Исчезла руководитель фирмы "Властилина" Валентина Соловьева. Теперь уже из "Лефортово". Да как же так, спросите вы, ведь она в следственном изоляторе? Оказывается, возможно и такое.
Пять дней адвокаты боролись за право свидания с подзащитной, которую увезли из "Лефортово" в неизвестном направлении. Нашему корреспонденту АНЖЕЛИКЕ МОРОЗОВОЙ удалось разыскать новое "место жительства" всероссийской должницы.
25 июля после предварительных поисков удалось выяснить предполагаемое место нахождения Соловьевой. Моя машина несется мимо людей, идущих почтить память Высоцкого, нам — к Волгоградке.
Живописная эклектика Центра быстро сменяется терриконами мусорных куч, свалок, обглоданных ржавчиной остовов автомобилей. Здесь воздух летнего центра кажется просто послегрозовым озоном. Тяжелый запах гари, смешанный с вязким зловонием, ухарски разрывают пятитонки. Сизые от дымки трубы подпирают серо-оранжевое от копоти небо, заштрихованное проводами. Нет, это не Москва.
Это — Капотня.
Машина влетает на территорию нефтеперерабатывающего завода. Здесь в богом забытом следственном изоляторе, некогда переделанном из бывшего ЛТП, находится Валентина Соловьева.
Как удалось выяснить, 18 июля тайно без объявления каких-либо причин Валентина Соловьева была переведена из Лефортовской тюрьмы в следственный изолятор "Капотня". По словам ее адвоката Марка Вознесенского, без всякой правовой мотивировки.
Но в терем тот высокий нет хода никому
Валентина Соловьева вышла в хорошем расположении духа. Даже с некоторым макияжем: помаду ей одолжила одна из сокамерниц, поскольку ей не оставили своих вещей.
Анжелика Морозова: Валентина Ивановна, почему Вы снова пропали? И как оказались здесь?
Валентина Соловьева: Дело в том, что перевели меня сюда обманным путем. Выведя из камеры в "Лефортово", якобы на встречу с одним из сотрудников МВД, приставили сразу же четырех автоматчиков и отвели в машину. Так я оказалась здесь, в изоляторе "Капотня", лишенная элементарных личных вещей, полностью отрезанная от внешнего мира, в одной камере с уголовными элементами. Вместе со мной, например, сидят две женщины за убийство, одна --за тяжелые телесные повреждения. Любой человек в цивилизованном мире имеет право на защиту, меня же лишили и этого. Пять дней я не имела возможности общаться со своим адвокатом. Я здесь даже приступила к написанию книги о русской женщине, главным персонажем которой должна была стать сама. Для удобства записи я пользовалась шифром стенографии. Однако все мои труды были отобраны и изорваны в клочья.
Более подробно картину исчезновения Соловьевой удалось восстановить с помощью ее адвоката.
Адвокат Марк Вознесенский: С ней сейчас ведутся какие-то игры. Я возмущен выходкой следственных органов, переведших мою подзащитную из следственного изолятора в "Лефортово" в гораздо худший, не поставив в известность меня. В результате некоторое время я вообще не знал, где она находится.
18 июля я прибыл в Следственный изолятор "Лефортово" для встречи с моей подзащитной. Конвоир предложил подождать, пока появится свободный кабинет для беседы. Мне пришлось ждать 30 минут. На самом деле в "Лефортово" около 20 следственных кабинетов и, как правило, одновременно занято не более 3-5. Затем контролер сообщил, что Соловьева будет доставлена с минуты на минуту. Через 20 минут появляется конвойно-выводящий прапорщик и сообщает: "К сожалению, мы должны Вас огорчить.., но Соловьевой у нас уже нет."
На мой вопрос "Где она?" прапорщик ответил: "Нам не сообщают куда и зачем увозят заключенных. Я думаю, что ее увезли в Подольск, а уточнить можно у контролера".
Контролер же сообщил мне: "Сведений о том, куда от нас забирают заключенных, нам не передают. Эти действия производятся по решению следователя".
Позже вечером следователь Владимир Витковский по телефону пояснил, что накладка произошла потому, что одновременно с визитом адвоката Соловьеву передавали для конвоирования в следственный изолятор в Капотню, заверяя, что разрешение на посещение будет готово 19 июля. Однако получить пропуск по вине следственных органов в этот день нам не удалось.
А 20 июля г-н Витковский в помещении ГУВД МО ( кабинет N 214) демонстративно на глазах всей следственной группы и в присутствии адвокатов разорвал постоянные разрешения на свидания защитников с обвиняемой Соловьевой.
Таким образом, я был лишен своего права по ст. 51 УПК, "...иметь с обвиняемым свидания наедине без ограничения их количества и продолжительности".
Анжелика Морозова: А каковы, по вашему, причины этого внезапного перевода?
