Брандо семьдесят один год, и он вот уже несколько десятилетий — самый знаменитый актер мира. Его дом в Беверли-Хиллз похож на хорошо охраняемую крепость, о безопасности которой заботятся специально нанятые вертолеты. Когда ему хочется отдохнуть от Голливуда, он исчезает на собственном атолле возле Таити, состоящем из двенадцати островов, который когда-то он купил по дешевке — за 270 тысяч долларов.
Его мать была хорошенькой провинциальной актрисой и пила как безумная, за что неоднократно подвергалась арестам. Один раз за то, что дефилировала по улице нагишом.
Его отец, Марлон Брандо-старший, был воплощением народных представлений о том, каким именно должен быть настоящий мужчина. Он умел драться, пить, сурово обходился с женщинами и детьми и презирал сына, который рос слабаком.
Сын сбегал на улицу, к которой не был приучен, получал побои и тайком занимался боксом. Попытка стать профессиональным военным после школы провалилась через год — военная академия лишилась студента по имени Марлон Брандо.
Он перешел к изучению системы Станиславского в актерской студии на Бродвее, что принесло ему дружбу Мерилин Монро и триумфальный выход на театральную сцену в 1947 году.
"Трамвай Желание" Тенесси Уильямса — пьеса для хороших, но постепенно стареющих актрис. Сорокалетняя бродвейская дива Джессика Тенди пережила одно из самых неприятных поражений в жизни. Брандо, не обладающий решительно никаким опытом и занятый во второстепенной роли, был единственной причиной, по которой спектакль собирал зрителей.
Тогда его впервые назвали великим актером. И с вечера премьеры этот эпитет остался за ним на сорок пять лет. Свою вторую роль в театре он не сыграл никогда.
Женщины и дети
В отличие от своих коллег, Брандо никогда не был респектабелен. Это вот уже сорок лет шокирует Голливуд, в котором поощряется благородная экстравагантность, но вовсе не уличные замашки.
В пятидесятые годы у Брандо была привычка после съемок выбирать из толпы поклонниц ту, которая ему больше нравилась и увозить к себе на заднем сиденье мотоцикла — на одну ночь. Коллеги, разъезжавшиеся по своим виллам в лимузинах, смотрели на это с возмущением. Правда, не без зависти.
Свою популярность он ненавидел всю жизнь, но очень ценил успех у женщин.
Три брака, краткосрочные приключения и двенадцать детей, только девять из которых он признал своими — свидетельства того, что этот успех был действительно выдающимся.
К любовным приключениям и их последствиям он относился на удивление всерьез и всегда помнил о том, что его долг — содержать семью.
Свои заработки, ставшие в шестидесятые и, особенно, в семидесятые астрономическими, он честно тратил на своих бывших и настоящих подруг, а также на потомство.
И никогда не упускал возможности с пеной у рта поторговаться за гонорар.
В 1960 году на съемках фильма "Мятеж на Баунти" он получил 500 тысяч долларов, плюс пять тысяч за каждый съемочный день вне расписания и десять тысяч за неделю "командировочных".
Его гонорар за фильм по пьесе Тенесси Уильямса "Орфей спускается в ад" превзошел миллион долларов. В шестидесятые эти суммы были непристойно солидными для Голливуда.
Деньги доставляли ему нескрываемое простодушное наслаждение. Непрактичным и рассеянным художником он ни в малейшей степени не был.
В нем было своеобразное деловое чутье и если ему казалось, что фильм будет пользоваться долгосрочным успехом — он требовал не только гонорар, но и проценты от доходов.
Интуиция не подводила его почти никогда — проценты от "Последнего танго в Париже", "Крестного отца" и "Апокалипсиса" приносили миллионы и через много лет после съемок.
Он тратил деньги с таким же удовольствием, с которым их зарабатывал и остается, по всей вероятности, самым расточительным голливудским жителем.
