Найденный в конце марта в особняке Нарышкиных клад оказался, как объявили чиновники, первым за последние 20 лет, который был передан государству. Власти объясняют это несознательностью граждан. А кладоискатели говорят, что сдавать ценные находки государству не только невыгодно, но еще и очень непросто.
Знаменитый тайник
Вечная тема припрятанных сокровищ привлекла всеобщее внимание, когда при проведении реставрационных работ в особняке Нарышкиных в Санкт-Петербурге рабочие обнаружили ранее неизвестное помещение между вторым и третьим этажами здания. В тайной комнате их ждали почти 2 тыс. старинных серебряных вещей — в основном кухонная утварь и предметы домашнего обихода. Преобладающие в кладе столовые приборы составляют практически полные сервизы, среди которых эксперты, занимающиеся сейчас описью найденного, выделили парадный столовый сервиз в русском стиле — около 100 предметов работы фабрики Игнатия Сазикова (1793-1868 годы; в 1837 году император Николай I присвоил ему звание придворного фабриканта серебряных изделий). На предметах российской работы — клейма лучших отечественных ювелиров второй половины XIX — начала XX века: Павла Овчинникова, Ивана Хлебникова, Карла Фаберже и братьев Грачевых (пайщиками торгового дома "Братья Грачевы" были семеро сыновей Гавриила Грачева, основавшего фирму в 1866 году).
Ситуация интересна еще и тем, что, по подсчетам чиновников, это первый случай за 20 лет, когда ценный клад был передан государству. Да и эта находка досталась ему, скорее всего, благодаря величине, дороговизне и тому, что о ней раструбили по ТВ. "Статистика находок велась: последний клад поступил в Гохран в 1991 году, после этого — ни одного. До этого в год было в среднем 90 кладов, которые поступали в Гохран. Получается, минимум 1,8 тыс. кладов государство потеряло, а может быть, и больше, ведь активно проходила реконструкция старых особняков",— рассказал "РИА Новости" начальник управления планирования и отпуска драгметаллов и драгкамней Гохрана Вячеслав Иванов.
В советское время тот, кто нашел клад, должен был в обязательно порядке сдать его в милицию, за что мог получить 25% его стоимости. Вячеслав Иванов рассказал такую историю. В советское время пожилая женщина принесла в платочке найденный за сельской больницей бриллиант в виде капли и необычной огранки. Теперь, по словам чиновника, этот бриллиант, включенный в диадему, экспонируется в Алмазном фонде — женщина же за свою находку получила огромные по тем временам деньги.
Археологам в отличие от кладоискателей всех мастей за обнаруженные ценности не положено никакой компенсации, помимо зарплаты
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ
Дележка найденного
За несданный клад в советское время полагалось уголовное преследование. Сейчас, если любопытный сосед увидел, как вы выкапываете горшок с золотом, и добросовестно сообщил об этом полиции, в тюрьму вас не посадят. "Если в полицию поступает сообщение о том, что кто-то нашел какую-то ценную вещь и есть подозрения в противоправном поведении, она обязана проверить. Но если вы нашли что-то на своем участке, это ваша собственность. Если есть подозрения, что это какой-то артефакт, то вопрос о правомерности присвоения данного ценного клада может проверить прокуратура. В законе четко не прописана ответственность за сокрытие клада. Подчеркивается, что человек, нашедший клад, представляющий историческую ценность, должен передать его государству. Если он не делает этого и выясняется, что находка имеет ценность, клад может быть изъят, но только в судебном порядке, а нашедший лишается вознаграждения, которое он мог бы получить при добровольной сдаче",— поясняет адвокат московской коллегии адвокатов "Князев и партнеры" Игорь Симонов.
В общем, сложность процедуры фактически дает возможность безнаказанно распоряжаться найденными ценностями. Тем более что в соответствии со статьей 233 Гражданского кодекса кладом, который не имеет исторического значения, с государством вообще делиться не нужно: с момента обнаружения он поступает "в собственность лица, которому принадлежит имущество (земельный участок, строение и т. п.), где клад был сокрыт, и лица, обнаружившего клад, в равных долях, если соглашением между ними не установлено иное". Если собственник земельного участка или строения, где была обнаружена ценная находка, не давал своего согласия на раскопки, то в этом случае в качестве компенсации клад переходит ему.
Если установлено, что клад представляет культурную или историческую ценность (для этого производится соответствующая экспертиза), то он через суд поступает в распоряжение научных учреждений для изучения и хранения. При этом собственник земельного участка или здания, где ценности были спрятаны, а также тот, кто нашел клад, получают вознаграждение. На двоих причитается по 25% стоимости клада. Если же ценная находка обнаружена в ходе археологической экспедиции, вознаграждение не выплачивается, так как считается, что поиск артефактов — профессиональная обязанность археологических групп.
Трудности компенсации
По мнению председателя правления Федерации приборного поиска Станислава Бизимова, информация о том, что за 20 лет ни одного клада не было сдано государству, не соответствует действительности. "На чердаке старого дома в Иркутске в 2005 году был найден необычный серебряный пояс с разноцветной эмалью. Оказалось, что он принадлежал горцу кавказской полусотни собственного его величества конвоя. Находка была передана в Эрмитаж, ее признали ценной, а нашедший получил компенсацию от государства",— приводит пример Станислав Бизимов.
