Военный суд Московского гарнизона приговорил к шести годам лишения свободы бывшего начальника испытательного центра ВВС России генерал-майора Владимира Гребенникова. Его признали виновным в катастрофе трех истребителей Су-27, которая произошла в 1995 году во Вьетнаме. Но от колонии генерала спасла амнистия, под действие которой он попал как заслуженный военный летчик России.
Шоу со смертельным исходом
В конце ноября 1995 года руководство ВВС России решило отправить пять истребителей Су-27 и транспортный Ил-76, командиром которого был Владимир Гребенников, на авиасалон в городе Лангкави (Малайзия). Россия участвовала в этом авиасалоне с 1991 года.
До 1995 года истребители КБ имени Сухого, как правило, разбирали и перевозили на "Русланах". Но на этот раз самолеты самостоятельно взяли курс с подмосковного аэродрома Кубинка на Лангкави.
Ил-76 был ведущим звена истребителей, и Гребенников должен был осуществлять контроль за режимом полета. Кроме того, в транспортном самолете находилась делегация Новолипецкого металлургического комбината (около 70 человек), которая и заплатила за участие российской авиатехники в этом шоу $30 тыс. наличными (посадка одного борта в международном порту стоит $5 тыс., а ВВС не располагали такими средствами).
Перелет предусматривал несколько промежуточных посадок в Китае и Вьетнаме. До места назначения самолеты добрались благополучно. Удачно прошел и авиасалон. А на обратном пути 12 декабря три Су-27 разбились, врезавшись в гору.
Обстоятельства катастрофы расследовали специальная правительственная комиссия и военная прокуратура. В августе 1997 года следствие было завершено, а дело передано в суд. Виновником происшедшего следователи признали генерала Владимира Гребенникова.
По версии самого генерала, которую он представил суду, катастрофа произошла из-за ошибок наземных служб и плохих метеоусловий.
Последний полет "Витязей"
12 декабря 1995 года Су-27, которые пилотировали летчики элитного авиаотряда "Русские витязи", вылетели из Малайзии на родину. Первой остановкой на обратном пути была военно-морская база Камрань во Вьетнаме.
Как утверждал на суде генерал Гребенников, аэродром в Камрани как по метеоусловиям, так и с технической точки зрения был абсолютно не приспособлен для посадки эскадрильи Су-27. Об этом летчики докладывали руководителю группы "Витязей" генерал-майору Анатолию Бакушеву. Но тот приказал вылетать. А приказы, как известно, не обсуждают.
По словам Гребенникова, к аэродрому Камрань они шли на высоте 8100 м и, установив связь с руководителем полета на военной базе подполковником Александром Арбузовым, запросили разрешение на снижение. Тот разрешил, и вся группа опустилась до отметки 2700 м. При этом Арбузов не предупредил "Витязей" о том, что на земле нет радиолокационного контроля.
Подполковник Арбузов, по утверждению генерала, не имел никакого права давать команду на снижение. Нижний край облаков находился на высоте 600 м, как раз на уровне вершин расположенных вокруг базы гор.
"В таких условиях нас нужно было отправлять только на запасной аэродром. Например, 'Витязи' вполне могли приземлиться в Хошимине или в Дананге и избежать катастрофы,— говорил Гребенников.— Но подполковник Арбузов принял решение сажать самолеты в Камрани. Мы думали, что Арбузов видит самолеты на экране и ведет на взлетно-посадочную полосу. Через некоторое время он приказал снизить до 1500 м, а потом до 600 метров".
Следующий приказ, запрещающий посадку, как утверждал Гребенников, поступил с земли слишком поздно. Ил-76 и два Су-27 чудом избежали столкновения с внезапно выступившей из просвета в облаках вершиной горы. Пилоты трех других истребителей не успели отвернуть и врезались.
В ходе расследования прокуратура сначала возбудила уголовное дело против подполковника Арбузова, но затем он стал одним из свидетелей на процессе.
Вдовы летчиков получат компенсацию
Государственный обвинитель подполковник юстиции Александр Дербенев придерживался версии, что приказ о снижении Су-27 на опасную высоту генерал-майор Гребенников отдал самовольно, без указаний с земли. Дербенев потребовал осудить генерала на девять с половиной лет.
"Я выполнял роль только командира своего самолета, который, как и весь экипаж, остался целым и невредимым. Моей вины в случившемся нет,— сказал в своем последнем слове Гребенников.— Произвольно перекладывать обязанности командира одного корабля на всю группу — это попытка притянуть за уши состряпанное обвинение. Основная моя вина заключается в том, что я остался жив. За это и несу ответственность".
Хотя Гребенников считает, что не должен был отвечать за полет звена истребителей, бывший главком ВВС России Петр Дейнекин, выступая на суде, заявил, что использование при международных полетах Су-27 транспортных самолетов — обычная практика. У истребителей несовершенные навигационные приборы, и военные летчики плохо говорят по-английски. Поэтому в обязанности Гребенникова входил контроль за режимом полета, высотой, рельефом местности и так далее.
Суд счел установленным, что незадолго до посадки генерал в нарушение правил полета и несмотря на плохие метеоусловия дал команду ведомым самолетам снизиться на недопустимо низкую высоту и почему-то не реагировал на показания приборов о приближении горы. Лишь за несколько секунд до столкновения с горой экипаж Ил-76 успел включить режим набора высоты и спастись. Только после этого Владимир Гребенников дал команду истребителям сделать то же самое. Но было уже поздно.
Пока в течение нескольких часов судья зачитывал приговор, Гребенников все время что-то записывал в свой блокнот. Шесть лет лишения свободы, даже с амнистией, его не устраивают. "Судья все перевернул с ног на голову,— сказал он корреспонденту Ъ.— Я в ближайшее время обжалую приговор".
Во время уголовного процесса был также удовлетворен иск вдов погибших летчиков к Минобороны. Суд взыскал в их пользу в общей сложности 490 тыс. рублей в качестве моральной и материальной компенсации.
ЮРИЙ Ъ-СЕНАТОРОВ, ЛЕОНИД Ъ-БЕРРЕС