Получить американскую визу российскому гражданину всегда было непросто. Нужно проявить максимум упорства и доказать свою финансовую состоятельность, а главное — нежную любовь к Родине. А может быть это только в Москве такие проблемы? Говорят, в Питере — без проблем...
Странные меня посетили чувства, когда моя школьная подруга сообщила, что она стала матерью. Казалось, еще вчера мы вместе подделывали справки, не желая посещать занятия с омерзительным названием физ-ра, носили белые передники и зубрили билеты к ненавистным вступительным экзаменам. Я и не заметила, как пухленькая курносая Ларка превратилась в очаровательную девицу — предмет воздыхания мужской части нашего курса. После института подружка выскочила замуж за простого американского парня Джорджа и укатила в Штаты.
Моя жизнь складывалась куда прозаичней. Я попала в ничем не примечательное издательство и с утра до вечера корректировала чьи-то бредовые рукописи. Ларкины письма были более занимательным чтивом. Подружка живописала семейную жизнь и загнивающий капитализм. О ее беременности я ничего не знала, эта новость потрясла меня до глубины души.
"Пора прервать нашу "любовную" переписку, — писала Ларка, — приезжай на крестины маленького Томаса."
Кроме письма, предусмотрительная подруга выслала официальное приглашение. Разглядывая приглашение, я уже понимала, что получение американской визы — это песня, из которой слова не выкинешь и в которой слов слишком много. Но крестины были назначены на 20 мая, значит, у меня в запасе было почти два месяца.
Я три года не была в отпуске, и начальство не могло мне отказать. Авиабилеты стоят совсем не дешево, поэтому ехать на неделю не имело смысла. Я решила погостить у Ларки недели три, успокаивая себя тем, что сами Штаты мне будут стоить не дороже карманных расходов.
Меня даже не насторожило то, что по странному стечению обстоятельств в день подачи документов не прозвонил будильник, горячую воду отключили без предупреждения, а молоко в кофе свернулось. "Нам ли привыкать?" — Сказала я себе и поехала оформлять отпуск.
Как я и ожидала, с отпуском проблем не возникло. Начальник внимательно выслушал рассказ о моей усердной работе, крестинах ребенка лучшей подруги и подписал приказ.
...В шесть утра перед американским посольством очереди, как ни странно, не было. Я решила, что буду первой. Однако, как только я прилипла к металлическому ограждению у пустой двери, милиционер тут же коротко объяснил мне, что очередь записывается "вон там, за уголом". За углом, возле домика Шаляпина действительно теснилась неорганизованная толпа, ждущая второго пришествия. Некие активисты записывали номера и фамилии желающих посетить Новый Свет, вели учет и контроль. В первый момент я растерялась. Придя в себя, я задала третий извечный вопрос, от которого мы уже немного отвыкли: "Кто последний?" Откликнулся высокий мордастый мужик. Не дав мне опомниться, он подтащил меня к активисту со списком. Переписчик записал фамилию и назвал мой номер.
Я прикинула, что с таким номером я могу спокойно отправляться куда угодно — домой, в гости, за подарками новорожденному.
Машина отъезда работала полным ходом. Пока моя очередь продвигалась, я бегала по магазинам, стараясь угадать, что же требуется младенцам. Я и не предполагала, что цветы жизни так дорого стоят. К очереди я вернулась часам к 12. Мордастого мужика я нашла в конце длинного хвоста.
Я обреченно водрузила пакеты с покупками на землю и плюхнулась сверху. В результате дружественного и недружественного обмена репликами в очереди я поняла, что сегодня мне в посольство не попасть.
— Что же делать? — Обратилась я к мужчине, безмятежно читающему газету.
— Запомните свой номер и приходите завтра. — Получила я деловитый ответ. Видимо, он не в первый раз получал американскую визу.
Я растерянно оглянулась и сделала несколько шагов в сторону от очереди. Здесь меня схватил за рукав подозрительный мужик в драном пальто почему-то с двумя самыми настоящими вениками под мышкой:
— Значит так, — засипел он мне в ухо, дыша перегаром. — Давай документы, 25 долларов и приходи вечером за визой.
— Как это? — Не поняла я.
— Ты за визой стоишь?
— Да.
— Ну, вот я и говорю — давай паспорт.
Я растерялась. То, что возле посольства толкутся разные люди, оказывающие услуги по продвижению очереди, я могла понять. Что "проникнуть" внутрь и получить для меня визу мог вот этот мужик с вениками — этого я представить не могла. Поэтому, вежливо отказавшись от его услуг, я предпочла вернуться на следующий день.