Марк Вознесенский: Перевод произошел за день до намеченного дня заседания Лефортовского межмуниципального суда, на котором должна была рассматриваться жалоба адвокатов (в порядке ст. 220-1 УПК РФ) об изменении меры пресечения в отношении Соловьевой. В результате срочной "переброски" "Властилины" из изолятора в изолятор она не была вовремя доставлена в суд, и поэтому и дело об изменении ей меры пресечения рассмотрено не было. Таким образом, Соловьева была практически лишена права на судебную защиту, которое гарантируется каждому в соответствии со ст. 32 "Декларации прав и свобод человека и гражданина" и ст. 46 Конституции РФ. Судья заявил, что срыв заседания произошел из-за следственных органов. Г-н Витковский на мой вопрос, касающийся перевода, ответил: "А почему она должна сидеть в Лефортово? Там сидят министры. Ей по рангу не положено".
Денег ни гроша, зато слава хороша
Внезапные и внешне немотивированные скачки в развитии сюжета с Соловьевой наводят на мысль о том, что историю с ней хотят использовать на предстоящих выборах. По опыту подобного рода компаний известно, что около больших денег и массы потенциальных избирателей всегда найдется тот, кто не прочь заработать политические дивиденды.
Вот передо мной обращение г-на Жириновского к и.о. Генпрокурора Ильюшенко с предложением освободить Соловьеву. А вот Марк Вознесенский повествует о том, что ему Соловьева поведала, будто к ней на свидание приводили представителей партии "Народный союз", которые просили значительную сумму за оказание помощи в легализации деятельности фирмы.
Валентина Соловьева: А вы знаете, по чьей рекомендации ко мне деньги просить приходили? Таких людей приводила президент ассоциации вкладчиков "Властилины" Романова Надежда Александровна.
Анжелика Морозова: А каковы ее мотивы?
Валентина Соловьева: Я вообще не могу понять Романову. Может, эту женщину запугали. Мы намечали, что каждый день будут вызывать по 200 человек, а они вызывали по тысяче. Потом для меня было крайней неожиданностью то обстоятельство, что с каждой машины собирались дополнительные взносы на нужды ассоциации. Моя позиция такова: если это общественный долг, то будьте добры работать на общественных началах. Вот Романова, наверное, и боится этих денег, поэтому, возможно, и становится такой послушной в руках следственных органов. С ее стороны это огромное нарушение. Я бы хотела объяснить все вкладчикам сама, а не через каких-то посредников, которые составляют списки вкладчиков на получение автомобилей по не совсем понятным мне принципам.
Дело в том, что многие вклады в фирму осуществлялись в складчину. Собиралась крупная сумма с нескольких человек и от имени одного вносились деньги. Когда же очередь доходила до получения автомобилей, по спискам этих доверенных лиц машины получали сами вкладчики.
Так вот. Меня крайне возмутил тот факт, что мэр города Подольска, уважаемый Никулин Александр Васильевич, как я узнала, странным образом оказался среди первых получателей автомобилей. Так, в последней партии машин, которые я успела выдать, он оказался среди шахтеров. Представляете, вдруг стал шахтером. Оказывается Никулин А. В. засучивал рукава и глубоко "лез в шахту" для того, чтобы получить пару автомашин. И вот его-то обслуживала сама Романова. Доверять ей я больше сейчас не могу.
За разъяснениями по поводу такого обвинения я обратилась к президенту ассоциации вкладчиков "Властилина" г-же Романовой Надежде Александровне.
Надежда Романова: Ни один член инициативной группы ассоциации не получил пока ни копейки. Кроме того, все они поставлены в самый конец списков пострадавших вкладчиков. Более того, Соловьева заявила, что вся инициативная группа будет у нее заложниками, чтобы не смогли получить, пока не получат все вкладчики. Да и сотрудничать с ассоциацией и со мной в частности Соловьева согласилась только потому, что я не просила за себя. Мы хотим только, чтобы в первую очередь получили машины и деньги люди, менее всего защищенные и менее всего умеющие за себя постоять.
Нами была сформирована живая очередь по принципу "кто первый доплатит, тот и впереди". И уже в этой очереди никто без очереди ничего не получал. Я не знаю, имеет ли мэр Подольска автомобили от "Властилины". Может, за него кто-нибудь другой получил.
Система же доплаты и идея были предложены самой Соловьевой и осуществлялась через доверенное ею лицо, некоего кассира. Ассоциация же выполняла всего лишь роль наблюдателя за упорядочением выдачи машин, а не выполнителя чужих обязательств, как пытаются ей сейчас приписать. Все операции, связанные с наличностью, проходили только через руки доверенного лица Соловьевой, на территории предоставленной ассоциацией и под ее каждодневным контролем. Мы не имеем никакого отношения ни к доплате, ни тем более к первому взносу.
Механизм был таков: кассир Соловьевой получал деньги от вкладчиков (доплату к когда-то уже внесенным деньгам) и квитанцию в двух экземплярах. Квитанции и составленные нами списки везлись к Соловьевой, где она проверяла их и ставила свою печать и подпись. Далее квитанции отправлялись ко мне, и только тогда ставила свои реквизиты я. Квитанции потом снова отвозились Соловьевой. Деньги же вкладчиков инкассировались доверенными лицами Соловьевой и увозились в неизвестном мне направлении. Нам же сообщалось, сколько людей может сейчас ехать на такие-то стоянки за машинами.
