На прошлой неделе исполнилось 80 лет со дня рождения Андрея Тарковского. Как, вы не заметили? Утешьтесь: не вы одни. Вся страна пропустила этот юбилей
Уже слышу возмущенные возражения. А как же выставка на Солянке? А специальный выпуск фестиваля "Зеркало" в Иваново? А концерт в московском Доме кино? Да что там, даже по телевидению Тарковского показали в его день рождения! "Зеркало" по Первому в час ночи и "Андрея Рублева" по Пятому в час двадцать пять. Мало вам?
Честно говоря, не просто мало, а ничтожно — пусть простят эти слова самоотверженные организаторы всех вышеозначенных мероприятий. Юбилеи ведь бывают двух видов. Первые отмечают родные и друзья юбиляра; иногда их достаточно много, чтобы набить зал Дома кино и обеспечить посещаемость выставочной галерее. Вторые празднует вся страна и весь мир. Мир-то, надо думать, Тарковского не забудет — нет сомнений, что ведущие киноинституты найдут способ отметить годовщину. Страна же опять проехала мимо.
Спросите: а чего ты хотел? Отвечу: вариантов хватало. Можно было организовать выставку, но не на Солянке, а в Кремле, Эрмитаже или ГМИИ, с привлечением национальных и международных фондов, с солидным госбюджетом, чтобы впоследствии отправить ее в гастрольное турне по Европе и Америке, Азии и Австралии. Нью-Йоркский МОМА пару лет назад устраивал невероятно успешную выставку Тима Бертона, который, заметим, еще жив-здоров. И вообще ни разу не Тарковский. Альмодовар и Кубрик, Бергман и Феллини — они колесят по вселенной, неизменно собирая толпы. Это ведь еще и прибыльное предприятие!
Можно было отреставрировать кинотеатральные копии фильмов Тарковского, почистить изображение и звук. Выпустить на DVD, продавать (а то и бесплатно раздавать) по всей России. Или, как это делается в цивилизованных странах, перевыпустить на большой экран не "Короля Льва" с "Титаником", а "Андрея Рублева" с "Солярисом". По возможности не переводя в 3D. Не получается с прокатом? Ну ладно, тогда фестиваль — но большой, серьезный, куда смогут приехать синефилы из других городов и из-за границы, а не сходку для своих в Доме кино или Иваново. При всем уважении, сколько посторонних тарковсколюбов имели шанс туда попасть? Полагаю, ноль.
Или в прайм-тайм по одному из центральных каналов — часов эдак в восемь-девять вечера — целую неделю показывать только Тарковского. Не документальные фильмы о его нелегкой судьбе с непременными включениями Никиты Михалкова, а именно картины самого Тарковского.
Недавно я был в Португалии, где национальным классиком считается 103-летний Мануэл де Оливейра — режиссер, мягко говоря, не для всех. У него нет юбилея. Он вообще до сих пор жив. Выйдя из гостиницы, у ближайшей станции лиссабонского метро я обнаружил в газетном киоске свежую книжку об Оливейре. Она там продается, как у нас альбомы из серии "Золотые города России", руководства по готовке или вязанию. Доступно, для всех, за копейки. Сразу вспомнилось, что ставшее классикой "Запечатленное время" Тарковского у нас до сих пор вовсе не издавали. Как и его полароиды, которыми торгуют в любом европейском музее. И дневниковый "Мартиролог" был выпущен в России позже, чем его переводы за границей. Тираж — 5 тысяч, цена — около 2 тысяч рублей.
Так почему бы не сделать хоть к юбилею карманное дешевое издание? Загляните в книжный: в биографиях разной степени жарености нехватки нет, это правда. Но что можно почитать о фильмах самого известного русского режиссера? Есть свежая переводная работа некоей Симонетты Сальвестрони "Фильмы Андрея Тарковского и русская духовная культура" (тираж — 1 тысяча). Кажется, единственную выдающуюся книгу о кинематографе Тарковского, вышедшую еще при СССР, "7 1/2" Майи Туровской, у нас так и не переиздали.
Интересно, кто виноват? Неужто опять Путин с Медведевым? Или безразличный Минкульт? А не странно ли требовать таких высот от людей, откровенно заявляющих о своих вкусовых пристрастиях, царственно одобряя "Август. Восьмого", заслушиваясь Стасом Михайловым и "Любэ"? Пришло время задать вопрос самим себе. Не в том ли дело, что не столько у властей, сколько в обществе нет запроса на Тарковского? Юбилей — лишь повод вспомнить о чем-то, несправедливо забытом. А если вспоминать не хочется, то и юбилей незачем.
