премьера / кино
В прокат вышел мистический триллер "Красные огни" (Red Lights), в котором автор сценария и режиссер Родриго Кортес, по мнению ЛИДИИ МАСЛОВОЙ, откровенно использует шарлатанство фокусников и экстрасенсов как метафору кинорежиссуры.
Предыдущая картина Родриго Кортеса, двухлетней давности "Погребенный заживо" (Buried), производила очень приятное впечатление, несмотря на рискованность (если не сказать безнадежность) формального замысла, в соответствии с которым герой Райана Рейнольдса проводил весь фильм в засыпанном землей гробу. Тем не менее эта клаустрофобическая лента успешно удерживала внимание на протяжении полутора часов, хотя на экране находился один-единственный человек с весьма ограниченной двигательной активностью. В "Красных огнях", наоборот, персонажей много, некоторые из них обладают сверхъестественными способностями (или, по крайней мере, убедительно имитируют это), и играют их на многое способные актеры — тем не менее запомнить этот фильм как особенный и оригинальный гораздо труднее, чем "Погребенного заживо".
Исполнители главных ролей, безусловно, привлекут к "Красным огням" аудиторию, даже равнодушную к теме экстрасенсорики: Сигурни Уивер играет профессора в Институте паранормальных исследований, посвятившего себя последовательному разоблачению всего необъяснимого после того, как ее сын впал в кому, побывав на сеансе у знаменитого на весь мир экстрасенса (Роберт Де Ниро). Помогает профессору молодой физик (Киллиан Мерфи), который поначалу настроен к паранормальности не так скептически, в принципе допускает ее существование, держит у себя в лаборатории постер "Секретных материалов" и даже сам умеет показывать фокусы с монетками и шариковой ручкой симпатичной студентке (Элизабет Олсен). Из других удивительных явлений в "Красных огнях" представлено столоверчение во время спиритического сеанса, после которого следует лекция о том, что научиться вертеть стол незаметно для других может любой желающий при наличии известной практики, и телекинез, тоже легко разъясняющийся с естественнонаучных материалистических позиций. А когда в качестве главного гвоздя программы является демонический герой Роберта Де Ниро, он демонстрирует безграничный репертуар: проводит хилерскую операцию, левитирует и потрясает научную общественность, собравшуюся протестировать его на специальной аппаратуре, способностью гнуть чайные ложки и отклонять струю воды из крана. Более эффектно выглядит и героиня Сигурни Уивер, когда обескураживает своего коллегу (Тоби Джонс) умением отгадывать карты — на самом деле она просто видит их отражение в его очках. По большей же части, любуясь всеми представленными в фильме фокусами, ощущаешь себя конферансье Жоржем Бенгальским и хочешь привязаться к режиссеру с бестактным вопросом: а когда же в этом сеансе черной магии найдется место хотя бы для небольшого разоблачения или легкого намека, к чему все-таки автор клонит, кроме далеко не новой идеи: дескать, люди часто видят то, что хотят видеть, и верят в то, во что хотят верить. Кроме того, раз уж фильм называется "Красные огни" — в честь термина, обозначающего странные признаки чего-то сверхъестественного, которые иногда может заметить человеческий глаз и на обычной фотографии, то хотелось бы, чтобы и в самом фильме иногда мелькало что-то вроде таких "красных огней", которые бы оставляли зрителя в интригующей неопределенности: а может, и правда, экстрасенсы совсем не мошенники и у них все по-честному? Но, в сущности, все эти вопросы режиссер Кортес возвращает обратно, примерно как герой Роберта Де Ниро, имеющий обыкновение, как и многие его коллеги, забрасывать жадно внимающую ему аудиторию риторическими вопросами: "Зачем вы пришли сегодня вечером? Что вы надеялись увидеть? На что вы смотрите так пристально?" (иронический нюанс тут заключается в том, что о ненадежности человеческого зрения рассуждает слепой). Ответить на эти вопросы применительно к "Красным огням" нелегко, потому что как раз смотреть тут особо не на что, и глубокомысленные разговоры о природе восприятия перевешивают визуальный ряд. Впрочем, когда уже перестаешь вообще на что-либо надеяться, режиссер вдруг радует энергичной дракой, свидетельствующей о том, что у них там, в концертных залах, которые собирают на свои выступления экстрасенсы, очень хрупкие раковины в туалетах, зато университетские физики — крепкие парни, и работа у них опасная: того и гляди тебя окунут головой в унитаз за неуемную научно-исследовательскую пытливость.