Представление со многими неизвестными

Главная интрига ММКФ-2012 — как на такой конкурс отреагирует такое жюри: в его составе — представители двух очень далеких друг от друга поколений.

С одной стороны, ветеран Эктор Бабенко из Бразилии, имеющий опыт работы в Голливуде, в частности, в его фильмографии — "Чертополох" с участием Мерил Стрип и Джека Николсона. Но известность ему принесли еще в 1980-х социальная драма "Пишоте" и экранизация знаменитой книги Мануэля Пуига "Поцелуй женщины-паука". Рядом с ним — Адриана Кьеза, близкий друг Вуди Аллена, вдова его постоянного оператора Карло Ди Пальмы. Она продюсер десятков картин, в большинстве своем отсылающих к традициям итальянского неореализма,— бытовых драм и комедий, ориентированных на простые чувства массового зрителя.

С другой стороны, в жюри вошли представители молодого поколения, творчество которых связано с экспериментальными и шоковыми тенденциями последних полутора десятилетий. Это франко-американец Жан-Марк Барр, один из любимых актеров Ларса фон Триера, который поставил в русле "Догмы" свою собственную "Трилогию свободы": "Любовники" (1999), "Слишком много плоти" (2000), "Просветление" (2001). И в дальнейшем его больше интересовал секс, чем любовь — как в фильме "Перевод с американского", участвовавшем в конкурсе прошлогоднего ММКФ, или во внеконкурсной картине нынешнего "Сексуальная жизнь французской семьи". Это и Сергей Лобан, автор "Шапито-шоу", сенсации отечественного кино 2011 года,— ведущий представитель "поколения интернета". Наконец, в жюри входит болгарин Явор Гырдев, чей "Дзифт" (2008) получил спецприз ММКФ — буквальный перевод его жаргонного названия — "Дерьмо", а сам фильм представляет яркое и убедительное переложение на современный материал стилистики советского авангарда.

Поляризованному жюри противостоит разностильность конкурсных картин. С одной стороны, сугубо реалистические, опирающиеся на общемировые традиции ленты — прежде всего, "Взрослея вместе с ветром" иранца Рахбара Ганбари. Этот гимн тяги к знаниям напоминает многое из мировой классики, от трилогии Марка Донского по автобиографической прозе Горького и фильмов Сатьяджита Рея об Апу до сотен произведений о том, как дети из неграмотных семей находят в себе силы получить образование. А рядом в конкурсе — публицистические, политически актуальные работы: польские "80 миллионов" Вальдемара Кшистека и итальянская "Все копы — ублюдки" Стефано Соллима, порождающие множество ассоциаций с нынешней ситуацией в нашей стране. Социальный памфлет из Хорватии "Людоед-вегетарианец" Бранко Шмидта созвучен программе "Секс, еда, культура, смерть". На более тонких мотивах построена изящная "Вишенка на гранатовом дереве" Ли Чэня — история женщины, избранной старостой китайской деревеньки: здесь мы опять-таки узнаем множество проблем, свойственных и отечественной провинции.

Неожиданная черта конкурса — присутствие картин, свидетельствующих о новом сближении бывших республик СССР. В "Одиноком острове" Пеэтера Симма (Эстония--Белоруссия--Латвия) отчетливо прослеживаются традиции общего прошлого, единой советской культуры, от которой мы зачастую спешим откреститься. Латышско-российский "Гольфстрим под айсбергом" представляет противоположное крыло художественного процесса — то, что я называю "осатанелым эстетством". Евгений Пашкевич более 10 лет работал над этой картиной, вложив в нее всю меру своего энтузиазма и таланта. "Последняя сказка Риты" Ренаты Литвиновой соединяет мотивы "Орфея" Жана Кокто и "Дамы с камелиями", возвращая нас к вечной проблематике любви и смерти. Тоже эстетские крайности, тоже смелость без оглядки на зрительское восприятие — и тоже потенциальная "культовость", связанная с рискованностью художественного замысла. Вторая отечественная конкурсная картина — "Орда" Андрея Прошкина по сценарию Юрия Арабова — также по-своему экстремальна и посвящена столкновению варварства и христианства. В ярком и жестоком произведении ужасы Орды показаны не менее талантливо, чем всепобеждающее христианское смирение. К числу шоковых, обреченных вызвать полемику лент принадлежит и дебют корейского режиссера Ли Сан У "Адское пламя". Некоторые эпизоды здесь напоминают "Орду", другие — "Риту".

Есть и другие конкурсные дебюты, художественно более совершенные, при этом сделанные скромнее и достовернее. "Июль" болгарина Кирила Станкова представляет феминистскую проблематику на примере судеб четырех женщин. Глубоким чувством пронизаны морские пейзажи той части болгарского черноморского побережья, которую еще не перепахал глобализм туриндустрии. Трагедия матери, проблемы "третьего возраста" — в центре "Срока годности" мексиканки Кении Маркес, реалистического, тонко социально-психологически нюансированного фильма. Британские "Отбросы" напоминают, что чернуха присуща не только нашему кино.

Работы крупных режиссеров — "Присутствие великолепия" итало-турка Ферзана Озпетека, "Дверь" Иштвана Сабо, "Голая бухта" финна Аку Лоухимиеса — наименее загадочная часть конкурса. А вот испанский "Апостол" удивит всех, кто ждет от полнометражной анимации голливудского акцента.

Что произойдет от столкновения столь разных фильмов с не менее разнообразными вкусами жюри — уравнение со многими неизвестными.