Творцы невидимого фронта

В конце мая в Киеве пройдут сразу два события, связанных с российским левым искусством и работой платформы "Что делать?": на первой Киевской биеннале покажут мюзикл "Русский лес", одновременно в Киев прибудет стартовавший в Москве Антицензурный марафон.

Марафон — инициатива Майского конгресса творческих работников, собирающего разного рода художественные и кураторские группы, журналы, издательства, объединения левого толка, в основном из Москвы и Петербурга. Идея отправиться в Киев на "Антицензурном поезде" появилась у участников конгресса после закрытия Центра визуальной культуры при Киево-Могилянской академии из-за непонравившейся президенту университета выставки "Украинское тело". Впрочем, цензуру участники конгресса склонны рассматривать максимально широко — это и процесс над Pussy Riot, и закон о запрете пропаганды гомосексуализма, и подавление московских протестов. По сути, речь идет о цензурировании не столько текстов или образов, сколько вообще реальности. Здесь марафон заключается в локальных акциях и интернет-конкурсах антицензурного плаката и видео. В Киеве будут лекции, семинары, концерты (приезжает, в частности, группа "Аркадий Коц", чей ролик из автозака, в котором входящие поэт Кирилл Медведев и художник Николай Олейников поют переведенную на русский песню польской солидарности, стал, может быть, самым ярким звуковым символом нынешних протестов), поэтические чтения, показы видеоработ. В составе делегации — несколько участников группы "Что делать?". Там же, на первой киевской Arsenale, будет показана новая работа группы — спектакль "Русский лес".

Это — мюзикл о российских протестах последних месяцев, первое пока что их театральное осмысление. Пьеса — что-то среднее между интеллигентными сатирами Шварца и раннесоветским разоблачающим врагов революции карнавалом. Тут участвуют Двуглавая курица, Оборотни в погонах и еще много героев такого рода. Вся эта нечисть вроде как обитала в подсознании российского общества, а сейчас всколыхнулась протестами и выползла. "Русский лес" представляет собой своего рода сеанс экзорцизма, изгнания мифологии: после окончания единственного питерского представления монструозные фигуры, нарисованные Олейниковым в духе тюремного Гойи, были выкинуты на ближайшую помойку. И единичность в этом акте очень важна — в Киеве будет уже только запись спектакля.

Об устройстве русского левого искусства говорить очень сложно, в основном это одни и те же люди, выступающие в разных ролях, но в какой-то степени можно сказать, что для этой мерцающей структуры "Что делать?" — если не центр, то своего рода прообраз, рабочая модель. Предшествовавшая "Что делать?" группа Feza Projects, в составе режиссера Дмитрия Виленского и художницы Ольги Егоровой, появилась в Питере в 2001 году, вскоре к ним присоединились нижегородец Олейников, философ и политолог Артем Магун, поэт и эссеист Александр Скидан, чуть позже — еще 5 человек. К 2004 году группа окончательно превратилась в "платформу". Дело в том, что 10 художников и теоретиков — только костяк. В самой же деятельности "Что делать?" принимает участие пара сотен человек — почти все значительные фигуры русской левой культуры. Это отчасти коммьюнити, в большей степени — среда, но самоназвание "платформа" точнее всего: предложение, возможность участия здесь важнее, чем конечный продукт.

Собственно художественной деятельностью, инсталляциями, графикой, фото- и видеоработами, спектаклями и фильмами (самые известные среди них — триптих "зонгшпилей", политических мюзиклов о современной России в отчетливо брехтовском духе: "Перестройка", "Партизаны" и "Башня") деятельность "Что делать?" совсем не ограничивается. Отчасти кажется, что это чуть ли не побочный продукт, некий конечный выплеск бродящих в группе интеллектуальных энергий. Сам процесс создания едва ли не важнее. Многие спектакли получались в процессе семинаров, своего рода драмкружков, часто предполагавших общежитие, напряженное сосуществование десятков участников ("Русский лес" — как раз самый большой проект такого рода, результат семинара, длившегося два месяца). Одно из главных направлений деятельности "Что делать?" — издание одноименной газеты, публикующей работы левых художников, эссеистов, теоретиков — совершенно не обязательно на темы искусства (так, один из последних номеров полностью посвящен проблеме трудовой миграции).

Собственно, главная вещь, которой занимаются участники "Что делать?",— поиск новых форм интеллектуальной работы. Это же в большой степени и создает преемственность к ним Майского конгресса: у него та же цель — выработка производственных отношений для людей искусства (только здесь речь идет уже о целых коллективах, а не отдельных художниках с системой личных связей, как в "Что делать?"). Здесь очевидно наследование раннесоветскому авангарду — в первую очередь, конечно, кругу ЛЕФа. И эта связь с советским искусством, причем не только авангардным, принципиальна для самоопределения "Что делать?".

В раннем небольшом фильме "Строители" участники платформы застывают на стене в разных дурацких позах и в конце концов совпадают с расстановкой героев шедевра "сурового стиля" — картины "Строители Братска" Виктора Попкова. Одновременно они в довольно дурашливой манере обсуждают свое искусство. Один из участников говорит: "За строителями Попкова стоят тысячи рабочих, кто стоит за нами — непонятно. Но место, из которого они смотрят в будущее,— свободно". И это стремление встать на свободную точку утопии, принять на себя весь груз советского ради самого ощущения исторической перспективы — ключевой момент для работы "Что делать?". В том же разговоре Александр Скидан говорит, что современное революционное искусство отсылает к несуществующему пока народу, но пытается само создать его, ищет "сотворца". И главным направлением деятельности "Что делать?" является именно такое забрасывание удочек, попытка сконструировать аудиторию. Интенция социального строительства, наследуемая от советского искусства, тут возводится до уровня самоотверженной героической абстракции, взывания в социальной пустыне. И это делает "Что делать?", наверное, самым честным и точным явлением русской левой культуры. В каком-то смысле они антипод "Войны", самой заметной группы русского активистского искусства. Как те направлены на прямое, бесконтрольно меняющее общественное пространство действие, так целью "Что делать?" оказывается безостановочное социальное вопрошание — не только общего пространства, но и себя самих.