Неделю назад ЦБ обнародовал данные о быстром росте российской внешней задолженности. Размер долга каждого российского гражданина мировому финансовому рынку поставил рекорд как раз тогда, когда разговоры о второй волне кризиса на этом рынке разгорелись с новой силой.
До середины 2000-х годов Россия в долговом отношении жила как обычная развивающаяся страна. Для этих стран начиная с 1980-х годов была типична следующая ситуация: власти брали огромные суммы у государственных кредиторов, объединенных в Парижский клуб, и частных кредиторов, объединенных в Лондонский клуб. Деньги шли в государственный бюджет, тратились на поддержку экономики, раздавались гражданам в виде пособий и субсидий и в значительной степени расхищались чиновниками. По своим долгам власти развивающихся стран расплатиться не могли, поэтому постоянно находились в состоянии дефолта, который время от времени официально оформлялся в виде реструктуризации долгов. Реструктуризацию еще нужно было заслужить, поэтому власти стран-должников были вовсе не свободны в своей экономической политике. Показательна в этом отношении история создания ВТО. В сущности, западные правительства и банки вынудили развивающиеся страны согласиться на создание этой организации, в противном случае отказываясь реструктурировать их долги. Расчет оправдался: 1 января 1995 года ВТО начала свою работу, а к началу 1996 года 21 развивающаяся страна завершила переговоры с коммерческими банками, реструктурировав долги на общую сумму $170 млрд (при этом банки простили $76 млрд, а на выплату остальных сумм предоставили длительную рассрочку). В госбюджеты развивающихся стран снова потекли западные деньги: в 1995 году они получили из частных западных источников $228 млрд, а в 1996 году — уже $311 млрд. В 1995 году валютные резервы развивающихся стран возросли на $95 млрд, а в 1996 году — на $87 млрд.
Россия унаследовала долги СССР — советские власти в 1980-е годы не меньше, чем власти развивающихся стран, увлекались получением займов у Запада. Она реструктурировала долги и Парижскому, и Лондонскому клубам, то есть пережила не один дефолт — в дополнению к тому дефолту, который она объявила в августе 1998 года, увлекшись финансированием бюджетных расходов за счет продажи иностранцам ГКО. Российские граждане знали, что государство очень много должно иностранцам, не в силах расплатиться, поэтому власти не совсем свободны в своей экономической политике, вынуждены под давлением кредиторов осуществлять режим бюджетной экономии и проводить некие рыночные реформы.
И вот в августе 2006 года российские власти с гордостью указали, что досрочно расплатились с Парижским клубом по советским долгам. Российские граждане могли это понять в том смысле, что с унаследованной от СССР зависимостью от иностранцев покончено. Однако как раз 2006 год был очень показателен с точки зрения характера российского внешнего долга. По состоянию на 1 июля 2006 года, то есть накануне досрочного погашения долгов Парижскому клубу, российский внешний долг составлял $287,4 млрд — на $28,9 млрд (11,2%) больше, чем на 1 января. Доля госдолга в общем внешнем долге быстро сокращалась, а доля компаний и банков — росла. Быстрее всего наращивали внешний долг банки: за II квартал их задолженность составила $67 млрд и возросла на $9,6 млрд (16,7%). На втором месте по темпам роста были российские компании — их внешний долг составил $141,3 млрд (рост на $10,3 млрд, или 15,3%).
С тех пор банки и компании наращивали российский долг еще большими темпами, и по итогам прошлого года он составил уже $545,2 млрд. За первый квартал нынешнего года он увеличился еще на 3,7% и достиг $565,2 млрд.
Удивляться, естественно, не приходится — на мировом финансовом рынке, учитывая низкие процентные ставки в США и странах еврозоны, брать взаймы выгоднее, чем в России с ее чрезвычайно высокими ставками. Эти высокие ставки обусловлены тем, что российские предприятия и банки не доверяют друг другу. В свою очередь, банки не доверяют российским гражданам. Получается, что в кредитном отношении иностранцы доверяют русским больше, чем сами русские. Заметим, что и российские граждане осуществляют посильный вклад в наращивание внешней задолженности России. Приобретая недвижимость за рубежом, скажем в Италии, они, естественно, берут кредит в итальянских подразделениях крупнейших международных банков — то есть тоже прибегают к получению денег на мировом финансовом рынке.
В итоге получается, что в среднем зависимость каждого гражданина России от этого рынка с середины 2000-х годов неимоверно возросла. Если в конце 2005 года на каждого гражданина РФ приходилось $1488 долга, то к концу 2007 года долг вырос более чем в два раза и составил $3267, а к началу нынешнего года — уже $3811, увеличившись за 2010-2011 годы на 16,6% (см. график ниже).
В условиях европейского долгового кризиса, угрожающего снова перерасти в общемировой, аналитики и игроки на мировом финансовом рынке обратили внимание на то, что страны еврозоны совершенно неоднородны в том, что касается долгов их граждан иностранцам. В таких странах, как Португалия, Греция, Испания, Ирландия, Франция и Австрия, граждане в целом являются должниками иностранцев — или, если угодно, должниками мирового финансового рынка. Власти, банки, компании и отдельные граждане Португалии, Греции, Испании и Ирландии в последние годы с увлечением брали деньги взаймы за границей: власти, банки и компании — на текущую деятельность, граждане — на покупку домов. В итоге, к примеру, в Португалии совокупные долги иностранцам достигли 100% ВВП страны (см. график ниже).
Напротив, Люксембург, Бельгия, Германия, Нидерланды и Финляндия относятся к числу стран, где все граждане в целом являются кредиторами иностранцев. Власти, банки, компании и отдельные граждане в этих странах в последние годы давали мировому финансовому рынку взаймы, а не брали у него в долг.
Разумеется, и в той и в другой группе стран далеко не все в курсе национальных долговых отношений с иностранцами. Однако каждый может заметить, что отношение мирового финансового рынка к отдельным странам в разгар европейского долгового кризиса является совершенно разным. Например, в конце прошлого года немецкие власти имели возможность брать взаймы на этом рынке под 2,05% годовых, а от греческих властей рынок требовал 25,95%. И в случае дальнейшего углубления европейского кризиса рынок явно будет еще более разборчив, и это сильнее ударит по странам-должникам, чем по странам-кредиторам. И банки, и предприятия, и граждане задолжавших стран в условиях мировых финансовых неурядиц столкнутся с трудностями при выплате существующих долгов и в получении новых денег.
Подавляющее большинство российских граждан могут сказать, что они к наращиванию российского внешнего долга не имеют ни малейшего отношения, так как не виноваты в том, что российские банки и компании привыкли быть в долгу у иностранцев. На это можно заметить, что сами граждане приобрели массовую привычку жить в долг у банков, в том числе приобретать с помощью потребительского кредитования все — от жилья и товаров длительного пользования до бытовых мелочей. И банки, в сущности, давали им в долг те деньги, которые сами брали взаймы на мировом финансовом рынке. Так что, если вторая волна кризиса так или иначе ударит и по обычным гражданам, получится, что они сами этому способствовали, как и в случае с первой волной в 2008-2009 годах.
Может показаться, что российский ЦБ к кризису готов, так как накопил к концу 2011 года резервов на $498,6 млрд. Однако не может же банк просто раздавать валюту задолжавшим иностранцам российским банкам и компаниям, точно так же как ЕЦБ, располагающий неограниченными запасами евро, которые сам же и печатает, все-таки не дошел до того, чтобы погасить все долги задолжавшим иностранцам банкам и компаниям Греции и Португалии. А значит, в основном платить по долгам банков и компаний будет простой гражданин.
