Мы подумали, что в событиях на этой неделе у вас и так не было недостатка. И потому в последнем номере года — семь банкиров не в привычном для нашего журнала амплуа — с комментариями, заявлениями, балансами и прогнозами — и просто в интерьерах их собственных кабинетов.
Президент коммерческого инновационного банка "Альфа-банк" Петр Авен справил новоселье в своем кабинете совсем недавно. Называется помещение, в котором работает г-н Авен скромно — комната 218.
"Комната" представляет собой двухуровневое пространство, которое делится на несколько "островков": рабочее место, мебельный ансамбль "для бесед", состоящий из кожаных диванов, кресел и журнального столика, а также балкона для отдыха. (Дизайнер интерьера — архитектор Сергей Поздняков).
Кроме этого, "начинка" комнаты номер 218 состоит из таких необходимых элементов жизнедеятельности, как телевизор Sony (диагональ 72 сантиметра) видео (Hi-Fi звук той же фирмы), СВЧ-печь, холодильник (BOSCH) и даже душевая комната. Правда, приметы недавнего переселения ощущаются: тумбочкой под печкой служит... несгораемый шкаф, а шкафы для книг пока пустуют. Вместе с залом для переговоров все это составляет "президентскую зону".
Г-н Авен:
— Честно говоря, не могу утверждать, что я в восторге от своего кабинета. Он слишком велик. Не очень-то я люблю пустое пространство.
Я только мебель выбирал, а дизайн и планировку кабинета придумывали без меня. Мебель я старался подобрать не вычурную, достаточно простую, но солидную. (Лакированное дерево, зеленая кожа с золотым тиснением). Вот стол — он должен быть большим. На нем — стандартные предметы (телефоны Nec и Panasonic, электронный organizer Sharp, письменные принадлежности). Никто специально их не подбирал. Разве что лампа пристойная. Но никакой художественной ценности она не представляет.
Что же касается пустых книжных полок... Художественную литературу на работе читать не станешь.
Собираюсь поставить на пустующие полки энциклопедии: Брокгауза и Эфрона, "Британику", альбомы по изобразительному искусству.
Относительно антиквариата... То немногое, что здесь есть — подсвечники, часы, полотна художника-передвижника Юрия Клевера и Куприна (последнее датировано 1936 годом), взято как бы напрокат. Все это принадлежит нашему подразделению — аукциону "Альфа-Арт".
Я лично коллекционирую картины художников "серебряного века". Недавно приобрел работу Добужинского за 25 тысяч долларов.
Пока же, кроме казенной живописи, в необжитом кабинете экспонируются семейные фотографии: жена, дети, г-н Авен с Ельциным, г-н Авен на отдыхе с г-ном Гайдаром (в "олимпийке") и г-ном Гусинским (в "гавайке")...
Интерьер собственного кабинета президенту Инкомбанка Владимиру Виноградову продумывать было некогда. Единственная идея, с которой он сразу же согласился — стилизовать апартаменты в духе XVIII века, которым датированы знаменитые Щербаковские Палаты (в них и расположилось сегодня правление Инкомбанка).
Согласился г-н Виноградов и с ценой за реставрационные работы — 1 миллион долларов. Стилизован под XVIII век рабочий гарнитур кабинета (стол, три стула, книжный шкаф) стоимостью в 20 тысяч долларов. К слову сказать, впоследствии именно такими гарнитурами были укомплектованы кабинеты председателей нескольких фракций Госдумы.
В наследие от купца Щербакова и заводовладельцев Смирновых, которые обитали здесь в дореволюционные времена, Инкомбанку достались скрипучие двери кабинетов. Отличная акустика позволяла бывшим владельцам Щербаковских Палат по "пению" дверей узнавать о передвижениях гостей внутри здания.
Единственная дверь, которая сегодня не скрипит — дверь в кабинет г-на Виноградова. Он специально попросил сделать ее нескрипучей (видимо, чтобы сотрудники не подозревали о присутствии или неприсутствии хозяина в доме).
Статуэтку обнаженной девицы (работы г-на Церетели), стыдливо задрапированную полоской из синей ткани, по утверждению г-на Виноградова, он получил в подарок от президента Группы "Мост" Владимира Гусинского: "Дабы я не забывал, что кроме денег, на свете существуют еще и женщины, и все остальное".
Компанию председателю банка "Возрождение" Дмитрию Орлову всегда составляли орлы. При том в буквальном смысле этого слова: металлический орел в витрине, орел на бронзовых часах XIX века. Еще несколько скульптур и картин с изображением царь-птицы г-н Орлов распорядился отнести на склад.
Дело в том, что большинство подарков, которые преподносят ему клиенты и деловые партнеры, непременно намекают на его фамилию.
"Даже живых орлов дарили, — как-то грустно говорит председатель "Возрождения". — Интересно, чтобы я делал, если бы фамилия у меня была — Воробьев?"