Его слава, превосходившая его богатство, отчасти портила ему удовольствие от жизни. В особенности, от семейной жизни.
К началу семидесятых годов он с недоумением обнаружил, что превратился в киноидола. Его перестали воспринимать отдельно от его ролей. В случае с Брандо это несчастье, нередко случавшееся с актерами, имело почти роковые последствия.
Упреки в отсутствии мужественности, которыми его изводил в детстве отец, так долго портили ему кровь, что он превратил себя в образец мужественности — на экране.
Это обеспечило ему головокружительный успех в Голливуде, который долгие годы существовал как бы только для актрис, а образцом мужчины почитали Кларка Гейбла.
Брандо поменял мужской голливудский тип — он подбирал свои костюмы так, чтобы всегда были видны накачанные гимнастикой мышцы.
Он был, по общему признанию, хорош собой. Но неимоверную славу ему принесла не красота, а опасное обаяние физической силы и сугубо мужская властность, которые были и остаются в эфемерном искусстве кино относительной все же редкостью.
Этот имидж, удачный для экрана, приносил в приватной жизни сплошные мучения. Жены жаловались на его невыносимый нрав и сбегали. Дети испытывали иррациональный ужас перед крестным отцом в роли любящего папаши.
Любимый сын Кристиан самым серьезным образом полагал, что отец может его убить. Кристиана лучше знала лос-анджелесская полиция, чем местная элита. Он имел неприятную привычку попадаться в облавы в сомнительных местах с карманами, набитыми марихуаной.
Брандо тратил миллионы, одаривая сына то домом, то спортивными автомобилями, таскал по врачам и самолично выручал его из полицейских участков, наводя оторопь равной силы и на самого Кристиана, и на дежуривших в участке офицеров.
Кончилось тем, что Кристиан в доме отца при невыясненных обстоятельствах застрелил любовника своей сводной сестры — любимой дочери Брандо — и был отправлен на десять лет в тюрьму.
Это было в 1990 году, и Брандо сыграл одну из лучших своих ролей, пытаясь убедить присяжных в невиновности сына.
К чести Брандо следует сказать — в отличие от легко возбудимых обитателей Голливуда, он не боялся никаких скандалов и никогда не задавался вопросом, как огласка того или иного обстоятельства отразится на его гонорарах.
Как и полагается крестному отцу, он отстаивал свой клан до последнего, особенно не стесняясь в средствах. Отцу убитого Дага Дроллета он со всей непосредственностью предложил миллион долларов, только чтобы тот согласился признать смерть сына несчастным случаем.
Дроллет, разумеется, не согласился бы и на десять миллионов. Последовавший за этим скандал Брандо проигнорировал.
Поскольку деньги не могли помочь, он использовал последнее средство, оставшееся в его распоряжении — собственную легенду — и явился в зал суда для дачи показаний.
Подобный жест убил бы карьеру любого из его соседей по Беверли-Хиллз. Но Брандо, кажется, это только прибавило славы, поскольку эпизод был исполнен самого подлинного кинематографического величия, которым не пренебрегли бы ни Хичкок, ни Спилберг.
Он стоял перед присяжными, как человек-гора — сто пятьдесят килограммов живого веса — и заставлял свой мощный голос парить над залом, уверяя, угрожая, в конце концов, рыдая.
Жизнь бывает чрезвычайно мелодраматичной, но не всегда развивается по законам кино: Марлон Брандо так и не добился оправдательного приговора.
Это была не первая и, увы, не самая страшная катастрофа его семейной жизни. Дочь Брандо — Чейенна, из-за которой Кристиан совершил убийство, после гибели любовника больше уже не покидала психиатрических заведений. Вырвавшись в начале этого года на Таити, она дождалась пасхальных праздников и — покончила с собой.
В очередной раз наплевав на общественное мнение, Брандо не явился на похороны, заперся в своей голливудской вилле и принимал соболезнования через секретаря по телефону.
