Комментарий
Народ к благоденствию готов
Послание готовили долго и, насколько можно судить, мучительно. Некое метафизическое, так сказать, кряхтение доносилось из-за кремлевских стен. Оно и понятно: в послании дорог message, а каким мог бы быть он? Что сказать народу и депутатам? Что президент знает все и вообще — в курсе дела? Что он надеется на лучшее?
Свершилось. Условия для экономического подъема России созданы. Об этом объявил вчера Федеральному собранию Борис Ельцин. Вслед за депутатами весть дошла и до изумленного населения. В самом деле, российская публика поотвыкла было от иллюзионистских трюков, производимых первыми лицами государства. Между тем объявить желаемое действительным есть, безусловно, признак истинной зрелости для действующего в России политика.
Линия прослеживается от князя Потемкина, но особенно хороши вариации, которыми обогатил тему двадцатый век. "Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселей". "Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме". "Пора нам стать законодателями мировой автомобильной моды". И вот условия для подъема созданы. Дело за маленьким: украсить соответствующими транспарантами разнообразные общественные места.
Возможна, конечно, меленькая предательская мыслишка: условия мы, понимаешь, создали, чего ж она не поднимается? Мелькнуло же вот: "Не рано ли, не опережаем ли события?" Но ответ был прост, быстр, безусловен: "Уверен, нет".
Для того чтобы лишние мыслишки не допустить в августейшую голову, и существует опыт предшественников. Светлейшего князя, к примеру. Поэтому можно предположить, что в самое ближайшее время те регионы, которые непосредственно примыкают к Кутузовскому проспекту и Рублевскому шоссе, и в самом деле испытают подъем.
Случится это в точном соответствии с заветом президента "благодаря инициативе, терпению граждан России". Что ж, так оно всегда и было: инициатива одних требовала непременно терпения других. И если, к примеру, высказанная в послании идея о необходимости активного движения на свежем воздухе будет принята инициативными людьми близко к сердцу, то большие группы терпеливых вполне могут отправиться на свежий воздух. Где и займутся столь необходимой работой по подготовке условий для наступающего благоденствия — построят "инфраструктуру, связь, дороги, энергоснабжение, трубопроводы". Так уже бывало в российской истории.
Логика отдельных пассажей по обыкновению блистательна и, главное, доступна. "Либо программы плохие, либо чиновники никуда не годятся",— рассуждает президент о борьбе с детской преступностью и наркоманией. "Либо ишак помрет, либо падишах помрет",— говорил, помнится, мудрец, столкнувшись со сходной дилеммой.
Впрочем, не все силлогизмы президентского послания вовсе тривиальны. "Если на реализацию тех или иных законов не хватает денег, надо быть честными перед людьми и менять эти законы". Оригинальный эффект возникает, если приложить эту логику к каким-нибудь житейским обстоятельствам. Скажем, настала зима, а пальто купить не на что. Как быть? Думаете, заработать денег и все-таки купить? А как же особенная стать России? Ответ по-президентски: надо менять покрой пальто.
Эту мыслительную роскошь президент вменил и своим ближайшим соратникам. Диалог власти и общества, проступающий сквозь строки послания, словно взят из концептуалистской пьесы:
"-- Сколько сил вы тратите на взаимодействие с общественными организациями, о губернаторы Аяцков и Прусак и мэр Лужков?
— Без общественной поддержки нам вперед не сдвинуться!"
Отметим и эту по-обкомовски задушевную манеру называть соратников по фамилиям. И правда: товарищами звать их как-то неловко, господами — язык не поворачивается. Лишь В. С. Черномырдин и А. Б. Чубайс удостоились именований.
В чем тут дело? Чем потрафили они президенту? Не иначе, дело в патриотизме. Никто более не дорог президенту и ничем иным не завоюешь высочайшей благосклонности, кроме как потребляя без устали отечественный продукт.
Пассаж из послания на эту тему в своем роде не слабее истории о 38 снайперах: "В Москве успешно работает акционерное общество 'Вымпел'. Пальто, которые там шьют, пользуются таким спросом, что в США даже ввели квоту на их импорт. Отличные холодильники делают в Липецке. А разве сравнятся импортные конфеты с нашим шоколадом?"
Итак, отрадная картина встает перед мысленным взором. Для разрешения проблемы неплатежей первый вице-премьер накидывает на плечи пальто и мчит в Липецк, дорогой подкрепляя силы несравненным отечественным шоколадом. (Тут превращается он из чуждого Чубайса в сердечного Анатолия Борисовича.) И над вверенными президенту просторами не спеша, как экономика, поднимается солнце. Американцы же, рыдая, отшвыривают жалкие тряпки от Босса и Армани и кричат: Vympel! We want Vympel!
