартиру от "мегаполиса", то есть от тех предприятий, где они работают. Отпуск, естественно. И я видел, что у людей, которые не работали в "мегаполисе", есть проблемы.
В начале 1997 года бывший глава администрации города Астафьев назначил выборы мэра. Когда я регистрировался как кандидат, соперников у меня было двое — сам Астафьев и Казаков, председатель профсоюза угольщиков. Как только я зарегистрировался, их стало семеро. Среди них был Анатолий Терентьев (руководитель коммунально-жилищного треста в городской администрации, сейчас в обладминистрации.— Ъ). Во время кампании он прилюдно сказал, что если придет к власти, то первым делом закатает меня в асфальт.
— Ну а вы что обещали избирателям?
— Уволить тех чиновников, кому сам, будучи коммерсантом, давал взятки. Свое обещание я сдержал.
Дары мэра
Из заметки "Время быков": "С приходом этого человека к власти в городе воцарилась атмосфера страха. С его именем связывают убийства многих людей. Теперь в его руках большие возможности".
"Став мэром Ленинска-Кузнецкого,— рассказывает Коняхин,— я первым делом провел аудиторские проверки. И по их результатам поснимал многих чиновников. Одним из первых был Терентьев. У него был свой магазин, и аудиторы выяснили, что через него прокручивались бюджетные деньги, которые перечислялись на жилищное хозяйство. Это около 170 млрд рублей (весь бюджет Ленинска-Кузнецкого — 370 млрд). За два с половиной года он прокрутил через свой магазин около 7 млрд рублей. Зарплату своим сотрудникам выдавал не деньгами, а продуктами из магазина, а там накрутка была 30-40%. Покупал квартиры чиновникам через трест. Все эти нарушения выявили аудиторы. Документы я отправил в прокуратуру, но дело не возбудили. Сначала говорили, что нет специалиста из КРУ, который мог бы это проверить. Я обратился в КРУ области, там ответили, что проведут проверку, если только возбудят уголовное дело. Получался какой-то замкнутый круг. Потом наконец пришел ответ из прокуратуры о том, что возбуждать дело они не будут, так как факты не подтвердились.
После Терентьева аудиторы проверили троллейбусный парк, который не платил зарплату людям восемь месяцев. А его директор Кадуров покупал себе джипы. Я уволил этого, назначил другого. Теперь зарплату получают там каждый месяц, а предприятие приносит прибыль 300 млн рублей в месяц.
Я также снял завотделом культуры горадминистрации Биля. Тот из школы искусств сделал столярную мастерскую, нанял бригаду, которая делала окна и двери. Провел проверку в горсобесе и отстранил заведующую Зою Ковалеву. И тоже отправил материал в прокуратуру. И все бессмысленно. Только растраты бюджета сократились сразу на 60%".
Покончив с чиновниками, Коняхин взялся за предпринимателей. Для начала издал такое распоряжение: арендуешь здание — делай за свой счет ремонт фасада. Тридцать домов отремонтировали, не затратив ни копейки из бюджета. Затем за каждым предпринимателем закрепили улицу: арендуешь участок — убирай всю улицу, чисть от снега, бели деревья. Кроме того, было издано распоряжение об уплате всеми коммерсантами единовременного залога в размере 20 млн рублей в бюджет города: если фирма прогорала, эти деньги должны были направляться на погашение ее долгов перед кредиторами и городом. Подозревая, что к нему по этому поводу могут возникнуть претензии, Коняхин заручился одобрением прокуратуры, налоговых органов и ФСБ. Потом, кстати, этот залог был отменен из-за несоответствия федеральному законодательству. Около 100 млн рублей, которые успели собрать, остались в бюджете города.
После кузнецких коммерсантов наступила очередь бандитов.
Коняхин и бандиты
Из заметки "Время быков": "Без одной минуты семь я подъехал к мастерской. Здесь уже стояли две иномарки в окружении дюжих парней. Из одной машины вышел среднего роста, крепкого сложения человек в зеленом спортивном костюме. Короткая стрижка, темные глаза.
