Свинья в гостиной

Главный французский музей не только перебирает сокровища классического искусства. Директор Анри Луаретт обещал мне приглашать современных мастеров — и от своего намерения не отказывается. В прошлый раз это был британский скульптор Тони Крэгг, а теперь — Вим Дельвуа, самый известный бельгийский художник после Магритта и Эрже. Но гораздо более модный. Мы видели его в Москве, куда он привозил своих татуированных свиней и рентгеновские снимки пар, занимавшихся любовью. Было это давно, и цензура наша еще стеснялась своей дремучести. Теперь-то это не пройдет, и для его веселого искусства остается разве что Лувр.

Выставка Вима Дельвуа так и называется — "В Лувре" --и расположена в нескольких местах. Большая часть — в "апартаментах Наполеона III", меньшая — в залах средневекового искусства. Плюс монументальное веретено из кружевной нержавейки под стеклянной пирамидой Лувра. Это выставка in situ, то есть, помимо собственных качеств работ, важно и то, как они соотносятся с тем, что их окружает. Многие художники делают маленькие дополнения к реальной экспозиции, пользуясь контекстом музея, и иногда нужен гид, чтобы их увидеть и опознать. Но это отнюдь не случай Вима Дельвуа. "Лувр — это, конечно, имя,— говорит 47-летний бельгиец,— но и я — тоже имя".

Все начинается в так называемых "апартаментах Наполеона III". Как ни богат Лувр живописью и скульптурой, а эта его часть, где вещи все больше золоченые, интерьерные и салонные, пользуется изрядным успехом. Вереницы комнат вполне соответствуют нашему представлению о том, как императоры жили. Недосягаемые потолки, клубящиеся действием живописные плафоны, красный плюш и черное дерево. Правда, они характеризуют скорее империю, чем императора. Здесь жил всего лишь министр финансов, хотя и на широкую ногу — и в экспозицию входят кабинеты, приемные, столовая с бескрайним столом и огромный салон с пианино, где для министра финансов, должно быть, пели романсы.

Первая работа Вима Дельвуа, которую художник поставил при входе, называется "Две вакханки, закручивающиеся по часовой стрелке". У физкультурной группы останавливаются только те, кто специально ищет работы бельгийца и наконец-то находит. Потому что эту вещицу, конечно, не могли сделать при Второй империи, но вполне могли поставить здесь чуть позже, если бы Гюстав Моро в предсмертном бреду занялся бы скульптурой.

Благодаря бельгийцу градус пафоса изрядно снижен, потому что посреди главного салона под люстрой оказывается стадо узорчатых свинок. Это не прежние татуированные свиньи — европейский закон об охране животных взял их под защиту. Вим Дельвуа справедливо считает этот закон свинским и направленным специально против него в целом и современного искусства в частности. В Европе теперь не потатуируешь: татуировали, так сказать, татуировали, да не вытатуировали. В Лувре свиньи сделаны из пластика и обтянуты узорчатым плюшем с арабскими мотивами — сочетание, кстати, не менее провокационное, чем татуировка.

Еще одна свинья по имени Табриз пристроилась в столовой перед огромным парадным столом, на котором лежат странные предметы. Присмотревшись, видишь, что это распятия, свернутые в преувеличенных размеров кольца. Пять моделей. Удивлюсь, если Вим Дельвуа не сделает вскоре серию для новобрачных.

Затем надо спускаться в отдел Средневековья, где он выставил свою "Церковь". Это и вправду церковь, без какого бы то ни было свинства — модель готического собора с вырезанной четвертью. Нет ни малейшего ощущения, что перед нами работа современного художника. Добротная реконструкция из хорошей стали, как будто бы сделанная оборонным предприятием в подарок краеведческому музею.

Таким вот образом выставка Вима Дельвуа делится на три разных части с разными задачами и даже разными адресатами. Монументальный тампон на постаменте под пирамидой — подарок художника самому себе, свиньи в императорских покоях — подарок художника зрителям, особенно детям, но и взрослым тоже, которые получают маленькую разрядку в страшно утомительном музее. И последний зал — это подарок художника прикладному отделу Лувра. В эти анфилады с гобеленами по стенам и молчаливой посудой в витринах людей можно заманить только на Дельвуа. А он не пускает здесь фейерверки, а явно предлагает посмотреть вокруг и обнаружить в витринах куда более замечательные и ничуть не менее странные вещи. Так называемые шахматы Людовика Святого из горного хрусталя, или золотой скипетр Карла V, или сосуд в виде грифона с краником, торчащим из груди. Да здесь все сделано Вимом Дельвуа!

Париж, Лувр, до 17 сентября