Сейчас в отпуск можно отправляться только в деревню, в глушь, в Саратов. Не ждут нас ни средиземноморские берега Европы, ни французские замки Луары. То есть попробовать, конечно, можно, но готовы ли вы провести отпуск в очереди? Наш корреспондент Игорь ВИКТОРОВ тоже собирался в Испанию...
Пожелай мне удачи в бою
В Москве даже сейчас можно отыскать следы сонной провинции. Когда идешь от ТАССа по бывшей улице Качалова, кажется, что вот там, за стильной металлической оградой у желтого от времени и штукатурки особняка, твоему взору предстанет семейное купеческое чаепитие. Но кроме милиционеров в алюминиевых пеналах, у посольских домов можно вообще никого не встретить. И только ранним утром, да светлыми сумерками, когда спадает жара, навстречу изредка попадаются бабушки, прогуливающие внуков.
Лишь где-то на середине пути идиллия провинциальной тишины обрывается. Не сразу. Поначалу даже не знаешь, что тебя насторожило. То ли в воздухе появляется неясная тревога, то ли санитарная машина, припаркованная у обочины, вызывает тревожный озноб. Через несколько шагов внезапно обнаруживаешь на противоположной стороне улицы очередь.
— Здесь, что ли, визы в Европу дают? — останавливает меня бодрый старичок.
— Да нет, дед, — басит неизвестно откуда взявшаяся спортивного вида девушка, — только в Испанию.
Впрочем, отпуск для меня как и положено должен был начаться с обретения штампика в заграничном паспорте. Чего, казалось бы, проще. В Европе даже придумали безвизовый обмен. Нам для этого достаточно обрести шенгенскую визу и...
Все бы ничего, да только перед самым отъездом мне вдруг сообщают: раньше визы в Европу открывали турагентства, а сейчас новые правила. Оказывается, после соглашения об открытии некоторых европейских границ мне все придется делать самому. Не только очереди выстаивать в посольствах за получением визы, но и ждать несколько дней решения своей участи.
--------------------------------------------------------
Шенгенская виза (см. подробнее "Деньги", N 13) открывается персонально только владельцу паспорта. Ее невозможно получить по доверенности или по документам ближайшего родственника. Консульский сбор за открытие шенгенской визы в посольстве Франции стоит $ 40, Германии — 20 марок, Испании — от 30 до 50 долларов в зависимости от срока пребывания, Нидерландов-- около $ 15, Португалии — $ 35, Бельгии — $ 32, Люксембурга — $ 35
--------------------------------------------------------
Анатолий Полуянов, менеджер туристической фирмы "Паллада":
— Шенгенская виза оформляется только в индивидуальном порядке. Появилось огромное количество желающих получить именно такую визу. В последнее время мы даже прекратили оформлять частные визы для поездки в Испанию, например. Столько при этом возникает проблем, что лучше вообще этим не заниматься.
Раджаб Мамедов, менеджер турфирмы "Интерконт":
— В последнее время в европейских представительствах нас не жалуют. Я сам видел, как в греческом посольстве пожилому человеку его бумаги швырнули прямо в лицо. Он их ползал и собирал. Практически невозможно оформить визу в Германию. Чтобы ее получить, надо два месяца очередь отстоять, потом столько же решения ждать. Серьезные проблемы возникают с оформлением виз в Испанию. Только аккредитованные фирмы, имеющие партнеров в Испании, могут оформлять групповые туры. Нам приходится к ним присоединяться. При этом каждый турист платит за оформление 30 долларов. А если кому-то захочется открыть частную визу, то придется выложить 150 долларов. Правда, можно найти фирму, которая сама изготовит настоящую испанскую визу. Стоит это уже около 300 долларов. Видимо у кого-то есть "свои" люди в посольстве.
Поход в посольство за визой всегда вызывал у меня почему-то предэказменационную тоску. А теперь еще за индивидуальной визой самому надо являться. От одного этого впадаешь в меланхолию. Можно, конечно, путешествовать вместе со всеми, группой. Но мне по душе свобода от группового отдыха.
Для очереди закон неумолим — раньше встанешь, раньше выйдешь. Мне, оказавшемуся у стен испанского представительства часов в одиннадцать утра, последнее грозит меньше всего. Человек пятьдесят, а то и восемьдесят, похоже, золотых правил нашей действительности не забыли.