— Владимир,— представился он.
Мы уединились в машине, в которой я приехал.
— Мне передали вашу просьбу,— сказал Жид.— Я готов ответить на ваши вопросы".
— Ни на одном из магазинов,— говорит Коняхин,— которыми я владею, нет решеток на окнах. Ни одному бандиту в свою бытность предпринимателем я не платил. Я обещал людям, что, став мэром, искореню беспредел в городе. Бандиты уже сидели на чемоданах, когда меня выбрали. Многие из них уехали в Полысаево, город неподалеку.
— Кто у них главный?
— Владимир Жиделев, по прозвищу Жид. Ему за сорок, несколько раз сидел. Я с ним по молодости общался пару раз. Спортсменов, как у меня в команде, у него не было, только бывшие уголовники. Они контролируют 80% всего городского бизнеса. Я ему не платил никогда.
Как-то еще в начале 1996 года Жид пришел ко мне с видеокассетой, на которой наркоман Николай Шмаков рассказывал, как я и предприниматель из Полысаево Владимир Осипенко заказали ему убийство Жиделева и еще каких-то бандитов. Жид попытался меня шантажировать, но я ему платить не стал. Он поехал к Осипенко. У того четверо детей, он испугался, позвонил мне. Я его успокоил, как мог, и он тоже не стал откупаться. Жид отнес кассету в милицию. Нас с Осипенко задержали. Я просидел десять суток, а Осипенко, по президентскому указу, все тридцать. Потом нас отпустили. О кассете знал весь город. Тем более было неожиданно, когда она спустя полтора года всплыла вновь. Уже в "Известиях".
— Как-то непонятно. Если об этой кассете прекрасно знали правоохранительные органы, то почему после того как о ней рассказали "Известия", начался скандал?
— Скандал начался раньше. После того как я попытался навести порядок в торговле углем.
Краеугольная война
Ленинский уголь стоит дорого. Из-за высокого качества и железнодорожных тарифов. К примеру, Новосибирск от Ленинска-Кузнецкого находится в 230 километрах. Себестоимость ленинского угля 140 тыс. рублей за тонну, в Новосибирске его продают за 350 тыс. рублей, в Алтайском крае уже за 500 тыс. рублей. В 1996 году в Кузнецком бассейне было добыто всего 88,7 млн тонн угля. В 1997 году — 79,9 млн тонн. Выходит, что по себестоимости угля в Ленинске-Кузнецком в Кузбассе в этом году его добыли на сумму около 11,2 трлн рублей. Даже если на шахтах Ленинска-Кузнецкого добывают лишь одну десятую всего угля (такой мелкой статистики в "Росугле" не нашлось), то это составит около 1 трлн рублей, или больше $150 млн.
АО "Ленинскуголь" находится в Ленинске-Кузнецком и объединяет все местные шахты (каждая из шахт также является акционерным обществом). "Ленинскуголь" в свою очередь входит в состав Российской угольной компании ("Росуголь").
— Как обстояли дела с торговлей углем в Ленинске-Кузнецком?
— Углем торгуют все кому не лень. Основная его часть всегда шла через криминальные структуры. У бандитов постоянно были разборки из-за угля. Пару лет назад был случай. На шахте имени 7 ноября назначили нового молодого директора Соколова. Он попробовал торговать углем без посреднических фирм. И сразу же его шахтеры начали получать зарплату. Соколова застрелили, зарплаты кончились.
Схемы у бандитов разные. К примеру, приходил к директору шахты посредник и покупал уголь на 2 млрд рублей по предоплате. В следующий раз он покупает уголь на ту же сумму, но платит только половину. А напоследок берет еще столько же угля и не платит вообще. Но это совсем тупо. Можно было и по-другому. Вот пример. Есть такое ТОО "Андуна" в городе. Работало оно с Терентьевым и Жиделевым. Приходит как-то раз ко мне, уже мэру, человек из "Андуны" и просит сделать взаимозачет углем за уборку снега с крыш домов зимой 1996-1997 года на сумму в 3,8 млрд рублей. Вы представляете, чтобы в городе с населением в 140 тыс. человек за одну зиму фирма наубирала снега почти на 4 млрд рублей? Я ничего подписывать не стал. Они предложили мне тогда за подпись 500 млн. Я отказался.