Как видим, о политических сюжетах ни слова.
Между тем история получила неожиданное продолжение — по данным следствия, сейчас в Москве насчитывается 749 человек, уже дважды пострадавших от деятельности этой фирмы. Они довнесли деньги за автомобили, но снова их не получили. Так что же это — новая пирамида?
Продолжение следует.
________________________________________________
Письмо Вали
Обращение
Директора ИЧП "Властилина" Валентины Соловьевой
К сожалению, лично заинтересованные лица в правоохранительных органах не только пресекли начавшуюся по их же рекомендации работу по выполнению моих обязательств перед Вами, моими вкладчиками, но и лишают меня возможности лично встретиться с Вами, разъяснить ситуацию и дать свои объяснения.
Вы, очевидно уже поняли, что никуда я не убегала, а фактически все это время была заложницей правоохранительных органов, которые пытались решать свои проблемы.
Сообщаю Вам, что мною до настоящего момента полностью сохранен доверенный Вами возвратный капитал со 100% наценкой. (То есть все полученные от вкладчиков деньги со 100% дивидендами).
Эти деньги я успела перекинуть на расчетные счета доверенных фирм под сохранные проценты. Это дает мне сегодня возможность полностью рассчитаться со всеми моими клиентами.
Подчеркиваю, со всеми, независимо от их служебного и ведомственного положения.
Мой долг перед Вами, моими вкладчиками, составляет на сегодняшний день 4 триллиона рублей, а не 600 миллиардов, как пытаются доказать мне следователи. Весь мой долг я готова выдать Вам совместно с компанией "Боровой - Траст" через ее депозитарий. Естественно, после предварительной проверки квитанций, договоров и паспортных данных клиентов.
С полной ответственностью я гарантирую Вам, что полностью рассчитаюсь с каждым из Вас, в течение недели!
Автомашины я буду выдавать сама по 1000 (Одной тысяче) каждый день. В день по 250 (Двести пятьдесят) автомашин каждой марки. Задолженность по автомашинам "Мерседес-Бенц" будет погашена в течение двух месяцев, ежедневно будет выдаваться по 30 автомобилей без всяких доплат.
Все квартиры, приобретенные по договорам для Вас, будут переданы Вам в течение двух месяцев, с момента возобновления работы фирмы также без всяких доплат.
Все готово к продолжению такой работы!
Отсрочка выплат, которая произошла в октябре прошлого года, была не умышленной, а вынужденной, и связана она была с очень странной задержкой банками моего возвратного капитала. (Причины такой задержки и судьба этих денег будут обязательно выяснены после проведения независимой аудиторской проверки, договор на проведение которой мною уже подготовлен.)
Вот этой странной задержкой и воспользовались некоторые высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов, чтобы "рассчитаться" со мной.
Я призываю тех, кому я доверила на хранение конфиденциальную, бухгалтерскую и другую информацию ИЧП "Властилина", быть готовыми предоставить ее по первому моему требованию, как только фирма начнет нормальную работу.
В настоящий момент на меня оказывают очень сильное давление с тем, чтобы помешать мне выполнить все свои обязательства перед Вами. Кому-то именно сегодня очень и очень нужны Ваши деньги!
Мне, женщине, матери двоих детей, создают нечеловеческие условия существования:
— не дают возможности встречаться с моими адвокатами;
— постоянно угрожают мне и моим детям, пытаясь использовать их в качестве заложников;
— отказываются принимать мои ходатайства и заявления;
— лишают элементарного доступа к свежей информации со Свободы.
Ко мне подсылают каких-то странных людей, которых приводят сами следователи. И эти люди под разными предлогами требуют от меня исполнения их личных обязательств в первую очередь.
Переброска меня из тюрьмы "Лефортово" в изолятор "Капотня" была осуществлена тайно и подло. Меня обманным путем вывезли из "Лефортово", не объясняя мне ничего и не дав возможности даже взять с собой абсолютно никаких личных вещей (даже зубной щетки и расчески).
В результате такой тайной переброски суд по моей жалобе 20 июля 1995 года не состоялся, и тем самым я была лишена права на судебную защиту. Постоянно нарушаются мои конституционные и гражданские права. И все это делается с благословения самых высоких руководителей правоохранительных органов.
С подачи следователей мне приклеили унизительный ярлык "мошенница", что меня глубоко оскорбляет и нарушает мои права. Я никого никогда не обманывала и не собираюсь этого делать ни за что!
Меня поддерживает только вера в Господа Бога, Ваше доверие и сознание того, что я могу рассчитаться со всеми Вами, независимо от положения и ранга! И я это, видит Бог, сделаю, чего бы мне ни стоило!!!
Да хранит Вас и меня Господь Бог!
С Уважением Валентина Соловьева
23 июля 1995 года г. Москва, ул. Верхние поля,
дом 33
Учреждение ИЗ 49/9 ГУВД Московской области
(Следственный изолятор "Капотня").