Неприятная истина в том, что Тарковский — один из немногих пунктов, по которым в России существует консенсус. Общее мнение сводится к тому, что его фильмы — удел "гнилой" интеллигенции. Той мифической прослойки, к которой себя не причисляют ни так называемый креативный класс, ни современные интеллектуалы, ни служащие, ни студенты, ни даже врачи с учителями. Похоже, что та публика, уделом которой считается Тарковский, вся уместится в зал Дома кино. А остальные? Они в один голос, вне зависимости от образования и профессии, скажут вам, что, во-первых, Тарковский — это скучно, во-вторых, и так всем известно, в-третьих, давно неактуально.
Все три пункта сомнительны. Если смотреть Тарковского после часа ночи, по телевизору, с рекламными перебивками, то вынести это будет нелегко, но в таких условиях и "Индиана Джонс" вызовет неодолимую зевоту. А представить себе человека, который, будучи в здравом уме, посмотрит на большом экране "Иваново детство" или "Зеркало", а потом скажет, что его клонило в сон, я могу с трудом. Тарковский, как любой гений, может не нравиться и даже активно раздражать, но нагонять тоску? Не верю.
Видели, знаем? Хорошо бы, но где, когда и как вы это видели? Тарковский в нашей стране существует вне поля проката и фестивалей, на телеканалах появляется редко. Подозреваю, что доскональное знание его фильмов, якобы заложенное в подкорку каждого из нас,— еще одна легенда, основанная на смутных воспоминаниях из студенческих лет. Ведь увидеть их в адекватной форме — то есть на большом экране — элементарно негде.
Теперь несколько слов насчет актуальности.
Если брать сугубо эстетический аспект, можно вспомнить о "новой документальности", принятом в 2000-х репортажном стиле, цифровых технологиях. Тарковский с его поэтическими притчами тут действительно не к столу. Однако не только же этими тенденциями исчерпывается современное кино! Два последних нашумевших фильма Ларса фон Триера непосредственно связаны с Тарковским — "Антихрист" ему посвящен, а "Меланхолия" навеяна "Жертвоприношением". Награждение в Канне "Древа жизни" Терренса Малика актуализировало стратегию Авторов с большой буквы. Международные успехи Александра Сокурова и Андрея Звягинцева, которых, пусть и с оговорками, можно считать продолжателями дела Тарковского, тоже кое о чем говорят.
Но это, положим, разговор узкоспециальный. Зачем же, спрашивается, рядовому кинозрителю и гражданину РФ пресловутый Тарковский?
Даже патриот-государственник должен понимать: Тарковский — одно из немногих явлений, которыми наша страна всерьез и безоговорочно может гордиться. Говоря сухим языком рынка, это универсальный конвертируемый продукт. К тому же не падающий с годами в цене. Чтобы понимать это, достаточно логически мыслить. Фильмы можно и не смотреть.
Если вы прогрессист-либерал с белой ленточкой в петлице, то вспомните о Тарковском как об образцовом инакомыслящем, ему удалось сохранить внутреннюю независимость в пору застоя, который сравнивают с нынешними временами.
А если вы вне категорий, то все-таки пересмотрите эти фильмы. Их всего-то семь.
Вы поймете, что "Иваново детство" — о том, что объединяет нас всех, детей и внуков СССР: общее прошлое и общая боль (а вовсе не придуманная гордость за давно забытые чужие подвиги).
Что "Андрей Рублев" — о том, как выживать в страшном феодальном государстве, где права человека отменены, а глаза тебе могут выколоть из благих соображений. И что гарантий и рецептов нет, а есть только надежда, что отлитый тобой колокол все-таки зазвонит.
А "Ностальгия" — о том, что "валить" можно, но выходом из тупика это отнюдь не является.
"Солярис", фильм о любви и частной жизни, демонстрирует нам потрясающую метафору социума, мыслящего океана, невидимо управляющего поступками каждого из нас.
"Сталкер" устанавливает зону личной ответственности за каждый поступок и каждое слово — вне зависимости от этого океана.
С "Зеркалом", фильмом интимным и дневниковым, сложнее всего. Но ведь есть там поразительная сцена с гранатой, на которую самоотверженно, без раздумий бросается один из второстепенных персонажей. Точно такой же случай произошел на днях под Белогорском; к сожалению, майор Солнечников прикрыл своим телом не учебную, а боевую гранату. Я понятия не имею, был ли знаком этот герой (безусловно, не второстепенный) с картинами Тарковского. Но уверен, что случайных совпадений не бывает.
Художник — подчас та единственная защита, которая есть у общества против множества взрывных устройств, которыми жизнь в нашей стране напичкана, как минное поле. А настоящая граната или учебная, мы узнаем только в момент взрыва. Или катастрофы, более масштабной, которой в 2012 году суеверно ждет весь мир и которую еще в 1986-м так точно и трезво Тарковский описал в "Жертвоприношении".
Потому что, уж простите за пафос, художник — не столько ориентир, сколько страховка от потери человеческого облика. Как жаль, что она многим, кажется, не нужна.