Впрочем, совершать поступки вне рамок допускаемой в Голливуде экстравагантности для Брандо было делом вполне привычным.
Оскар в защиту апачей
27 марта 1973 года на церемонии вручения Оскара царило необычное даже для этого экстраординарного события оживление. 1972 год выдался чрезвычайно урожайным на хорошие фильмы, и в категории "лучшая мужская роль" образовалась некоторая даже сумятица претендентов.
Брандо был номинирован за "Крестного отца" и конкурировал с Майклом Кейном, Лоуренсом Оливье и Питером О'Тулом. Лив Ульман открыла заветный конверт и объявила победителем Брандо.
Вместо Брандо, который не явился в зал вообще, на сцену вышла женщина-индианка и провозгласила в микрофон буквально следующее. Господин Брандо вынужден с сожалением отказаться от выпавшей ему чести в знак протеста против угнетения американских индейцев.
Следует отметить, что из идеологических соображений от Оскара отказываются гораздо реже, чем от Нобелевской премии.
Однако Брандо и в самом деле очень беспокоился о судьбе коренного населения, пожертвовал, в общей сложности, пятьсот тысяч долларов на нужды исчезающих племен и был готов на скандал любого толка, лишь бы побольнее задеть шовинистически настроенное общественное мнение.
В отличие от большинства своих кинематографических коллег, он был и остался человеком серьезным. Серьезным именно в том смысле слова, в котором это качество среди художественной элиты встречается крайне редко.
Рано став культовым героем Америки, он никогда не делал ничего просто ради эффектного газетного заголовка. Избалованный всеобщим обожанием с самой молодости, он не успел взлелеять в себе тщеславия.
Каким бы дурацким занятиям он не предавался, он никогда не делал того, что волей-неволей делают почти все актеры: Брандо никогда не работал на публику.
Все, что кому-то казалось причудливым или надуманным, действительно и совершенно искренно его занимало. Независимо от того, шла ли речь о выживании индейцев или об извлечении электрического тока при посредстве некоей экзотической конструкции, которая стоила дороже, чем целая атомная станция и упорно отказывалась работать.
Он мог выкинуть на ветер восемнадцать тысяч долларов, потому что с Таити срочно нужно было доставить пятьдесят мешков с песком для его морских рыб.
Мысль о том, что рыбы могут вполне удовлетвориться песком с лос-анджелесского пляжа, была для него оскорбительна.
Он выстроил возле своей виллы в Беверли-Хиллз бункер. На случай войны или землетрясения.
Вертолетная фирма, с которой у него заключен контракт, регулярно получает от него указания. Он составил точный список, кто именно из близких должен быть, в случае катастрофы, вертолетом доставлен в надежное укрытие.
Он ни в грош не ставит новейшие средства передвижения и вместо положенного по рангу самолета держит в гараже престарелый Mercedes и раздолбанный грузовичок.
Он страдает от того, что не получил высшего образования (знаменитая Actors Studio Ли Страсберга не в счет) и его спальня завалена энциклопедиями, справочниками и художественной литературой.
В 1983 году он совершенно всерьез озаботился судьбой современной музыки и принялся давать уроки актерского мастерства Майклу Джексону.
Господство белой расы вызывает в нем ярость, поэтому он три раза официально женился на трех своих возлюбленных азиатского происхождения.
Его всегда удручала мысль, что его многочисленные дети когда-нибудь останутся без средств. Хотя им это, по всей видимости, не грозит. Только за последние десять лет (когда Брандо уже почти не снимался) он заработал только на процентах от своих фильмов около сорока миллионов долларов.
Тем не менее, он время от времени начинает всерьез экономить деньги, нанимая для этого специального служащего.
Что не мешает ему платить жалование своей обслуге в размере нескольких сотен тысяч в год. А также тратить миллионы на обустройство экологически правильных хозяйств на своем таитянском атолле, где его обожествляют местные жители, которые почти ничего не знают о существовании кинематографа.
Ангелина Сирина