Губернатор Московской области и экс-глава МЧС Сергей Шойгу принял участие в работе Международного Санкт-Петербургского экономического форума, а также ответил на вопросы обозревателя Константина Эггерта и писателя Дмитрия Быкова.
К.Э.: Первый вопрос: ваше впечатление от речи президента, что вам показалось самым главным?
С.Ш.: На самом деле, там, пожалуй, два момента. Появление такого нового лица, что ли, я имею в виду омбудсмена по делам бизнеса. Титов, в общем, фигура в нашей стране довольно известная. Это, пожалуй, первое. А второе, это оценка сегодняшнего состояния экономики, как в нашей стране, так и в мире. Она такая достаточно концентрированная и, в общем, довольно понятная.
К.Э.: Этот форум посвящен инвестиционной активности. Для вас с точки зрения именно инвестиций, что сейчас важно для Московской области?
С.Ш.: Вы знаете, именно этой инвестиционной активностью я здесь и занимаюсь, это моя основная задача. Я встречаюсь с крупными компаниями, теми, кто уже инвестирует в Московской области, кто уже присутствует в Московской области, и, естественно, теми, с кем мы предполагаем работать в ближайшее время и кого ждем в Москве.
Мы сказали о том, что для крупных инвесторов, для серьезных стратегических инвесторов, назовем это так, мы будем включать не просто зеленый свет, а будем, к сожалению, пока еще ручную проводку делать, то есть брать за руку и вести, вести, вести.
К.Э.: А почему нужна ручная проводка? Вы ведь губернатор уже месяц с небольшим, получается.
С.Ш.: Да.
К.Э.: Какие главные для вас приоритеты сейчас как для губернатора?
С.Ш.: Вот на этот короткий момент? На год первая задача –– начать очень энергичное движение по увеличению, удвоению, а лучше бы и утроению бюджета. Потому что мы сегодня тратим 90%, это у нас затраты на социалку, и 10% –– это какие-никакие свободные деньги, но я не знаю, можно ли их назвать свободными, они все связаны: надо заканчивать то, что было начато. А дальше из этого вытекает –– сколько будет в кармане, столько и будем делать. На втором месте, пожалуй, стоят детские сады, дальше у нас идет полигон твердых бытовых отходов, вместе с ними, пожалуй, под номером три могут и будут идти дороги.
Мы, конечно, стараемся на все это каким-то образом изыскать дополнительные средства. Но то, что касается инвестиций, то я считаю, что наша работа здесь, на этом форуме, достаточно удачная. Мы серьезно к этому подготовились. И сегодня мы можем с уверенностью сказать, что в ближайшие два-три года мы привлечем довольно серьезные инвестиции, более $7 млрд.
К.Э.: За счет чего вы собираетесь пополнять бюджет? Вы сказали, 90% –– социальные выплаты, 10% свободных денег. За счет чего вы хотите изменить этот баланс?
С.Ш.: За счет повышения собираемости налогов –– это раз. За счет привлечения дополнительных компаний. Ведь сегодня половина моих разговоров была с компаниями, которые работают в области, но платят налоги в других местах. Поэтому, когда я говорю компании, не буду называть ее имя, чтобы не делать ни рекламы, ни антирекламы, "у вас из четырех заводов три находятся в области, а вы платите налоги там, где у вас находится четвертый, это несправедливо". Они со мной соглашаются. И таких переговоров за последние две недели я провел больше двадцати.
К.Э.: А вам помогает то, что вы бывший федеральный министр?
С.Ш.: Помогает. Я не буду этого скрывать, это действительно помогает. Помогает, потому что у меня довольно неплохие отношения были со всеми, и сейчас где-то я прикидываюсь такой, знаете, казанской сиротой, где-то наоборот, но такова жизнь губернаторская, что делать.
К.Э.: А сильно отличается от министерской?
С.Ш.: Сильно.
К.Э.: Чем?
С.Ш.: Главное, если с моей министерской жизнью сравнивать, там был такой хорошо отлаженный механизм, который, собственно, работал, плюс к этому была ясная внятная вертикаль власти, управления, была дисциплина, довольно жесткая дисциплина.
