Генпрокуратура возбудила уголовное дело против журналиста Аркадия Бабченко. Его подозревают в призывах к массовым беспорядкам. Речь идет о его записи в блоге, посвященной подготовке к митингу "За честные выборы" 5 марта. Провести проверку потребовал член Общественной палаты Борис Якеменко. Аркадий Бабченко обсудил ситуацию с ведущей Анной Казаковой.
— Ваша реакция на новость об уголовном деле?
— Моя реакция?
— Да.
— Ну какая у меня может быть реакция? Завели уголовное дело…
— Для вас это как-то удивительно, как вы считаете?
— Да нет, ничего удивительного в этом нет, потому что все это вписывается в логику последних событий. Понятно было уже давно, и я тоже писал об этом, что после того, как Владимир Владимирович Путин придет к власти, начнутся репрессии, мстительные такие репрессии, против оппозиции. Все идет по логике развития событий.
— О сути дела немного расскажите.
— Дело в том, что я написал пост в ЖЖ перед акциями 5 марта. Я написал о том, что нет смысла сейчас настаивать на Лубянке. Если вы помните, лидеры оппозиции говорили, что мы будем настаивать на проведении митинга именно на Лубянке. Я написал, что нет смысла на этом настаивать, потому что тогда у нас остается два варианта: либо взять снегоуборочные машины, закупить щиты и шлемы и идти на прорыв полицейских кордонов, которые там, безусловно, будут, либо изменить место проведения митинга.
Весь мой пост идет именно о том, что лучше в данный момент уже не настаивать на этом месте, потому что это надо было делать раньше. А в данный момент лучше изменить место митинга. И Борис Якеменко вырвал из моего поста, из предложения, фразу, то есть даже не целое предложение, а фразу, обрезав ее с начала и с конца, и на основании этой фразы — "на снегоуборочной машине прорывать милицейские кордоны" — подал заявление в прокуратуру.
Причем, он делал все для того, чтобы люди, которые читают, не попали на первоисточник, там были детские просто, недостойные взрослого мужчины какие-то приемы, он менял буковку в ссылках на мой пост, еще что-то делал.
— Ваши дальнейшие действия в связи с этим?
— Будем судиться. Вот сейчас ко мне только что уже приходили двое господ полицейских, участковые, проводили со мной профилактическую беседу, просили не делать так больше. На что я клятвенно заверил, что я буду и дальше так делать, и дальше буду ходить на акции протеста.
— Подождите, а профилактическая беседа она следует за возбуждением уголовного дела что ли?
— Я так понимаю, это пошло давление со всех сторон. Они мне про уголовное дело вообще ничего не говорили. Спрашивали людей, которых я знаю, с кем я хожу, спрашивали, есть ли у меня административные аресты. Видимо, это пошло просто давление со всех сторон: прокуратура завела дело отдельно, а полиция пришла оказывать на меня давление уже с другой стороны.
— А в прокуратуру, насколько я понимаю, вас еще не вызывали?
— У меня официального вообще ничего нет, никаких ни запросов, ни звонков, ни каких-то обращений, ни писем, они мне ничего не присылали. Я все это узнаю вот только от СМИ.