Впрочем, получить компенсацию — головная боль. В 2007 году житель села Второй Булдуруй Нерчинско-Заводского района Читинской области Николай Филюшин так и не смог ее добиться. Пришлось реализовывать найденное самостоятельно на абсолютно законном основании. Дело было так. Разбирая фундамент дома, Николай Филюшин наткнулся на горшочек с золотыми монетами. Он обратился в милицию и сдал монеты в местный музей. Но местные власти проявили удивительную неспособность принимать клады у населения. "Минкультуры Забайкальского края запросило оценку у Исторического музея в Москве. Стоимость клада выясняли на основе каталога нумизматической фирмы "Конрас", которая участвует в аукционах. Клад оценили в 300 тыс. руб.",— рассказывает председатель общественного движения "Родное Забайкалье" Виктор Курочкин, который занимался этим делом.
После этого клад пролежал в музее три года — после оценки государство и компенсацию не выплачивало, и клад не возвращало. "Тогда я обратился в музей с требованием вернуть клад тому, кто его нашел и, соответственно, является его собственником. После долгих переговоров руководство минкультуры края решило исполнить требования закона и вернуло клад тому, кому он по праву принадлежал,— Николаю Филюшину, нашедшему клад, и собственнику земельного участка — сельскому поселению Булдуруевское. Чиновники — от минкультуры Забайкальского края до администрации президента — занимались этой проблемой несколько лет и не смогли обернуть находку в собственность государства",— рассказывает Виктор Курочкин. "В музеях очень сложная система оценки и приема артефактов. Недавно на раскопках мы нашли нож эпохи неолита. Мы хотели сдать его в местные музеи безвозмездно, но они даже не берут его на экспертизу. Запасники музеев завалены экспонатами, и новые им не нужны",— добавляет Станислав Бизимов.
Корреспондент "Денег" позвонила в один из региональных краеведческих музеев с вопросом, принимают ли они найденные при раскопках экспонаты. Бдительный сотрудник музея сообщил, что обо всех найденных артефактах нужно сообщать государству. После этого была названа стоимость предварительной оценки находки — около 800 руб. за устную консультацию и письменную историческую справку. Получается, что платить за сдачу клада государству должен сам нашедший.
В общем, граждане не сдают найденные клады государству не только из-за повальной несознательности. "Чтобы сдать клад государству, нужно обратиться в милицию и сдать клад как находку. Ценности должны описать и оценить специалисты. Причем четкой формулы оценки кладов в России до сих пор не выработано: найденный клад могут оценить по стоимости лома того или иного вида металла без учета рыночной стоимости у коллекционеров. В общей сложности процедура может длиться два-три года, и выплата вознаграждения по ряду причин в итоге иногда становится вообще довольно призрачной. В Великобритании клад оценивает по рыночной цене специальный государственный комитет с высококвалифицированными специалистами. Если клад признается значимым, государство выкупает его у нашедшего, если нет — возвращает. И он может распоряжаться им как хочет",— говорит руководитель клуба "Картоведъ" (Москва) Андрей Бойко.
Среди кладоискателей отдавать ценности государству считается дурным тоном хотя бы потому, что они вкладывают свои деньги в организацию поисковых экспедиций. Нужно купить металлоискатель (хороший стоит около 50 тыс. руб.), 3-5 тыс. руб. в день тратит сама поисковая группа, не говоря о том, что для настоящей экспедиции нужен внедорожник. А улов за день чаще всего — несколько монет общей стоимостью не более 300 руб.
Андрей Бойко признается, что кладоискательство для него из увлекательного хобби превратилось в бизнес, когда он стал заниматься продажей специального оборудования для поиска кладов и старинных карт, а также организацией тематических экспедиций. "В основном поиск кладов могут позволить себе состоятельные люди, для которых это хобби. Истории о горшочках с золотом привлекательны, но редко соответствуют действительности. Нужно искать годами, чтобы найти действительно ценную вещь или клад. Большинство кладоискателей так и остается всю жизнь без ценных находок",— говорит Бойко. Но может и повезти. Одна из последних ценных находок команды Андрея Бойко — петровские рубли, которые были проданы за 5 млн руб. За год, по оценкам Бойко, кладоискателям в России удается найти 15-30 действительно стоящих кладов (при приблизительном общем количестве кладоискателей в России 50-80 тыс. человек). В большинстве случаев кладоискатели довольствуются более скромным уловом: разнообразная металлопластика (пуговицы, кольца, кресты, украшения из малоценных металлов), медные монеты и т. д.
В отличие от Европы, где антиквариат приобретает настоящую ценность, только будучи удостоверен официальными историческими документами, в России рынок древностей выкрашен всеми оттенками черного. Потому со сбытом проблем нет — как правило, у тех, кто занимается кладоискательством, есть свои постоянные покупатели, которые ждут находок. "Если удалось договориться о цене, вопрос продажи решается менее чем за неделю: спрос всегда превышает предложение",— объясняет Андрей Бойко.
Впрочем, вместо поиска старинных реликвий кладоискатели все больше переквалифицируются на пляжный поиск: "На российских пляжах можно найти украшения из золота и серебра, потерянные отдыхающими. Специализирующиеся на таком виде поиска имеют довольно неплохие деньги: в среднем за сезон при хорошем опыте и умении работать с металлоискателем можно собрать на пляже 200-500 граммов золота и буквально килограммы серебра".