В Москве открывается очередная выставка лауреатов международного конкурса World Press Photo. Скептический зритель сумеет найти здесь пищу для разочарования и возмущения.
Каждый год в одной из номинаций World Press Photo непременно находится нечто, что поднимает профессиональное сообщество на дыбы. В 2011 году жюри наградило почетным упоминанием британца Майкла Вольфа за цикл "Серия неприятных происшествий". Вольф несколько сотен часов просидел за компьютером, вглядываясь в жизнь, запечатленную бездушной машиной Google Street View. Когда фотограф находил что-либо выходящее за рамки тихой обыденности — пожар, драку, несчастный случай, он нацеливал объектив на экран монитора и делал копию. Большой новизны в этом нет: тем же занимается, например, канадец Джон Рафман, чья выставка недавно прошла в рамках Московской фотобиеннале. Но сам факт того, что такие эксперименты можно рассматривать в одном ряду с работой фоторепортера, немало возмутил представителей этой профессии.
Их можно понять. Однако возникшая за 20 лет интернета масса картинок столь огромна, что репортажем может быть и подборка найденных в сети снимков. Главное, выстроить их так, чтобы получилась история. Если World Press Photo хочет развиваться, участникам и судьям придется учитывать и это направление в фотографии.
Более тонкий спор случился вокруг победителя этого года. Всемирно известный репортер Самуэль Аранда фотографировал в Йемене во время антиправительственных демонстраций. На снимке, получившем главный приз, женщина в чадре и белых перчатках обнимает обнаженного юношу, раненного во время столкновений с правоохранительными органами. Скептики сразу же обвинили фотографию (и жюри) в банальности. Сюжет, говорили они, восходит к "Пьете" Микеланджело и воспроизводится на материале экзотических стран столько, сколько вообще существует журналистика в горячих точках. Суровый блогер Джим Джонсон риторически вопрошал жюри: отчего в победившем снимке у женщины Востока традиционная роль утешительницы, а не активиста на баррикадах? Не пора ли снимать воительниц на передовой? В комментариях к записи член жюри World Press Photo фотограф Нина Берман отвечает, что обычно мусульманок в традиционном облачении снимают формально, как ритмически изысканные черные пятна, а здесь видно, что под хиджабом — живой человек.
Блогер, возможно, и прав, но такие фотографии побеждают и будут побеждать на конкурсах. И дело даже не в христианской цивилизации, воспитанной на Богоматери с младенцем. Конфликт должен быть ярким и простым для понимания. Вот пример из нашей жизни. 6 мая, столкновения оппозиционно настроенных москвичей с полицией в районе кинотеатра "Ударник". Новостные ленты мира обошла фотография Сергея Фадеичева (ИТАР-ТАСС), на которой омоновец тащит красавицу в черном платье к оцеплению и потом, вероятно, в автозак. Широкий шаг стража закона контрастирует с безвольно согнутыми ножками жертвы. Фон — сплошная серая линия омоновцев. Тех же персонажей снимал и Рустем Адагамов (блогер drugoi), но у него захват шире. В пространство между омоновцем и его коллегами попали незадачливые репортеры, и девушку практически не видно. Им не повезло. Композицию на тему "Удушение молодой русской демократии" снял Фадеичев, остальные, с тем же сюжетом, в пролете, и World Press Photo 2013 им не видать.