Второй день моего отпуска прошел по тому же сценарию. За исключением магазинов и моего пионерского оптимизма. Я безрадостно изучала очередь и пыталась отвлечься. Кстати, мужик с вениками по-прежнему был на своем посту — без веников, зато с подозрительным газетным свертком подмышкой.
На третий день ближе к полудню я попала внутрь. Заполнив все анкеты, я протянула документы посольскому служащему, который оказался симпатичным и любезным мулатом.
— Вы замужем? — Дежурным тоном спросил он.
— Нет... — Потирая вспотевший нос, виновато ответила я.
— Где вы работаете? — Продолжил служащий.
Я повторила написанное в анкете. Он молча вышел в соседнюю комнату. Вернувшись, он счел своим долгом констатировать:
— Вы говорите правду.
Я облегченно вздохнула. Хотя представить себе, что кто-то в американском посольстве может давать ложные показания, я не могла.
Тем не менее, задав еще несколько дежурных вопросов и ничего не объясняя, служащий посольства попросил меня прийти на повторное собеседование...через месяц.
— Но тогда я не успею на крестины. — Запротестовала я.
— Я же не поставил вам отказ, — с трудом он выговаривал русские слова, — приходите через месяц и письма подруги прихватите.
Я оказалась в предбаннике и как вытащенная из пруда рыба беспомощно хлопала глазами.
— Пойдем отсюда, — услышала я громкий женский голос, — надо ехать в Ленинград. Говорят, там народу меньше.
Голос принадлежал какой-то женщине, которая тащила к выходу своего мужа, громко повторяя, что в Питере очереди в консульство гораздо меньше.
Дома я несколько пришла в себя и начала звонить своим знакомым, чтобы выяснить возможные дальнейшие действия. Компетентные люди подтвердили, что гостевую визу вполне можно получить и в Питере, невзирая на московскую прописку. Меня заверили, что, как и все в Петербурге, это плевое дело осуществляется значительно быстрее и безо всяких проволочек.
Тем же вечером я рассматривала пейзаж за окном поезда "Москва — Петербург".
...В питерском консульстве моему визиту удивились, но документы приняли. На этот раз со мной беседовал сам консул. Он, без лишних слов, попросил меня зайти через две недели, объяснив, что именно за этот срок выяснится, почему же я не получила визу в Москве.
К счастью, в Питере живет моя тетка и мне не пришлось тратиться на гостиницу. К слову, я не видела ее с тех пор, как закончила школу. Она, конечно, удивилась неожиданному визиту, но, разумеется, меня не выставила. Отпуск таял прямо на глазах. Петербург, конечно, красивый город, но я-то настраивалась на другое...
Спустя положенные две недели я явилась на собеседование. Консул спросил у меня все, что только можно: почему я не замужем, мою национальность, сколько мне платят ("А сколько получается в неделю? А в долларах?..) и многое другое. Далее потребовались доказательства нашей с Ларкой дружбы. Я предъявила совместные школьные фотографии и письма. Два письма были тут же прочитаны.
Консул отчаянно не хотел верить, что я вернусь. В конце концов он откровенно сказал:
— У вас нет семьи. Работа так себе. Госпожа Перепелкина, вы потенциальный эмигрант.
— Поверьте, — взмолилась я, — я хочу только увидеть подругу и не собираюсь оставаться.
— Все так говорят, а потом остаются. Вы же сами видели какие очереди за визой. Тут еще ваши выборы... Выберут не того, так мы автоматически будем вынуждены всех принимать.
— Да при чем тут выборы? — Петушилась я. — Что же Ларка ребенка к выборам рожала, чтобы мне убежище проще просить было?
Консул остался неумолим. Твердил что-то невнятное о тысячах беженцев, приезжающих на все готовенькое и сложной политической ситуации.
— Встречайтесь, пожалуйста, со свой подругой в пределах России. — Констатировал он и поставил "отказ".
Я поняла, что изменить его решение прямо сейчас я не в силах. Я тут же сообразила, что проставленный в паспорте "отказ" посольства автоматически гарантирует мне проблемы с любой другой визой. Забыв о вежливости... В общем, наговорила глупостей...
Консул молча наблюдал, как я спускала пары. В конце концов он не выдержал, открыл дверь и молча указал на нее указательным пальцем.
Понемногу обуревавшие меня страсти улеглись. Чувство обиды сменилось разочарованием. Дома в Москве я заказала разговор с Америкой и начала разбирать вещи.
"Разве американцы виноваты, что так много людей хотят жить именно в их стране. — Размышляла я, запихивая подарки в шкаф. — По их-то параметрам я действительно классический эмигрант. Кто же может их убедить, что даже в преддверии выборов не все хотят покинуть эту страну..."
Валерия Перепелкина