После многомесячных репетиций дело все-таки дошло до премьеры. Сияющие люстры освещали забитый до отказа партер. Публика взволнованно гудела в фойе и перетекала в буфеты. Лишние билетики на входе не предлагали. Дело было все же не перед Большим Театром, а в Государственной Думе. Главная героиня сидела в ложе и с интересом разглядывала сцену. Татьяна Парамонова ждала, какое решение примет Дума.
Мы много говорим, но порою только на словах...
В.Черномырдин
(Из выступления в Госдуме 19.07.95)
Дума — государство особенное
Здесь стихийно возникают очереди. Например, в бюро пропусков. Или к аптечному ларьку — голова болит у всех разом. Или за дешевой смородиной.
Здесь особые нравы: абсолютно здоровый депутат Марычев передвигается с костылями, а советником по политическим вопросам выступает ясновидящая.
Лабиринты коридоров озонируют кондиционеры, каменные лестничные клетки казенно пахнут хлоркой.
В несметных общепитовских заведениях — какой-то особый генотип кассирш. Таких фундаментальных габаритов, что кассы, кажется, составляют с ними единое целое.
Здесь цены ниже рыночных, обязательно неудобные для счета (две тысячи семьсот тридцать шесть рублей), но всегда есть сдача.
Как-то очень по-домашнему при свете софитов на середину зала может выбежать обыкновенный таракан. И поблескивает медью в полумраке табличка "Представитель президента"
Здесь принято много говорить, как в кулуарах, так и с трибуны.
По коридору гуляет депутат в белом шерстяном френче и пляжной кепке. Беседует с коллегой в казачьем мундире. Мода вообще разнообразна. Аксессуары — от сталинской трубки до трубки радиотелефона.
Пропуск предъявляют как при входе так и при выходе.
В каждом углу — телевизор. Sony. Ну, в крайнем случае, Panasonic. А если нет телевизора, то трансляция достанет тебя хоть в столовой, хоть в туалете.
Трансляция из зала:"А в каком бедственном положении находятся наши кино...мото...графисты"...
Спикер Рыбкин (лексика сохранена):
Уважаемые коллеги! (декламируя, с расстановкой)
Нам предстоит проголосовать постановление Государственной Думы об утверждении Татьяны Владимировны Парамоновой в должности председателя Центрального банка Российской Федерации.
Покупают пр... Э-э-э... (Смех и гвалт в зале)
Поступают пр..., значит, разноречивые предложения. (Смутившись, натужно усмехается).
(Как бы оправдываясь) По системе Фрейда, я считаю это так и... в этом что-то есть.
(Сосредоточившись) Поступают предложения. Одни говорят — группа депутатов — голосовать тайно. Другая группа предлагает голосовать поименно. Я могу назвать фамилии. Третья группа предлагает принять постановление Государственной Думы обычным открытым голосованием, которым мы обычно.
Позвольте... (шум).
Коллеги! (Набрав воздуха) Позвольте поставить последовательно: голосовать э-э-э поименно, голосовать открыто и голосовать.
(Перекрикивая депутатов) Позвольте поставить на голосование "голосовать та-айно". Голосуйте, коллеги.
На боковых электронных экранах высвечивается: "Решение принято".
Рыбкин:
Ставится на голосование "голосовать поименно"
Из зала (надсадно):
Зачем?
Рыбкин:
Нет! Коллеги! Договорились голосовать большинством голосов! Что ж..?
Кто без карточек желал бы проголосовать?
Депутат Виноградов "за", депутат Марычев "за"...
(В это время депутат Марычев, кстати, бывший актер Ленинградского театра музыкальной комедии, изображает "ветряную мельницу").
Рыбкин:
А-а-а... (увидев "мельницу") Депутат Марычев — "против".
Идет голосование!
Коллеги, вы не кричите и не навязывайте своей точки зрения, а сами голосуйте. Кто без карточек...
Покажите результаты. Сто тридцать два плюс один — сто тридцать три.
Ставится на голосование проголосовать обычным открытым голосованием карточками. Идет голосование.
Покажите результат.
Принимается вариант тайного голосования. (Жидкие аплодисменты).
Перерыв на 15 минут.