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ
Послание готовили долго и, насколько можно судить, мучительно. Некое метафизическое, так сказать, кряхтение доносилось из-за кремлевских стен. Оно и понятно: в послании дорог message, а каким мог бы быть он? Что сказать народу и депутатам? Что президент знает все и вообще — в курсе дела? Что он надеется на лучшее?
Свершилось. Условия для экономического подъема России созданы. Об этом объявил вчера Федеральному собранию Борис Ельцин. Вслед за депутатами весть дошла и до изумленного населения. В самом деле, российская публика поотвыкла было от иллюзионистских трюков, производимых первыми лицами государства. Между тем объявить желаемое действительным есть, безусловно, признак истинной зрелости для действующего в России политика.
Линия прослеживается от князя Потемкина, но особенно хороши вариации, которыми обогатил тему двадцатый век. "Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселей". "Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме". "Пора нам стать законодателями мировой автомобильной моды". И вот условия для подъема созданы. Дело за маленьким: украсить соответствующими транспарантами разнообразные общественные места.
Возможна, конечно, меленькая предательская мыслишка: условия мы, понимаешь, создали, чего ж она не поднимается? Мелькнуло же вот: "Не рано ли, не опережаем ли события?" Но ответ был прост, быстр, безусловен: "Уверен, нет".
Для того чтобы лишние мыслишки не допустить в августейшую голову, и существует опыт предшественников. Светлейшего князя, к примеру. Поэтому можно предположить, что в самое ближайшее время те регионы, которые непосредственно примыкают к Кутузовскому проспекту и Рублевскому шоссе, и в самом деле испытают подъем.
Случится это в точном соответствии с заветом президента "благодаря инициативе, терпению граждан России". Что ж, так оно всегда и было: инициатива одних требовала непременно терпения других. И если, к примеру, высказанная в послании идея о необходимости активного движения на свежем воздухе будет принята инициативными людьми близко к сердцу, то большие группы терпеливых вполне могут отправиться на свежий воздух. Где и займутся столь необходимой работой по подготовке условий для наступающего благоденствия — построят "инфраструктуру, связь, дороги, энергоснабжение, трубопроводы". Так уже бывало в российской истории.
Логика отдельных пассажей по обыкновению блистательна и, главное, доступна. "Либо программы плохие, либо чиновники никуда не годятся",— рассуждает президент о борьбе с детской преступностью и наркоманией. "Либо ишак помрет, либо падишах помрет",— говорил, помнится, мудрец, столкнувшись со сходной дилеммой.
Впрочем, не все силлогизмы президентского послания вовсе тривиальны. "Если на реализацию тех или иных законов не хватает денег, надо быть честными перед людьми и менять эти законы". Оригинальный эффект возникает, если приложить эту логику к каким-нибудь житейским обстоятельствам. Скажем, настала зима, а пальто купить не на что. Как быть? Думаете, заработать денег и все-таки купить? А как же особенная стать России? Ответ по-президентски: надо менять покрой пальто.
Эту мыслительную роскошь президент вменил и своим ближайшим соратникам. Диалог власти и общества, проступающий сквозь строки послания, словно взят из концептуалистской пьесы:
"-- Сколько сил вы тратите на взаимодействие с общественными организациями, о губернаторы Аяцков и Прусак и мэр Лужков?
— Без общественной поддержки нам вперед не сдвинуться!"
Отметим и эту по-обкомовски задушевную манеру называть соратников по фамилиям. И правда: товарищами звать их как-то неловко, господами — язык не поворачивается. Лишь В. С. Черномырдин и А. Б. Чубайс удостоились именований.
В чем тут дело? Чем потрафили они президенту? Не иначе, дело в патриотизме. Никто более не дорог президенту и ничем иным не завоюешь высочайшей благосклонности, кроме как потребляя без устали отечественный продукт.
Пассаж из послания на эту тему в своем роде не слабее истории о 38 снайперах: "В Москве успешно работает акционерное общество 'Вымпел'. Пальто, которые там шьют, пользуются таким спросом, что в США даже ввели квоту на их импорт. Отличные холодильники делают в Липецке. А разве сравнятся импортные конфеты с нашим шоколадом?"
Итак, отрадная картина встает перед мысленным взором. Для разрешения проблемы неплатежей первый вице-премьер накидывает на плечи пальто и мчит в Липецк, дорогой подкрепляя силы несравненным отечественным шоколадом. (Тут превращается он из чуждого Чубайса в сердечного Анатолия Борисовича.) И над вверенными президенту просторами не спеша, как экономика, поднимается солнце. Американцы же, рыдая, отшвыривают жалкие тряпки от Босса и Армани и кричат: Vympel! We want Vympel!
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