— А если бы подписали?
— Ну, в упрощенном варианте фирма по взаимозачету получила бы уголь по 200 тыс. рублей, а продала бы за 500 тыс. и без проблем. Но "Андуна" сама уголь не стала бы продавать. Она сдала бы его посреднику по 100 тыс. за тонну, но наличными. Посредник перепродал бы за 120. И так далее, пока не выйдут на фирму, которая продает уголь за рубеж. И этим занимались все. Доходило до того, что ко мне (когда я еще не был мэром) приходили простые сапожники, которые подбивают каблуки, и предлагали уголь по 60 тыс. рублей за тонну.
— Ну и ваши действия?
— Сначала попытался проводить проверки на шахтах. Единственное, где это удалось сделать — шахта "Комсомольская",— и только потому, что на ней забастовали шахтеры. Они просили отстранить главного инженера, главного бухгалтера и коммерческого директора. Шахтеры жаловались: "Уголь добываем, а зарплаты нет". Я заставил отчитаться коммерческого директора. Он сам мне признался, что посредники задолжали шахте около 70 млрд рублей. Из этих денег около 50 млрд исчезли безвозвратно.
С шахтерами я провел собрание. Прилюдно им заявил, что будет уволен главный инженер и главбух. Потом пошел к Мазикину (гендиректор "Ленинскугля".— Ъ). Он мне сказал, что надо договориться с бандитами, которые контролируют шахту. Объяснял, что хочет спокойно до пенсии доработать. Я ему ответил, что ничего согласовывать с бандитами не буду.
И все-таки я эту систему сломал. Сначала вызвал всех директоров шахт, акционеров "Ленинскугля", и сказал им: "Вы находитесь на территории города. Вы продаете его недра, которые, по уставу города, являются муниципальной собственностью. Будьте добры, отчитайтесь". И они начали потихоньку отчитываться. А я — контролировать их дела. Потом при администрации был создан "Торговый дом 'Сибирь'". Если шахта задолжала бюджету, она была обязана продать уголь через торговый дом. Мы таким образом обошли массу посредников, оставив бандитов без доходов,— деньги прямиком поступали в бюджет.
— Это в обязательном порядке?
— Нет. Если шахта ничего никому не должна, она могла продавать свою продукцию, как пожелает. Сейчас система таких торговых домов вводится повсеместно.
Конечно, это не понравилось тем криминальным структурам, у которых я отобрал кормушку. Но после статьи в "Известиях" меня убрали.
— А почему, на ваш взгляд, "Известия" заинтересовались вами и вашим городом?
— Этого захотел Жиделев. То, что он встречался с журналистом, знают все. В Ленинск-Кузнецкий Королькова привез человек из обладминистрации, председатель независимых профсоюзов Чекис, с ним его видели. А он знаком с теми, кто занимался углем,— Терентьевым и Сергеем Решетовым (замдиректора "Ленинскугля".— Ъ).
— Если в этом замешан Жиделев, то не проще ли было ему подумать о физическом устранении?
— Не знаю. Нет, наверное. Потому что всем было бы ясно, кто это сделал.
— Кто? Жиделев?
— Не только. Кроме него есть еще Терентьев и Решетов.
По словам Коняхина, до выхода статьи в "Известиях" прошло тайное совещание. То, на котором Решетов, Терентьев, Жиделев и Цициневский обсуждали, как с ним поступить. Остановились на статье. Но им нужно было еще, чтобы на нее последовала немедленная реакция властей. "Кто из них занимался этим вопросом,— говорит Коняхин,— я не знаю. У всех были большие связи. Например, у Решетова — с начальником 'Росугля' Малышевым, а через него и с Потаниным. Еще в этом может быть замешан председатель независимых профсоюзов областной администрации Чекис. В городе его видели вместе с Корольковым. А у Чекиса были выходы на администрацию президента.