Жириновский инструктирует фракцию ЛДПР у своего стола, как хоккейный тренер перед матчем. При этом отбирает у всех карточки. Депутат, опознать которого невозможно, продолжает спать за столом лицом вниз.
К микрофону пробивается некто и, пользуясь сумятицей, начинает ораторствовать на тему войны в Чечне. Голос его, сначала уверенный, как-то сразу "жухнет", и видны только быстро шевелящиеся губы и смены гримас: звукооператор привычно "прибрал" громкость. Ложу госпожи Парамоновой, словно скамейку запасных во время тайм-аута, обступают сочувствующие.
Господин Геращенко, сидящий на балконе, принимает позу "Карла XII после Полтавской битвы", откинувшись в кресле и выставив прямую ногу далеко вперед, и, наконец, свешивается вниз со словами "не знаю, как она себя поведет".
Несмотря на обилие звукоизоляционных отделочных материалов зала, шумо-голосовой фон сильно превышает "естественный".
Депутат Явлинский работает обеими руками словно "дворниками", что-то объясняя на пальцах "яблоковцам". В буфетах жадно поглощается любая жидкость, из "мест для курения" клубами валит сизый туман.
После перерыва Рыбкин (устало):
Прошу всех вернуться в зал и занять рабочие места, пройти из кулуаров и (раздраженно) оставить в покое корреспондентов. Результат еще неизвестен. Не нужно рассказывать сказок друг о друге!
Из зала тщетно пытающиеся вставить карточку для голосования в специальную щель депутаты (истошно):
Не работает! Не работает!
Рыбкин (возмущенно):
Что такое? Совершенно непонятно. В чем дело? (О лампочках на столах) Не мигает? Она и не должна мигать.
Из зала:
Да не не мигает, а не работает!
Рыбкин (невозмутимо):
Идет регистрация!
(Электроника вдруг заработала, и экспрессии в зале поубавилось).
Рыбкин (выдохнув):
Да-а-а... Мне кажется, тайная регистрация напоминает "Тайную вечерю"... (пауза) Как раз тот самый единственный случай, когда я не спрашиваю, кто без карточек...
Покажите результат. Двести семьдесят шесть человек имеется с карточками. (Многозначительная пауза)
Уважаемые коллеги! (Зал начинает смолкать). Подождем еще немного... Поторопите тех, кто еще не поменял карточки.
Депутат Якунин с галерки кому-то в зале:
Куда голосовать?
Рыбкин (пошептавшись с тучным мужчиной):
Тут мне сообщили, что часть депутатов не регистрировалось, а карточек для тайного голосования гораздо больше. Итак, коллеги!.. (Еще более многозначительная пауза, слабое подобие тишины в зале).
Позвольте предложить вашему голосованию утвердить Татьяну Николаевну Парамонову ... э-э-э... Владимировну Парамонову председа-ателем Центра-ального ба-анка Российской Федера-аци-ии (Невнятные выкрики).
Что? Что такое? Мы всех подождали...
(Властно) Утверди-ить Татьяну Владимировну Парамонову председателем Центрального банка Российской Федерации с оформлением соответствующих постановлений. Прошу голосовать.
Будьте внимательны.
Голосуйте.
Не волнуйтесь сильно, кнопку нажимайте уверенно...
В партере почти тишина. С балкона второго этажа видно, как пальцы госпожи Парамоновой нервно исполняют мазурку на невидимой клавиатуре ее черного лакированного портфеля.
Рыбкин:
Прошу вас, покажите результаты голосования.
(Салют фотовспышек).
Сто шестьдесят семь — "за", "против" — сто, "воздержалось" — девятнадцать. Голосовало 286 человек.
Не утверждается кандидатура... (одинокие хлопки).
Рука госпожи Парамоновой соскальзывает с "клавиатуры" и снимает с колен портфель. На его месте возникает белая дамская сумочка.
Семен Степанов
Подписи к фото
Председатель правления Промстройбанка Яков Дубенецкий упоминается в СМИ в качестве одного из претендентов на пост председателя ЦБ.
