Вчера Государственная дума приняла во втором чтении законопроект "О военных судах Российской федерации". Но в том, что под судом окажется дедовщина, есть большие сомнения.
"Коммерсантъ" неоднократно писал о внутренней войне в российской армии — дедовщине. Что может быть хуже армии, в которой убивают солдата за то, что он отказался заниматься рэкетом (о таком случае Ъ писал 19 февраля)? Справедливости в нашей армии не добьешься, правосудия — тоже. Военные суды полностью зависят от финансирующего их Министерства обороны. За примерами далеко ходить не надо. Так, три года назад Сергей Юшенков подал в военный суд на тогдашнего министра обороны Павла Грачева, публично его оскорбившего. Но суд тянул с возбуждением уголовного дела до тех пор, пока не была объявлена амнистия.
Формально новый законопроект "О военных судах" призван сделать военные суды более независимыми. Поскольку финансирование военных судов возлагается на судебный департамент при Верховном суде России. Но о какой независимости может идти речь, если денежные средства на военные суды в бюджете не заложены? А предоставлять жилье военным судьям по-прежнему будет Министерство обороны.
Кроме того, в законопроекте так и не указано место военного судьи в армейской иерархии. В США, например, военные судьи подчиняются только генеральному судье-адвокату и относятся к его корпусу, который является обособленным воинским формированием. Российские военные судьи будут подчиняться председателю Военной коллегии Верховного суда, однако звания им по-прежнему будет присваивать министр обороны. А значит, их продвижение по службе будет зависеть от принимаемых ими судебных решений.
Военные суды есть практически во всех западных странах. Однако нельзя сравнивать уровень правовой культуры и воинской дисциплины в этих странах и в России. Для нашей страны выходом могло бы стать рассмотрение воинских правонарушений в обычных судах. Однако пока надежды на то, что это исправило бы положение, мало. Суды общей юрисдикции решали все дела по искам родителей погибших в Чечне солдат в пользу Минобороны, ничем не отличаясь от военных. Получается, что государство снимает с себя ответственность за армию, предоставляя ей устанавливать справедливость по собственному разумению.
ФИЛИПП Ъ-СТЕРКИН, КОНСТАНТИН Ъ-НИКОЛАЕВ