Вчера на первом Евразийском антикоррупционном форуме «Правовые инновации в противодействии коррупции» были предложены общие стандарты борьбы с коррупцией для стран-участниц. В их числе привлечение к ответственности за коррупцию юридических лиц и введение уголовной ответственности за незаконное обогащение. Глава Конституционного суда Валерий Зорькин предложил создать по примеру Сингапура специальное подразделение по борьбе с коррупцией.
В октябре 2011 года Владимир Путин обнародовал план создания Евразийского союза и Евразийского экономического пространства. На прошедшем вчера в Счетной палате первом Евразийском антикоррупционном форуме состоялось первое обсуждение нюансов создания союза с участием представителей стран СНГ — его будущих участников. Как объяснил председатель Госдумы Сергей Нарышкин, перед тем как строить общее правовое пространство, необходимо сформировать «единое пространство борьбы с преступностью, в том числе коррупцией». Партнерам по интеграции было предложено синхронизировать действия и создать общую «дорожную карту». Владимир Путин в телеграмме форуму конкретизировал — надо внедрять жесткие единые антикоррупционные стандарты в национальные законодательства.
Директор института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве Талия Хабриева предложила в качестве общих стандартов расширить правовое определение коррупции, включив туда весь список отношений, которые требуют регулирования,— вплоть до коррупционного лоббизма и посредничества. Также, по ее мнению, надо ввести рекомендуемую международными конвенциями ответственность за коррупционные деяния не только для физических, но и юридических лиц. Правда, по ее словам, это пока противоречит концепции российского уголовного законодательства.
Это предложение поддержал глава Конституционного суда (КС) Валерий Зорькин. Указав на опасность падения России в уже подстерегающую ее криминальную и коррупционную «пропасть», он предложил создать по примеру Сингапура специальное подразделение по борьбе с коррупцией. При этом он упомянул и «хирургические методы» Сингапура, где казнили не только чиновников, но и судей. «Но я не призываю их внедрять»,— успокоил он. Глава КС предложил подробно описать в законах все криминальные коррупционные схемы и нормы о конфликте интересов чиновников; восстановить в полном объеме институт конфискации имущества; облегчить снятие депутатских и других иммунитетов; а также перейти к декларированию расходов. В этой части господин Зорькин предложил то, что недавно побоялся сделать, будучи президентом, Дмитрий Медведев,— в законе о контроле расходов госслужащих ввести институт «незаконного обогащения» (он предусмотрен ст. 20 Антикоррупционной конвенции ООН). Напомним, что за введение этого института, который устанавливает уголовную ответственность за «незаконное обогащение» и переносит бремя доказательств «чистоты» доходов на чиновников, давно ратуют общественные организации. Министр юстиции Александр Коновалов добавил, что «инкорпорирование» в российское законодательство норм международных конвенций «будет завершено скоро». Депутат Госдумы Владимир Васильев предостерег от резких шагов в борьбе с коррупцией: «Не все международные достижения можно привить на нашей почве».
Вклад бизнеса в борьбу с коррупцией представил глава РСПП Александр Шохин. «Бизнесу надо начать с себя»,— отметил он и сообщил, что РСПП уже утвердил основные принципы антикоррупционного поведения; разрабатывает закон о лоббизме; а скоро все четыре российских бизнес-объединения подпишут антикоррупционную хартию. Взамен он указал и на обязанности государства сократить «усмотрение чиновника» и изменить ст. 19.28 КоАПа («Незаконное вознаграждение от имени юридического лица»), которая, по его словам, «создает условия для усмотрения и злоупотреблений правоохранительных органов».
Самые «инновационные» идеи обнародовал бывший глава КС Белоруссии в отставке Григорий Василевич. Он предложил подумать о внедрении опыта азиатских государств, когда публичное раскаяние транслируют по телевидению. А глава Международной антикоррупционной академии Мартин Кройтнер предложил «не изобретать велосипед»: «Все уже есть в международных конвенциях».