К.Э.: А здесь? Кто в лес, кто по дрова?
С.Ш.: Здесь — да. Вы знаете, я понимаю все больше и больше преимущество того, что все главы городов, районов –– выборные, плюс главы городских поселений, просто поселений, сельских, все выборные, абсолютно.
К.Э.: А это хорошо, по-вашему?
С.Ш.: Сейчас я понимаю, что это хорошо, но в голове постоянно сидит одна такая вещь, один такой гвоздь, который, знаете, называется…
Д.Б.: Субординация, что ли?
К.Э.: Это Дмитрий Быков влез в эфир.
С.Ш.: Как всегда, бестактен и груб. Знаете, дело не в субординации. Дело в том, что я привык за все отвечать сам. И когда я вижу, что, допустим, в каком-то районе люди вышли на площадь и требуют установки и создания коллективных центров обслуживания и выдачи документов, я их понимаю, я это принимаю на свой счет –– это я не сделал. А надо же по-другому: ребят, вы его избрали, вот давайте с него и будем требовать все вместе. Знаете, и постепенно люди начинают понимать, что выбирать –– это важно.
К.Э.: А вы сами готовы пойти на выборы губернатора Московской области?
С.Ш.: В общем, да. Почему нет?
Д.Б.: А можно спросить, насколько чрезвычайна ситуация, в которую вы попали? Ведь все-таки 21 год ваше имя ассоциировалось только с чрезвычайными ситуациями, и вы блестяще из них выходили, даже когда вам пришлось построить город Ленск, я помню, с нуля, сейчас же у вас целая область. Как это, насколько чрезвычайно, грубо говоря?
С.Ш.: Вообще, это такой, скорее, философский разговор, насколько тяжелее то, насколько тяжелее это.
Д.Б.: Но страшно это?
С.Ш.: Ну как страшно? Я бы не сказал, что это страшно. Это сложно, психологически перестроиться сложно, сложно не обращать или стараться не обращать внимания на новости о лесных пожарах, о чрезвычайных ситуациях.
Д.Б.: То есть рука тянется к насосу?
С.Ш.: Вы абсолютно верно сказали –– к насосу. Потом нужно понять, что звонят не по поводу, а звонят потому, что надо позвонить, надо поговорить. Трудно привыкнуть, что постоянно, как только ты ложишься спать, рядом лежит телефон, причем, ты по привычке не ставишь его на какие-то беззвучные режимы и так далее.
Самое, пожалуй, сложное –– это то, что все-таки это коллектив, который создавался за 21 год, это мои друзья, это мои товарищи, которым, не скрою я, фактически приказал оставаться на местах и продолжать работать, потому что это неправильно, когда мы бы все…
Д.Б.: Ходим командой друг за другом.
С.Ш.: Ушли, и мы теперь все тут, и мы и это можем, ничего подобного. Нет такого человека, который может это, это и это. Я откровенно скажу, что я сейчас многое и очень многое познаю заново. Вернусь к вашему вопросу. Мне во многом помогает то, что вот за эти 21 с небольшим года я узнал многих и многих, сегодня мне это во многом помогает.
К.Э.: У меня вот какой вопрос еще: расширение столицы предполагаемое. Как, по-вашему, это повлияет на область? И может ли это повлиять негативно? У вас просто берут и отрубают кусок земли.
С.Ш.: Слушайте, вы меня заставляете отвечать на то, на что, в общем, отвечать я не очень хочу.
К.Э.: Я понимаю, но это моя задача.
С.Ш.: Я понимаю, но для этого меня надо очень сильно разозлить.
Д.Б.: Злить я готов.
С.Ш.: Тогда я применю этот контрудар против вас. Я буду говорить не как губернатор, не как политик, я буду говорить как человек. Я уже говорил об этом, что считаю, если и говорить о переносе столицы, то ее надо переносить основательно и по существу, по делу. Это должны быть или Урал, или Сибирь. Это мое такое убеждение, потому что страна у нас огромная, и говорю, что нам надо развивать и другие территории. Если мы переносим, или у нас должно появиться несколько столиц: столица деловая, финансовая, политическая. И таких примеров много, очень много, в них мало кто верил, и когда Нурсултан Назарбаев перенес столицу из Алма-Аты, допустим, в Астану. Но сейчас это красивый город.