"Сегодня неприлично рассуждать о том, что хорошо и что плохо в Центробанке. Участвовать же в смотринах возможных кандидатов я отказываюсь. Вдруг президент вновь выставит кандидатуру Татьяны Парамоновой (по крайней мере, этого не исключает г-н Геращенко) — в этом случае любой из кандидатов сел бы в лужу. Кроме того, весьма спорны цифры голосования: 167 — "за", 100 — "против", 10 — "воздержались". Выходит, на заседании было меньше половины депутатов. Они соберутся все вместе, и, я вас уверяю, результаты будут иными.
Однако независимо от того, кто займет кресло председателя ЦБ, я все-таки позволю себе прокомментировать некоторые шаги Центробанка в связи с последними реформами.
Прежде всего коммерческим банкам не стоит надеяться на какие бы то ни было льготы от Центробанка. Если ты под тем или иным предлогом не можешь рассчитаться со своими клиентами, ЦБ тут не помощник. Центробанк, в принципе, не в состоянии отследить весь послужной список неблагонадежных коммерческих структур. В то же время такое положение не должно исключать жестких предупредительных мер к тем банкам, которые еще можно спасти.
Не стоит всерьез воспринимать разглагольствования об уже существующей финансовой стабилизации и, как результат, замораживании инфляции. Для решения этой проблемы потребуется не один год. Далее необходимым шагом будет и пересмотр политики кредитования. За последние полгода Центробанк не выдал в кредит ни цента, но при этом выбросил на рынок триллионы рублей для покупки долларов. Некоторые политики вменяют этот факт ему в заслугу. Ни в одной цивилизованной стране мира нет такого положения дел, когда крупнейший финансовый институт не поддерживает перспективные проекты.
Кстати, в этом случае частично разрешить проблему финансирования могут частные инвесторы. Конечно же, первое слово — за государством и ЦБ. Я полагаю, что частные клиенты охотнее будут размещать свои вклады на длительное время — 3-4 года, если указанные структуры дадут солидные гарантии. Самый оптимальный вариант — возврат из централизованных фондов хотя бы 30% вклада в случае краха банка. Правда, кое-что в правительстве уже принято — так называемое "участие пятым рублем". Я поясню: на четыре вложенных частным лицом рубля государство дает гарантию возврата пятого. Однако я не припомню случая, чтобы решение было апробировано на практике.
"Длинные" деньги сразу же влекут за собой необходимость подавления инфляции, а она у нас катастрофически прогрессирует. Мы получили то, о чем любил шутить мой предшественник на посту председателя Промстройбанка Михаил Зотов. Во время какого-то съезда банкиров в Питере повалил густой снег, и один из "прозаседавшихся" ностальгически вздохнул: "Как хорошо было бы иметь столько денег, сколько летит снежных хлопьев". На что г-н Зотов резонно заметил: "Да, тогда и цена им была бы такая, как этому снегу".
То, что банковский процент по длинным вкладам должен быть положительным, является прописной истиной. Иностранные банки при уровне инфляции в 2%-3% предлагают 6%-7% годовых".
И. о. председателя Центрального банка Татьяна Парамонова не намерена уходить в отставку, несмотря на то, что депутаты Государственной Думы РФ не утвердили ее кандидатуру на пост главы этого ведомства 20 июля.
"Я не знаю, какое решение примет президент, но пока я остаюсь на работе в Центральном банке. После неутверждения на пленарном заседании Госдумы по закону "О Центральном банке" президент должен предпринять какие-то действия. Или выдвинуть нового кандидата, или меня. Я не знаю. Пусть будет как будет", — заметила Татьяна Парамонова, отвечая на вопрос о своем будущем. По ее же словам, она стремилась сохранить "лучшие традиции этого ведомства по подбору профессиональных и преданных делу кадров", не забыв отметить, что вместе с ней из банка может уйти большая и лучшая часть кадров, что, естественно, не лучшим образом отразится на работе банка, а, соответственно, и на всей экономике страны.
По мнению экс-председателя ЦБ Виктора Геращенко, претензии, которые "по-существу, не предъявлены к работе Татьяны Парамоновой, являются показателем безответственнейшего отношения депутатов к вопросу о главе Центробанка. Судя по всему, за этим глупым решением стоит чей-то преднамеренный социальный заказ. Сейчас судить о том, как будут развиваться события дальше, трудно. Я же настаиваю на том, что методы, при помощи которых были пролонгированы пожелания президента, стоят вне закона".