В последние годы значение "черкесского вопроса" в кавказской повестке дня неизмеримо выросло. И хотя в наши дни на первый план вышли сюжеты трагической истории Кавказской войны, актуализация "черкесского фактора" предопределена проблемами сегодняшнего дня.
В действительности мы можем говорить о совокупности различных сюжетов. Во-первых, земельный вопрос, обостряющийся в контексте реформ местного самоуправления. Так, для Кабардино-Балкарии, где адыги (кабардинцы) составляют большинство, попытки объединения балкарских населенных пунктов со столичным Нальчиком завязали проблемные узелки, не распутанные до сих пор. Во-вторых, это вопрос о представительстве во власти. Данная тема более актуальна в Карачаево-Черкесии, где черкесы находятся в меньшинстве. В-третьих, вопрос о репатриации адыгов на историческую родину. До сих пор отсутствует внятная стратегия реализации этого непростого вопроса. В-четвертых, преодоление обособленности гуманитарной науки Кавказского региона. Как бы мы ни относились к советской историографии и обществознанию, система тех лет обеспечивала стабильное бюджетное финансирование, а также обеспечивала горизонтальные связи между учеными различных регионов. В новой России эти два фактора перестали работать. Отсюда и серьезный националистический перекос при рассмотрении сюжетов местной истории.
И, конечно же, внешнеполитический фактор.
Однако сколь бы справедливо мы ни упрекали официальный Тбилиси за спекуляции на "черкесской теме", очевидно, что без существующих неразрешенных проблем, ее раздувание было бы невозможно в принципе.
В связи с этим российской власти необходимо дать свой ответ на "черкесский вопрос", избегая крайностей — как замалчивания, так и потакания националистическим устремлениям. Определенные шаги в этом направлении уже сделаны.
Взять хотя бы попытки разрешить проблему репатриации сирийских адыгов или принятие новой редакции закона о соотечественниках, который дает возможность для возвращения представителям этнических групп, чьи предки исторически проживали на территории современной РФ.
Но этим нельзя ограничиться. Нужна четкая стратегия репатриации, которая не привела бы к мультипликации уже имеющихся межэтнических и земельных споров. Уже давно пора выработать качественную объяснительную модель в оценке событий Кавказской войны и вообще истории региона в составе России. Задача, к слову сказать, совсем не уникальная. Те же США сумели найти объяснительные модели для "индейского", "негритянского" вопросов, а также создать объединяющую версию собственной гражданской войны. Которая, к слову сказать, унесла больше американских жизней, чем любая другая военная кампания, включая и фронты Второй мировой.