К.Э.: Сейчас там даже два красивых города.
С.Ш.: Это вот мое такое мнение как жителя, как гражданина и сибиряка, кстати. Теперь перехожу к той части вопроса, в которой вы сказали, "просто взяли и отрезали". Меня здесь, наверное, раздражают две вещи. Первая вещь: я не понимаю, почему этому так радуются. Такое ощущение, что кусок Хоккайдо оттяпали, так сказать, и такая радость несказанная просто. Второе – меня настораживает и удивляет то, не видят или видят далеко не все риски, которые с этим приходят.
К.Э.: Какие основные, например, по-вашему?
С.Ш.: Представьте себе, вы живете на одной стороне улицы, не знаю, Клары Цеткин, а я на другой стороне улицы. А вот по этой улице прошла граница между городом и областью. Такие есть. И, конечно, нам это надо отрегулировать иначе. У вас один социальный пакет, у меня другой социальный пакет.
К.Э.: А может, на самом деле, объединить это?
С.Ш.: Это, пожалуй, самый маленький риск. А дальше появляются риски: мы с Москвой, как сиамские близнецы, друг без друга не можем.
И кто бы что ни говорил, взаимоотношения между мэром Москвы и губернатором области, кто бы что ни говорил, как бы меня ни убеждал, тут же накладываются на жителей и области, и города. Вот тут же, причем всегда негативные, если они плохие. Поэтому они должны быть хорошие. Даже если мы не хотим дружить, даже если мы не хотим сотрудничать, надо же переступить через собственное "я", коли мы сели в это кресло, коли мы взялись за это дело, переступить и делать.
И поэтому у нас должна быть единая транспортная система, у нас должна быть единая энергетическая система, у нас должен быть единый баланс, понимаете? Потому что если мы не сведем воедино наши балансы, допустим, топливный баланс, то есть, Москва скажет: "Я буду газа потреблять вот столько", а область скажет: "А я вот столько".
К.Э.: Вам не кажется, что в этой ситуации с единой транспортной сетью, единым балансом, энергетической системой, можно вообще сделать один регион? Или это, как в известном анекдоте, только товарищ Ленин сможет справиться с таким масштабом? Но вы-то, наверное, сможете.
С.Ш.: Да, не надо меня провоцировать, не надо, кто там может с чем справиться. Вы знаете, я бы не хотел, чтобы мы с вами тут создавали сенсацию из этого.
К.Э.: Вопрос же серьезный, то, что вы сказали –– это правда.
С.Ш.: Именно поэтому надо просто садиться, собирать экспертов и размышлять именно на эту тему. Не ради того, чтобы кто-то туда сел, и под кем-то появилось 20 млн, куча городов, огромные активы по земле, по экономике, по промышленности, по производству, банковские активы, а для того, чтобы понять, можем ли мы создать вот такой столичный регион. Я считаю, что это можно сделать, но к этому надо подходить очень взвешенно, расчетливо, даже где-то цинично, я бы сказал.
Д.Б.: Юрий Михайлович Лужков дал сейчас интервью, в котором есть добрые слова о вас и очень сочувствующие. Вы с каким чувством думаете о нем? Мне кажется, что с его стороны это благородно довольно-таки.
С.Ш.: Вы знаете, я и сейчас могу сказать, что с Юрием Михайловичем нас всегда связывали нормальные хорошие отношения. Мы с ним, кстати, не так давно общались по телефону и обсуждали некоторые вещи. Кстати, во многом я пошел ему навстречу в этой части. Это уж я так, не обозначая вопрос, о котором мы говорили.
Д.Б.: О пчелах, что ли? Но в любом случае, это очень благородно.
С.Ш.: Злой вы, Дима, злой, как всегда.
К.Э.: Спасибо вам большое.
Д.Б.: Нет, я, ей-богу, по доброте. Просто мне очень понравилось, что эти отношения сохранились, спасибо вам большое.
Фото и видео с Петербургского экономического форума, а также специальные репортажи Дмитрия Быкова – на странице "Коммерсантъ FM" в Facebook..