Вчера в Президент-отеле состоялось пленарное заседание Политического консультативного совета на тему "Судьба культурных ценностей: проблемы собственности и законодательного регулирования". Собравшиеся искали ответ на вопрос: что нужно сделать, чтобы, оставаясь в правовом поле, не выполнять закон о перемещенных культурных ценностях.
6 апреля, когда Конституционный суд потребовал от президента подписать федеральный закон "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации", Борис Ельцин сказал, что "получил хорошую оплеуху". На самом деле покраснеть должна была щека Сергея Шахрая, представлявшего президента в суде.
Вчера на заседании ПКС Шахрай объяснял поражение президентской стороны исключительно происками врагов. "Это потому, что проблема национальных ценностей из профессиональной плоскости почти сразу же перешла в политическую,— сказал он.— Трофейные ценности — удобный материал для строительства новой искусственной баррикады между ветвями власти. Это очередной, как любит говорить Зюганов, контрольный вопрос, по которому судят, кто свой, а кто чужой".
Шахрай также добавил, что сторонники закона о культурных ценностях в его нынешнем виде боятся, что достоянием общественности станут сведения о том, сколько было утеряно, расхищено и подарено по идеологическим соображениям и, главное, кто персонально должен отвечать за это. "Этот закон больше похож на акт списания недостачи",— закончил он.
Вторил Шахраю и председатель ПКС Иван Рыбкин, заявивший: "Все, что в этом законе противоречит нормам международного права, неприменимо на практике".
Существуют международные обязательства, по которым России все-таки придется вернуть ряд культурных ценностей. К примеру, Гаагская конвенция от 14 мая 1954 года запрещает реквизицию движимых культурных ценностей и указывает, что эти ценности никогда не должны удерживаться в качестве военных репараций. Даже в договоре о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве между СССР и ФРГ от 9 ноября 1990 года, признающем необратимый характер вывоза культурных ценностей, есть оговорка: "...незаконно вывезенные культурные ценности... должны возвращаться владельцам или их наследникам".
Есть и еще один вариант развития событий. Президент может заключить межгосударственный договор о передаче культурных ценностей и в нем предусмотреть возможность его "временного применения". Это вполне допускается статьей 23 федерального закона "О международных договорах". Таким образом, еще до передачи договора в Госдуму на ратификацию в рамках "временного применения" можно будет спокойно переправить культурные ценности за рубеж. А потом уже не важно, ратифицирует его Дума или нет.
ИРИНА Ъ-РЕЗНИК, ДМИТРИЙ Ъ-ЖАРКОВ