В Осло начались судебные слушания по делу террориста Андерса Брейвика, организовавшего в 2011 году взрыв в центре норвежской столицы и нападение на молодежный лагерь на острове Утойя. От его рук погибли более 70 человек. Политический обозреватель "Коммерсантъ FM" Станислав Кучер считает, что при оценке действий "норвежского стрелка" не стоит стесняться в выражениях.
"Вы – говно, а я герой!" Вот, что, не дословно, но, по сути, сказало вчера существо по имени Брейвик не только суду, но и сотням миллионов людей по всему миру. Просмотрев десятки интернет-сайтов и форумов, я, мягко говоря, с удивлением обнаружил, что народ это хамство "проглотил".
В соцсетях, в СМИ активно обсуждают, а не осуждают преступление этого "истинного арийца". Оставлю в покое иностранцев, они меня меньше интересуют. Мне любопытнее, как ведут себя мои соотечественники.
А мои соотечественники, те, во всяком случае, кто начинает или подхватывает разговор о Брейвике, такое ощущение, просто мечтают, чтобы однажды подобное животное появилось и у нас. Мой коллега, умный, посвященный, религиозный человек, с улыбкой произносит: "А, знаешь, я прямо чувствую, как во мне иногда просыпается Брейвик! Так и хочется не чесать языком, а взять автомат и перестрелять к чертовой матери всех этих козлов!" Я понимаю, что под "козлами" он подразумевает не конкретных "инородцев" в кавычках и без, а вообще некое абстрактное воплощение всего, что его по жизни раздражает. Я понимаю также, что он никогда этого не сделает. Но еще я понимаю, что в его "шутке" только доля шутки.
В нашем замечательном теле- и радиоэфире о ничтожестве, убившем 77 человек и ранившем около двухсот, говорят больше и с явно большим интересом, чем говорили о русском офицере, который своей смертью спас жизни. Как о подвиге, о поступке "комбата Солнце", напомню, стали говорить не сразу, да и героем его не сразу назвали. О Брейвике говорят постоянно: во что он одет, какой фирмы на нем костюм, каков тембр его голоса, вменяем он или нет, что и почему им двигало. Но, простите, ни в интонациях ведущих, ни в комментариях обозревателей я не слышу отношения к тому, что он сделал. Конкретнее: ни на одном из общенациональных каналов я не услышал пока однозначного нравственного осуждения его преступления.
"Задача репортера и ведущего – безэмоциональная констатация фактов". Сей в целом очевидный принцип легко нарушается, когда надо прозомбировать народ на тему "печенек Госдепа" и смешать с дерьмом "несогласных". Когда же речь идет о проявлении фашизма, наша "эффективная" пропаганда по мановению волшебной палочки превращается в сухую журналистику якобы западного образца.
История с Брейвиком – тот редкий случай, когда мастерство пропагандистов должно быть крайне востребовано, когда оценочные суждения типа "подонок", "тварь", "урод" и прочие из этого ряда должны звучать органично. Напомню, наш народ 30 миллионов человек потерял в войне с теми, чьим наследником стал Брейвик.
Для тех, кто меня читает на нашем сайте, поясню: следующие слова я произношу в эфире совершенно спокойным тоном. Брейвик – ничтожество и мерзавец, посланный всем нам природой для того, чтобы мы вспомнили кое-какие вещи и публично назвали его именно такими словами. Мне совершенно неважно, как он стал таким. Может, его няня-эмигрантка однажды сильно шлепнула, может, какая-нибудь мавританка в старших классах после уроков не дала. Не это суть. Суть в том, что он – фашист, взявший на себя право решать, кто достоин жить, а кто нет. И тревожит меня то, что об этой сути у нас почти не говорят.