Я знаю точно, что за то, чтобы статья легла на стол президента (это произошло как раз накануне его встречи с министром внутренних дел Анатолием Куликовым.— Ъ), было заплачено $400 тыс. и двумя 'мерседесами'".
— На основании чего сделаны такие выводы? И есть ли доказательства?
— Это не выводы. Это утечка информации. Доказательств же пока я вам представить не могу.
Замгендиректора "Ленинскуголя" Сергей Решетов, который, как рассказал Коняхин, участвовал в тайном совещании, заявил: "Не было никакой встречи, никто ни с кем ни о чем не договаривался. А я вообще в это время был в отпуске". Когда я спросила его о времени этого отпуска, Решетов ответил, что точно не помнит, когда это было — когда вышла заметка в "Известиях" или когда Коняхина взяли.
Эпилог
Из заметки "Время быков": "В Москву я планировал возвращаться тем же маршрутом, что и прилетел,— через Кемерово. Но меня под охраной из трех вооруженных человек затемно вывезли из Ленинска-Кузнецкого в другой город. Оттуда я и улетел".
В Москву я вернулась так же, как и прилетела,— через Кемерово. В аэропорт меня провожали двое 18-летних мальчишек. Оружия у них не было. Всю полуторачасовую дорогу я боялась, что они окажутся людьми не Коняхина, а Жиделева.
Чтобы успокоить саму себя, завела дурацкий разговор.
— Красиво тут у вас. Леса, степи. На охоту, наверное, ездите?
— Нет. Не ездим. Нам охоты и в городе хватает.
— Интересно, кто из нас волновался напрасно? — с этого вопроса я начала разговор с Игорем Корольковым, состоявшемся уже в Москве.
— Я думаю, Коняхин с Жиделевым друг друга стоят.
— Вы знакомы с Чекисом?
— Нет.
— Это человек из обладминистрации. Коняхин считает, что он с вами встречался.
— Этого я еще не слышал (смеется). Зато говорили, что статью мне заказало правительство.
— А кто вас привез в город?
— Мне нечего добавить к тому, что я уже написал.
— Ну хорошо. Тогда так. Вам сдавал информацию Жиделев?
— Не только Жиделев. Он, кстати, вначале и не хотел со мной встречаться.
— Положим, все так и было. Но ни странно ли, что бандит решает свои проблемы через прессу?
— Журналисту глубоко все равно, откуда идет информация. Моя задача была проверить ее достоверность. Я говорил со многими людьми в Ленинске-Кузнецком, и картина вырисовывалась по крупицам.
— А как же угольная версия?
— Я считаю, что это способ защиты Коняхина. Причем очень сильный. Но на самом деле Коняхин никому не перекрывал кислород. Просто не успел.
— Уголь — это очень большие деньги. Люди могли позаботится о себе и заранее.
(Ответа не последовало)
— Вы будете следить за событиями в дальнейшем?
— Сегодня у меня на руках есть справка комиссии, в которой говорится о том, что собранные мною сведения подтвердились.
Показать мне документ Игорь Корольков отказался, пообещав, что все необходимое я узнаю из статьи, которую он готовит. В прокуратуре Кемеровской области сообщили, что ничего не знают о результатах работы комиссии и что справки об этом они никому не предоставляли. Но подтвердились ли сведения, изложенные Игорем Корольковым в статье "Время быков", выяснится уже 8 декабря. В этот день заканчивается срок следствия. Коняхину или перепредъявят обвинение, или выпустят из-под стражи. Если новое обвинение будет касаться преступлений, совершенных Коняхиным против личности, то Корольков окажется прав. Читатели Ъ узнают об этом во вторник.