Присматриваюсь к сложившемуся ритуалу. Каждые десять минут дверь в другую страну открывается и настоящий испанский полицейский, похожий на тореро, впускает очередную порцию изголодавшихся по экзотике граждан. Вернее, они сами вдавливают друг друга в дверь. С кряхтением и натугой.
Так, думаю, главное — в голову колонны проникнуть. Где же ты, моя беспокойная молодость. Концентрируюсь и торпедой — на абордаж. Но тут меня за руку кто-то дергает: "Эй, людей передавишь".
Слегка ослабляю натиск — вот что значит воспитание. Голос принадлежит девушке с мальчишеской стрижкой. Энергично и настойчиво она водворяет меня на исходные позиции. И тоном, не допускающим возражений, попутно допрашивает: "А номер у вас какой? Где вы записаны?"
От такого оборота событий я упускаю инициативу и часть головы очереди протискивается внутрь особняка без меня. "Мне кажется, что у меня номер первый", — рапортую я бодрым голосом.
Но девушка деловито копается в сумке и достает общую тетрадь, перелистывает страницы. "1150-м будешь, — сообщает она. — Послезавтра на перекличку".
Тут я успеваю окончательно оглядеться. К девушке подходят две женщины и двое парней. На всех — теплые свитера, парни — в коже и джинсах.
"Чего они с утра здесь торчат, — мелькнуло у меня, — от холода страхуются?" Впрочем, желание возражать пропало сразу — на заднем плане обнаруживаются не менее решительные парни.
Женщины уже не обращают на меня внимания, а втискиваются в очередь. Та, которая со стрижкой, хватает очередную жертву и вопрошает: "Какой номер? Кто еще успел пройти?"
— Третью неделю здесь стою, — сообщает мне изрядно упитанный джентльмен в рубашке с коротким рукавом. — Три раза в неделю на перекличку хожу. Сейчас уже почти подошел к двери. Но испанцы только с половины девятого до двенадцати запускают на сдачу документов. А после этого еще два-три дня надо ждать результата. Там уже другая очередь. Сегодня, наверное, мне опять не повезло.
— А если мне через неделю надо в Испании оказаться? — откликаюсь я. — Что же, сразу просить политического убежища или прикидываться террористом?
— На прошлой неделе один такой попытался пробиться. Кричал, что из Сыктывкара специально за визой приехал. У самой двери его "гвардия" остановила, — и новый знакомый кивнул в сторону кожано-джинсовых парней. — Так он электрошокером одного долбанул. Тут потом такое началось. Почти ледовое побоище. Милиция с автоматами подъехала. Если бы не они, неизвестно, что бы от посольства осталось.
Мне битвы ни к чему. А вот кого-то из посольства попросить прояснить ситуацию совсем не лишнее. С этими мыслями двигаюсь в обход здания консульства. За левым поворотом — здание испанского посольства. В разрозненных рядах поклонников Сервантеса царит нервное напряжение.
Мелькают розовые анкеты испанского консульства, веером рассыпаются чужие документы. Утомленные ожиданием, все чего-то ждут. Наверное, переклички, догадываюсь я. После двенадцати записавшиеся два дня назад могут принять участие в розыгрыше мест под московским солнцем.
Всюду родимую Русь узнаю...
Особняк посольства ничем от консульского не отличается. Разве что флаг испанский реет над входом. А так — те же следы запустения. Энергичный дежурный испанец выскакивает из-за полуостекленной загородки. Вторая ее половина просто оклеена прозрачным скотчем.
— Что хотите? — спрашивает дежурный подозрительно. — Визу?
Я протягиваю пресс-карту и прошу встречи с консулом. Испанец минуту сомневается в отсутствии у меня корысти, а потом объясняет, что консул в отпуске, но с помощником он меня соединит. Набрал номер и через секунду протянул мне трубку: "Синьор Гарсия прекрасно говорит по-русски".
Но я не успел еще сложить слова в предложение, как на другом конце провода знаток русского языка мрачным тоном заявил: "У меня нет времени с вами разговаривать. Оставьте свой телефон, вам позвонят и назначат время встречи, если сочтут нужным".
Испанец у входа дежурно улыбается и открывает мне дверь на выход. Что же остается делать? Биться за место в очереди или записаться на ближайший месяц, на весь отпуск для посещения этой старинной московской улицы?
