Вчера мировой суд в Ульяновске приговорил лидера "Левого фронта" Сергея Удальцова к 240 часам обязательных работ, признав его виновным в избиении активистки "Молодой гвардии". Если вышестоящая инстанция не отменит господину Удальцову приговор, это будет его первая судимость. Тем временем пока лидеров оппозиции судят, на рядовых участников протестных акций оказывают давление работодатели.
Инцидент, из-за которого лидер "Левого фронта" Сергей Удальцов, вероятно, получит первую в своей жизни судимость, произошел 21 апреля во время митинга против размещения базы НАТО в Ульяновске. На акции к оппозиционеру подошла активистка "Молодой гвардии" Анна Позднякова и стала задавать ему вопросы об оппозиции, снимая его на телефон. Господин Удальцов попросил девушку отойти от него, а затем закрыл камеру рукой. Однако госпожа Позднякова утверждала, что по итогам встречи с господином Удальцовым она получила закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение мозга и ушиб мягких тканей головы.
Адвокат господина Удальцова Виолетта Волкова вчера потребовала изучить "новые доказательства невиновности" ее подзащитного: видеозапись, на которой госпожа Позднякова "радостно прыгает после якобы удара Удальцова", а на ее лице не видно никаких повреждений. Однако судья ответила отказом и приступила к оглашению приговора. Господин Удальцов был признан виновным в нанесении активистке побоев и приговорен к 240 часам исправительных работ. По закону он вправе отрабатывать их по месту жительства, но характер работ придется согласовывать с уголовно-исправительной инспекцией. "В законе есть и возможность проходить наказание по месту основной работы, просто делать отчисления из зарплаты. Это, конечно, удобнее. Я работаю юристом в газете "Гласность"",— сказал "Ъ" господин Удальцов. Приговор он планирует обжаловать. Если вышестоящая инстанция оставит его в силе, у господина Удальцова будет судимость. "Тенденция нездоровая: если раньше фабриковали административные дела, то теперь уже уголовные",— сказал оппозиционер.
Не исключено, что по возвращении в Москву лидера "Левого фронта" ждут новые проблемы. Вчера представители следственного комитета впервые официально заявили, что "устанавливают роль" лидеров оппозиции, среди которых и господин Удальцов, "в организации массовых беспорядков и призывов к ним" во время "Марша миллионов", 6 мая переросшего в драку с ОМОНом.
Тем временем на рядовых участников протестных акций оказывают давление работодатели. К примеру, системный администратор компьютерного зала в МГУ Максим Кирсанов и его коллеги, посещавшие акции "ОккупайАбай" на Чистых Прудах, были уволены за то, что печатали агитационные листовки. "Я несколько листовок прикрепил к доске объявлений в МГУ. Поднялся жуткий скандал, нам всем аннулировали пропуска, а в компьютерном зале работать остался только один человек",— сказал господин Кирсанов. В МГУ "Ъ" ситуацию комментировать отказались. Заведующий музеем археологии в Елабужском пединституте член местной ячейки КПРФ Раушан Валиуллин заявил "Ъ", что после участия в майских оппозиционных "гуляньях" в столице его кафедре внезапно не предоставили уже заказанное оборудование и не раз намекали на увольнение по собственному желанию. Сотрудник кафедры социальной и политической конфликтологии в Казанском национальном исследовательском технологическом институте Алексей Богачев, посещавший зимние митинги в Москве и рассказывавший студентам про майские протесты в столице, получил два выговора и теперь ему грозит увольнение. Сотрудник Тюменской облдумы Максим Карпиков рассказал "Ъ", что стал фигурантом "служебной проверки" после того, как съездил на "Марш миллионов" в Москве, а затем участвовал в пикете против закона "О митингах" в Тюмени: "В отделе кадров после этих акций решили проверить через прокуратуру, не допускал ли я где-либо экстремистских высказываний".
По словам главы правозащитной организации "Агора" Павла Чикова, давление на рядовых участников протестных митингов достаточно распространено среди работодателей, но не все активисты решаются говорить об этом публично. "Никто не хочет из-за подчиненных иметь проблемы с полицией,— сказал господин Чиков.— Такие факты мы квалифицируем как давление на активистов в связи с общественной деятельностью и обеспечиваем защиту. Тот же ректор прячется в кусты, стоит только работнику на прием с адвокатом прийти".