В кабинете г-на Орлова много картин. Одна картина стоит прямо у рабочего стола. "Нравится? Это предлагают банку приобрести. Нашим экспертам предстоит ее оценить".
Д: А вы купите картину, которая вам не понравилась, но эксперт оценил ее как достойную для приобретения?
О.: Нет. Я покупаю только картины, которые нравятся мне. Для меня это не инвестиции в искусство, а моя собственная эстетическая потребность.
Банк коллекционирует пейзажи: в основном, русские. Тут есть картина, которая мне очень нравится — Екатерина Юнге "Пейзаж с баркасом". Вторая любимая работа — Поленов — висит в кабинете моего заместителя.
На стенах кабинета г-на Орлова кроме пейзажей — иконы в металлических окладах и семейные фотографии. По личной просьбе г-на Орлова была приобретена французская скульптура XIX века, изображающая волов, впряженных в телегу. По мнению главы банка "Возрождение" это, собственно, и есть символ банковской работы.
"Я не обладаю каким-то особым эстетическим вкусом. Соответственно, и содержимое моего кабинета бессистемно", — сообщил президент Международного промышленного банка Сергей Веремеенко.
Между тем, кабинет г-на Веремеенко представляет собой импровизированный музей. Основную часть его экспонатов составляют дорогие подарки от коллег и близких ему людей.
К 40-летнему юбилею г-на Веремеенко супруга подарила ему чернильный прибор, в форме сфинкса, возлежащего среди пирамид.
Представители Ассоциации американских банков вручили серебряную статую Юлия Цезаря работы неизвестного мастера прошлого века. Российские эксперты оценили Цезаря в 25 тысяч долларов.
Коллеги из Башкредитбанка подарили хозяину кабинета фигуру мексиканского божка, выдолбленную из цельного куска очень редкого камня "соколиный глаз". По их заверениям, камень найден в древнем святилище ацтеков.
В 3 миллиона долларов оценил г-н Веремеенко золотую икону "Распятие Иисуса Христа", которую подарила ему делегация одного из испанских банков. Из чистого золота выполнен и циферблат часов некоего современного дизайнера, преподнесенных другом ко дню рождения председателя Межпромбанка.
Несколько икон г-н Веремеенко получил в подарок от церкви Знамение Богородицы (что на Рублевском шоссе), которая реставрируется на средства банка.
В начале года по инициативе председателя Межпромбанк оказал материальную помощь сестрам Сергея Есенина. По словам самого г-на Веремеенко, старушки буквально умирали с голоду. Члены правительства, к которым они обратились за помощью, средств не нашли. На полученные от банка 10 млн рублей сестры Есенина смогли протянуть до конца года и даже издать несколько томиков стихотворений их брата.
— Стряхнуть усталость мне помогает музыка. Особенно если она звучит не за мой счет, — поделился Сергей Верееменко.
Банк оборудовал его рабочее место ультрасовременным музыкальным центром фирмы Bang & Olufsen стоимостью в 7,5 тысяч долларов.
Но самые ценные вещи были заперты в сейфе.
— Я серьезно подумываю о коллекционировании. Председатель Башкредитбанка собирает старинные монеты. Я же предпочитаю драгоценные камни. Уже сегодня в моем сейфе покоятся изумрудные россыпи, — разоткровенничался с нами хозяин кабинета.
— Кроме того, я владею рубином стоимостью в 20 млн долларов.
Камню в этом году исполнилось 400 лет. Первым его владельцем был Алексей Тишайший, отец Петра Первого. Как это ни странно, председатель Межпромбанка приобрел рубин "у частного московского коллекционера".
— Каким образом я это сделал и за какие именно деньги, я уточнять не буду, — отрезал г-н Веремеенко.
Кабинет председателя правления Промстройбанка Якова Дубенецкого производит странное впечатление, навевая воспоминания о бывших райкомовских приемных. Казенные кресла из кожзаменителя, красные дорожки, прочные дубовые столы и сквозняки.
— Кабинет не соответствует моему вкусу, — поделился г-н Дубенецкий. — Пять лет назад я получил интерьеры кабинета в наследство от прежнего председателя Промстройбанка.
С тех пор никаких глобальных перемен в помещении не производилось. Несколько ваз с цветами и фирменная эмблема банка заменили портрет Ленина.
Не так давно пол покрывали хорошие азиатские ковры ручной работы, подаренные г-ну Дубенецкому в 1982 году по случаю 60-летия банка. Однако в прошлом году они пострадали во время известного пожара. Огонь подпортил и две картины, которые по просьбе г-на Дубенецкого были приобретены на выставке молодых московских художников-реалистов. За 4 миллиона рублей банк купил 7 пейзажей.
Напольные часы орловского завода опять-таки достались нынешнему хозяину Промстройбанка по наследству — они надежны, представительны, да и прослужат еще лет двадцать. Кстати, столько же лет и люстрам отечественного производства.
