Мы переживаем время, когда, устав от бесполезной критики, сатирики становятся философами, но читатель от этого только выигрывает
Зло конкретно, четко, ясно.
Зло всегда с цифрами в руках.
Зло всегда с фамилиями в руках.
Зло материально понятно, ясно и легко овладевает массами.
Толпа не побежит в больницу перекладывать больных и мыть полы.
Но мгновенно сорвется бить людей и поджигать дома.
Зло рождается вместе с ребенком, колотит, бьет, щипает.
И только постепенно в душу входит его противоположность.
Добро накапливается. От услышанного. От увиденного. От прочитанного.
Оно требует нежной мамы и времени.
Оно складывается по словам, по поступку, по страничке.
Оно идет от тех, кто через это прошел и сам понял, что погасить полезнее.
Не вспылить, не бросить злое слово, после которого все равно просишь прощения.
Неправота твоя не в слове, а в злости.
Добро твое накапливается всю жизнь и всего лишь достигает уровня, достигнутого другими.
Поэтому так мало изменений в морали за века.
Добро полностью не передается. Ему нельзя обучить. Злу можно. Зло передается. А накопленное добро умирает с каждым.
И все начинается снова.
Но однажды посеянное зло долго остается с человеком. Запоминается всеми. Тем более на экране.
Нельзя сегодня говорить о сексе, а завтра о любви одному и тому же человеку. Даже если все утверждают, что это должен знать каждый.
Нельзя сегодня говорить: "Не защищайте демократию. Сидите дома", а завтра разоблачать коррупцию.
Ну, кто-то же что-то вспомнит.
Характер человека не зависит от науки, потому что наука его не совершенствует.
Человек в прямой связи с добром и злом.
И хоть это все перетекает друг в друга, но мы все чувствуем в какой момент, что из них берет верх.
И тогда из каждой семьи уходят лучшие. Как бы это ни называлось: борьба за свободу, за справедливость, за территорию...
Это борьба между теми, кто говорит: жить должны все, и теми, кто говорит: жить должны не все.
А дальше по списку, с фамилиями, с цифрами в руках против невнятного бормотания: "это нехорошо", "это как же так", "за что"...
Добро накопили старики.
Они невнятны и неконкретны.
В них заключена не мудрость, а добро.
Давая злу дорогу, мы все равно поползем просить прощения...
Когда дело коснется нас.