Очередь ничуть не растаяла. Даже как будто наоборот — стала еще внушительнее, сгруппировавшись у парадного крыльца. Знакомые энергичные дамы деловито что-то обсуждают. Тут из-за двери консульства выглядывает испанский полицейский и отчаянно жестикулирует.
По его универсальному языку ясно, что он желает выстроить толпу в цивилизованную линию. Реакция очереди на язык жестов нулевая. Полицейский, поняв, что старается напрасно, исчезает за стенами миссии.
Дверь в консульство некоторое время хранит молчание, потом опять приоткрывается, и тот же испанец повторяет тот же жест. Толпа безмолвствует.
Тут энергичные дамы из группы поддержки посольства начинают действовать. Они принимаются вытягивать в линию истомившихся в ожидании людей. Немолодая, но очень симпатичная женщина передо мной, обращаясь скорее в воздух, чем конкретно к кому-нибудь, произносит: "Предупреждали меня — заплати деньги и не мучайся в очереди".
— Какие деньги? — не понимаю я.
— От 80 до 150 долларов. За эту цену вам готовые визы вынесут и стоять не надо. А можно место в очереди поприличнее выторговать. Видите этих распорядительниц... — она кивает в сторону энергичных женщин, обходивших ряды своих подопечных со списками в руках. — Они же очередь организуют. Только у них два списка. Один — на трехнедельную перспективу, в другом — имена первых записаны. За деньги можно сразу из безнадежного тысячника стать вполне респектабельным вторым или десятым номером.
В это время дверь консульства опять приоткрывается и, полицейский, удовлетворенный наступившим порядком, открывает ее пошире. "Кожаный" соратник массовиков-затейников уверенно вталкивает внутрь лысоватого мужчину в костюме. Отмечает что-то в своем списке. А я уже пробираюсь к той самой девушке с короткой стрижкой.
Разговор сначала не клеится. Она отводит глаза в сторону, теребит края темно-синего свитера. Оказывается, ей самой эта очередь надоела: "Вообще-то мы занимаемся тайм-шерами, а так как этот вид туризма предполагает открытие индивидуальной визы, приходится своим клиентам очередь здесь занимать. Кто-то из них не приходит, места свободные остаются. Можем вас туда вписать".
В подтверждение своих слов она вытаскивает из сумочки другой список. Не тот, в котором я уже обозначен под астрономическим номером, а на маленьком обрывке бумаги. В нем цифры выстроились в четкие ряды, но только против двадцатых, тридцатых, сороковых и еще каких-то номеров — пустота.
Неужели у них столько клиентов, думаю про себя, а вслух произношу сакраментальное: "Сколько это будет стоить?"
— Тридцать долларов. Оставьте свой телефон, вам позвонят и все объяснят.
Тут к ней подскакивает элегантная дама с пачкой пятидесятитысячных купюр в руке. Нервно рассказывает, наверное не в первый раз, о самолете в Мадрид через пять дней, достает из сумочки аэрофлотовский билет-книжечку и просительно заглядывает в глаза попечительницы очередей.
Договариваются они быстро, и в волшебном списке счастливых первоочередников против девятнадцатого номера появляется новая фамилия.
Перекличка подходит к концу, а мне успевают предложить несколько вариантов превращения из безнадежного стояльца в перспективного выезжающего. Цены от 30 долларов плавно возрастают до пятидесяти. А я все не решаюсь. Сами посчитайте: место в очереди, потом виза, потом очередь за билетами. А если в какой-то момент испанцы вам вежливо укажут на дверь? Тогда — прощай деньги, билеты, а, главное — коррида, отпуск и хорошее настроение.
Рядом оказывается старый знакомый толстяк в рубашке с коротким рукавом, который почти по-дружески делится со мной:
— Представляете, если вы заплатили за место в очереди, а визу не получили? Или уже купили билет на самолет, а вам отказали во въезде в Испанию? Испанцы могут это сделать и без всяких объяснений. В Мадрид или Барселону самый дешевый аэрофлотовский билет стоит около двух миллионов. Авиакомпания с вас 50% стоимости удержит за возврат. Хорошо, когда вы оформляетесь через турагентство — если в визе откажут, то хоть деньги назад получите. А если индивидуал — никто денег не вернет.
Отхожу от заветной и недоступной двери. Мрачные мысли "зачем я собрался именно в Испанию?" прерываются новыми откровениями очереди: "А вот в германском посольстве двухмесячная очередь — не предел. Продержишься — будешь еще столько же ответа ждать".