Три века в трех актах

"У вас будет случай отдохнуть от эстетики длинных черных пальто",— иронически прокомментировал еще в 2009-м будущую премьеру "Кавалера розы" Леонид Десятников, о ту пору музыкальный руководитель Большого. В общем, для нарицательных длинных черных пальто (соль в том, что это клише; в такие наряды шинельного покроя как бы "современные" режиссеры средней руки норовят обычно одеть в своих спектаклях силы зла — всяких там жрецов из "Аиды" или барона Скарпиа из "Тоски") случай действительно не очень. Хоть и громогласный Рихард Штраус, хоть и опера порядком масштабная по чистому сценическому времени, но все же это вещь тонкая, ироничная, легкомысленная и в то же самое время невероятно лиричная. С расхожими режиссерскими штампами тут уйдешь недалеко. Тем более что действие оперы, по мысли в очередной раз предложившего Штраусу оперное либретто Гуго фон Гофмансталя, разворачивается в Вене середины XVIII века. Можно как угодно изгаляться над оперой, написанной в XVIII веке, спора нет, но если создатель оперы намеренно и отчетливо обозначает некую хронологическую дистанцию, если композитор ХХ века принципиально хочет видеть на сцене приблизительно моцартовские времена, то тут уже для опытов с "актуализацией" оперной постановки нужны особо убедительные аргументы.

Тем более что это не случай какого-нибудь "Летучего голландца", действие которого Вагнер прописал в XVII веке, но кто ж об этом помнит. Гофмансталь сознательно хотел видеть на сцене что-то, как бы мы сказали, сомовское — изящное стилизованное развлечение с париками и кринолинами, подслушиваниями за портьерой и галантными ритуалами, квипрокво и переодеваниями, где-то фривольное, где-то комичное именно что в духе "Свадьбы Фигаро", чуть более ранних опер буффа, но в конечном счете все-таки трогательное. Два главных персонажа — молодой аристократ Октавиан и юная Софи фон Фаниналь — случайно встретившись, влюбляются друг в друга с первого взгляда, но при этом оба по-своему несвободны. У Октавиана связь со знатной дамой пикантного возраста, княгиней фон Верденберг, супругой фельдмаршала (героиню обычно называют попросту Маршальшей). Софи, богатую наследницу, собирается взять в жены кузен Маршальши, неотесанный барон Окс ауф Лерхенау. В результате барона сложно и смешно проучивают, вынуждая взять свое предложение обратно, а Маршальша великодушно отпускает Октавиана, мудро, хотя и с толикой грусти, предоставляя молодым веселиться в юности их.

Против этого игрушечного старинного колорита Штраус не возражал, даже партию Октавиана написал для меццо-сопрано, явно имея в виду и Керубино, и стародавних певцов-кастратов. И хотя в его музыке не слишком много прямой стилизации под венский классицизм или уж тем более под барокко, музыкально "Кавалер розы", конечно, куда менее агрессивная вещь, чем чуть ранее написанные "Саломея" и "Электра". Публика, надо думать, ценит этот факт, потому что именно "Кавалер розы" десятилетиями остается чуть ли не самой востребованной оперой Рихарда Штрауса.

Только не у нас. В Большом театре "Кавалера" до сих пор не ставили вовсе, так что у постановки, которую выпускают британский режиссер Стивен Лоулесс и главный дирижер Большого Василий Синайский, есть еще и ответственная роль абсолютной премьеры. Маэстро Синайский рассказывает, что своих оркестрантов попросил в полном соответствии с духом произведения играть "с иронией, легкостью, шармом и обаянием, как оперы Моцарта" — теперь им бы только справиться с этой задачей; впрочем, за последние несколько сезонов в их послужном списке появились и "Дон Жуан", сыгранный под руководством Теодора Курентзиса в нарочито "старинной" манере, и "Руслан и Людмила", которых Владимир Юровский намеренно уводил от помпезно-жирного звучания советских времен к вкусам более раннего времени.

Вот в отношении певцов театр все-таки не стал целиком полагаться на местные силы — составы исполнителей пестрят иностранными именами, которых в таком количестве на премьерах Большого, пожалуй, еще не бывало. Не то чтобы топовые звезды (к такому разряду можно с оговорками отнести разве что Томаса Аллена, известного и заслуженного английского баритона, который споет Фаниналя, отца Софи), но люди надежные и опытные. Хотя в очередь с ними все-таки будут петь и молодые отечественные солисты (выпускники Молодежной программы Большого по преимуществу). Так, Софи будет петь не только Любовь Петрова, которую при ворохе ее ангажементов в хороших западных театрах не очень хорошо знают на родине, но и украинка Алина Яровая, Октавиана — немка Анна Стефани (она пела князя Орловского в поставленной Василием Бархатовым "Летучей мыши" Большого), но и Александра Кадурина, перспективная питомица все той же программы. Ну а партию Маршальши, которая часто считается прерогативой чуть ли не именитых пенсионерок оперной сцены, споют очень даже молодые дамы, немка Мелани Динер и работающая в Германии москвичка Екатерина Годованец.

Что же до режиссера-постановщика, то репутация Стивена Лоулесса людям, которые все никак не могут прийти в себя после "Руслана и Людмилы" в постановке Дмитрия Чернякова, должна быть как бальзам на душу: консерватор, любитель относительно традиционных красивостей, в скандалах и провокациях замечен не был. Однако и он все-таки не собирается целиком разыгрывать оперу в декорациях рококо. В духе XVIII века будет выдержан только первый акт (раз уж его действие происходит в палатах Маршальши). Визуальный ряд второго акта, где фигурирует разбогатевший буржуа Фаниналь, будет под стать "столетию среднего класса" — XIX веку. Ну а заключительный акт с его веселой перепутаницей и вовсе будет перенесен в ХХ век — так что, как знать, может, без длинных черных пальто все-таки не обойдется.

Большой театр, 3-8, 10 апреля, 19.00