Арбитражный суд Уральского округа поставил точку в прецедентном деле об уплате налогов при использовании товарного знака через офшорную юрисдикцию (дело торговой сети "Монетка"). Необычность разбирательства в том, что налоговые органы пытались доказать связь между российской и кипрской компаниями с помощью информации Интерпола. По мнению налоговых юристов, появление таких документов у налоговиков говорит о новом уровне работы с информацией из других стран и о намерении ФНС применять российские методы борьбы с уходом от налогов и к международным структурам.
Налоговые органы посчитали, что ритейлер заключал мнимые договоры с аффилированной кипрской компанией за использование торгового знака "Монетка" и, относя эти суммы на расходы, искусственно занижал свою прибыль. Платежи осуществлялись в пользу лицензионной фирмы на Британских Виргинских островах (BVI) через кипрскую сублицензионную компанию. При этом компания c BVI получила товарный знак от российского физлица — директора компаний, входящих в одну группу с ритейлером. Налоговики посчитали, что сделки направлены на получение необоснованной налоговой выгоды — поскольку право на бренд "Монетка" сеть могла получить не через офшоры, а напрямую у его российского владельца.
Кроме факта отсутствия деловой цели, налоговики в суде доказывали аффилированность налогоплательщика с кипрской компанией. Для этого они использовали данные, полученные через Интерпол, о том, что учредителем кипрской фирмы является гражданская супруга совладельца торговой сети. Суд, однако, решил, что справка от Интерпола получена с нарушением установленных процедур и не должна быть принята во внимание. В итоге суд постановил, что аффилированность и необоснованность налоговой выгоды не доказана, и решил дело в пользу "Монетки".
Несмотря на такой исход тяжбы, глава департамента налогового консультирования компании ITA UFS Investment Group Рустам Вахитов считает, что налоговые органы немало продвинулись в оспаривании распространенной схемы минимизации налогов, при которой торговый знак, ноу-хау или другой объект интеллектуальной собственности выводится из России и налогоплательщик начинает производить существенные вычеты из налоговой базы за счет лицензионных платежей. "Вовлечение Интерпола в сбор доказательств является необычным,— сказал эксперт "Ъ".— Очевидно, что налоговые органы и суды начинают применять российские концепции по борьбе с уходом от налогов и к международным структурам".
Руководитель правового управления ФНС Олег Овчар подтвердил "Ъ", что использование информации Интерпола — "один из редких случаев". По его словам, непонятно, чем руководствовался суд, заявляя о нарушении процедуры получения данных: "Особой процедуры, как и специальных соглашений об информационном обмене, между ФНС и Интерполом не существует — данные были запрошены через Национальное центральное бюро Интерпола МВД РФ". По словам Олега Овчара, информационный обмен идет на основе межправительственных соглашений между финансовыми органами, но в конкретном случае получить нужные данные от кипрских налоговиков было нельзя и пришлось использовать "полицейский" канал.
По словам экспертов, скорее всего, такая необходимость возникла потому, что на Кипре распространена практика указания в реестрах лишь номинальных акционеров — но этой информации российским налоговикам было недостаточно. Поэтому были запрошены данные о реальных учредителях, которые известны трастовым управляющим, банкам и другим обслуживающим кипрскую компанию лицам. Видимо, из этих источников Интерпол и получил нужные сведения. Как отметил Рустам Вахитов, запрос был исполнен еще в рамках действующего ограниченного порядка обмена информацией между РФ и Кипром. С 2013 года вступает новая редакция соглашения об избежании двойного налогообложения с Кипром, в которой ограничения, связанные с банковской, аудиторской и иными профессиональными тайнами, сняты — так что у работающих через Кипр предпринимателей появится больше поводов для беспокойства.