Пожалуй, самые ценные детали интерьера — статуэтки, подаренные банку мадридским Trade Leaders Club. Этот приз ежегодно вручается "за активность на мировых рынках и международную коммерцию". Промстройбанк, между прочим, получал его трижды — в 1991, 1992 и 1993 годах. Кстати, издержки на дорогу и соответственные торжественному случаю приемы в связи с вручением приза оказались для Промстройбанка намного больше, чем реальная стоимость этих статуэток.
В целом, кабинет г-на Дубенецкого по-деловому прост.
— Вопиющая роскошь меня бы отвлекала от работы, — заявил его хозяин.
Президент Кредо-банка Юрий Агапов год назад переехал в новый кабинет на втором этаже знаменитого здания в Леонтьевском переулке. До банка эти помещения занимали посольства Кубы и ГДР, а до революции — Германии. Именно на лестнице, которая теперь ведет в кабинет президента Кредо-банка, в 1918 был убит эсером Блюмкиным германский посол Вильгельм Мирбах.
Реставрация 50 квадратных метров кабинета обошлась банку в 100 тысяч долларов. Около 20 тысяч стоила отделка потолка сусальным золотом. Стоимость арабских штор, гобеленов и деревянной отделки стен (дуб, орех) в банке уже не помнят.
100 тысяч долларов заплатили за обновление интерьера. Самая дорогостоящая его деталь — большая хрустальная люстра. В банке, кстати, таких люстр всего четыре. Они стоили 250 тысяч долларов и были приобретены в Австрии.
Интерьеры в стиле модерн, созданные в начале века по эскизам знаменитого архитектора Шехтеля, вполне адекватны вкусам г-на Агапова. Его личные антикварные вещи элегантно вписываются в обстановку всего кабинета. Каминные часы эпохи модерн, например.
Самая ценная из личных вещей президента Кредо-банка тоже украшает его кабинет — русский кованый ларец времен Ивана Грозного (по утверждению хозяина). Откуда у Юрия Агапова эта вещица — выяснить не удалось. Его подчиненные считают ларец символом Кредо-банка, поэтому, очевидно, его фотоизображение красуется на обложке банковских годовых отчетов.
На видном месте в кабинете г-на Агапова фотография — он в компании американского конгрессмена Чарльза Дойлоса. А на фото рядом: президенту Кредо-банка пожимает руку Михаил Горбачев. Об этом снимке ходят разнообразные легенды. Говорят, что семь лет назад, когда банк только начинался, демонстрация этой фотографии не раз помогала его основателю привлечь клиентов и кредиторов из числа руководителей госпредприятий.
Рабочий стол Юрия Агапова выписан из Англии вместе с массивным письменным прибором. Совсем недавно на этом столе появилась еще одна вещь, особенно дорогая г-ну Агапову — фотография первой и единственной дочери Анастасии, которой сейчас три месяца.
Мерное тиканье массивных английских же напольных часов с боем настраивают и хозяина, и посетителей на размеренный, деловитый лад. Над часами — икона с ликами апостолов Петра и Павла (Несколько лет назад г-н Агапов принял православие).
В одной из стен кабинета, по уверениям сотрудников банка, находится некий потайной сейф, изготовитель которого французская фирма — Fisher-Bosh. Обнаружить сейф нам не удалось. Может быть, внимательное изучение иллюстраций наведет вас на след.
Президент Токо-банка г-н Хохлов в кабинете на пятом этаже монументального здания по улице Маши Порываевой проводил последний рабочий день. С ностальгией вспоминая свой первый кабинет в старом здании на Сущевке. Именно там в 1990 году располагался первый офис банка в переделанной "хрущевке". Причем, по предположению г-на Хохлова, под кабинет ему досталась тогда бывшая кухня площадью в 11 квадратных метров.
Как то раз, когда в банк пожаловало телевидение Бельгии, Александру Хохлову пришлось лично (и при этом весьма поспешно) производить "косметический ремонт" — заклеивать щели клейкой лентой. А посетителей встречал пес Дружок, иногда закидывая лапы на плечи гостю.
Г-н Хохлов:
— Мне хотелось бы небольшого, удобного, симпатичного, функционального помещения, соответствующего западным стандартам, но при этом не вызывающе роскошного. Мы обязаны работать на прибыль для акционеров, и поэтому любая трата — это все-таки трата. Лично я — за скромность.
Честно говоря, мне придется переделывать свой новый кабинет в нашем новом здании на Новых Черемушках, где я окажусь уже в понедельник — кабинет чересчур огромный. Хочется разгородить его пополам. Одна часть для протокольных мероприятий, а другая — для завтраков и приватных бесед — задумана как библиотека.
Кроме справочной литературы, подумываю собрать там свои любимые книги: Шекспира (когда-то в юности я перечитал его во всех существующих русских переводах), Пушкина, Пикуля, книги по русской истории...
Савелий Юрьев, Елена Затуловская