Проверка на толерантность

Фестиваль "Театральный синдром" проходит уже второй раз — но в Москве о нем мало кто слышал. Собственно, в этом нет ничего удивительного: фестиваль и делается-то не в Москве, а в городах Центральной России — Тамбове, Рязани, Воронеже, Липецке. Если посмотреть на мировую практику, ничего особенного тут нет — Авиньон по количеству населения не больше Тамбова, Зальцбург всяко меньше Рязани, а по сравнению с немецким Реклингхаузеном, где проходит богатый и престижный "Рурфестшпиле", Липецк так просто мегаполис. И вообще, в не огромном городе фестивалям обычно уютнее. Впрочем, что там сравнивать "их" с "нами"...

Справедливости ради нужно сказать, что и в некоторых российских региональных центрах есть международные театральные фестивали, претендующие на то, чтобы о них знали и в столицах,— скажем, в Омске и в Перми. Делаются попытки в Калининграде и Саратове, Ярославле и Магнитогорске... Но для "Театрального синдрома" проводящий его Фонд Михаила Прохорова не случайно выбрал именно названные города: будучи географически приближенными к Москве, в смысле знакомства с современным искусством они находятся на расстоянии нескольких световых лет. Соседство со столицей для культуры этих городов — скорее недостаток, чем достоинство. И представления о том, каким может быть, в частности, современный театр, здесь господствуют вполне дремучие. Организаторы фестиваля поняли это еще в прошлом году, когда эстетически невинный спектакль литовца Оскараса Коршуноваса "Ромео и Джульетта" был воспринят рязанскими театралами как оскорбление всего и вся.

Исключение составляет, пожалуй, Воронеж — в прошлом году здесь появился международный Платоновский фестиваль, а с ним и шанс приобщиться к новым веяниям. Что же касается трех других городов, то там и московская постановка Владимира Панкова "Гоголь. Вечера", наверное, взорвет сознание изрядной части аудитории. Вообще, некоторые из спектаклей программы объедут все четыре областных центра, другие посетят два или три. В любом случае нестоличные постановки могут привлечь внимание москвичей. И даже не те два немосковских спектакля, которые совершат турне по центру России без заезда в первопрестольную,— "Жители города К." Канского драмтеатра из Красноярского края в постановке известного петербургского режиссера Геннадия Тростянецкого и "Андре и Дорин" испанского театра Kulunka.

Но есть в программе один спектакль, ради которого не грех и прокатиться столичному театралу до Тамбова или Рязани. Это "Гардения" всемирно известного театра из бельгийского Гента Les Ballets C de la B, спектакль, ставший два года назад хедлайнером главных европейских фестивалей. Спектакль, поставленный одними из самых важных режиссеров европейского театра, Аленом Плателем вместе с Франком Ван Лакке, приглашает в один из самых таинственных и непостижимых уголков людской природы, туда, где мужское неотличимо от женского, где люди беспечно растрачивают жизнь, никогда не находя покоя, и сохраняют пугающую в своей неистребимости надежду победить собственное тело и время.

В спектакле занято девять человек. На наклонном паркетном полу, где нет почти ничего, кроме стульев, они играют самих себя. Главную роль, если это слово вообще применимо к бельгийскому спектаклю, исполняет Ванесса Ван Дурме, рослая женщина с глубоким, низким голосом. Когда-то, правда, она была мужчиной, но перенесла операцию по смене пола. Теперь Ванесса — королева и предводительница этого причудливого сообщества, в котором есть один молодой человек, одна танцовщица и шестеро пожилых мужчин, в прошлом профессиональных актеров травести-шоу. Сейчас они выходят к зрителю благообразными седыми бюргерами в неприметных костюмах — но стоит только начаться музыке, как они возбужденно переодеваются в цветастые платья, как старые солдаты принимают стойку при первых звуках военного марша.

В "Гардении" часто меняют одежды, нелепо и забавно танцуют под разнообразные музыкальные хиты, делятся обрывками каких-то жизненных историй, жалуются на одиночество и непонимание. В этом спектакле намешано много всего. Но важны для Алена Плателя и Франка Ван Лакке все-таки не частности этого странного мира, не подробности биографий и не банальные эстрадные номера, а общая атмосфера какого-то привлекательного психологического пограничья, особая энергия этих людей, беззаботно-праздничная и в то же время щемяще-минорная. Ален Платель умеет найти эмоциональную красоту там, где обывателям чудится банальное уродство. Он чувствует возвышенную надежду там, где вульгарный взгляд послушно распознает только порок и угрозу "морали".

Бельгийские режиссеры вовсе не манифестируют свою толерантность — и отдавать должное обезоруживающей отваге и раскованности людей, занятых в "Гардении", остается уделом зрителей из стран с жестокими и нетерпимыми по отношению к маргиналам нравами. Спектакль сделан столь тонко и парадоксально, что, кажется, даже самые отъявленные хамы не смогут скабрезно хохотнуть. И все равно трудно сказать, какую реакцию вызовет это горькое и беззащитно-искреннее кабаре в непуганом Тамбове или промышленном Липецке. Возможно, спектакль ждет участь одинокого и роскошного павлина, попавшего на грядки с морковкой и осмеянного прохожими. А может быть, и достучится "Гардения" до людей. Как известно, поплакать над чужой судьбой у нас умеют и любят так же сильно, как отвергнуть, унизить и растоптать живущего по-другому.

Воронеж, Липецк, Тамбов, Рязань, с 28 мая до 8 июня