Ничего другого нам не остается
— Алло! — позвонил мне главный редактор "Огонька".— Ты где отдыхаешь? (С некоторой иронией.) На Капри?
— Нет,— говорю,— не на Капри.
— А где?
— На Куршской косе.
Возникла пауза.
— С литовской стороны?
Подразумевалось: по крайней мере!.. В вопросе я угадал попытку хоть как-то оправдать мое пребывание в столь странном месте.
— Нет,— говорю.— С нашей, с русской.
Тогда меня просто вообще не поняли. Вот так мы все дошли до точки. Отдыхать у нас, в России, стало неприлично. Невыгодно и глупо. За те же деньги в любом другом месте, от Болгарии до Гавайев, ты отдохнешь куда более комфортно и качественно. У нас же тебя обдерут, объебут (это единственно верное в этом контексте слово!) и в любом случае заставят ходить в чудовищные сортиры. И не важно, что Куршская коса — это уникальное природное явление, которое находится под защитой ЮНЕСКО. Главное, что ты сам там под защитой ЮНЕСКО не находишься, и когда ты идешь в узбекскую забегаловку с добродушными поварами-среднеазиатами, в пяти километрах от литовской границы, ты словно бросаешься со скалы в море, не зная дна: отравишься — не отравишься?
А вокруг действительно Европа. Тут Литва, там Польша. А ты — в Калининградской области. С чего бы это? И как объяснить (да и зачем?), что Калининградская область не менее уникальна по своей исторической природе, чем Куршская коса? Ведь эта область — музей, который нуждается в умной и скорейшей реставрации. Эта область — остров в европейском море, его нужно любить и создавать ему специальные условия жизни, потому что на этом острове все наши люди, независимо от политических взглядов, считают себя европейцами, хотят жить по-европейски, не отторгают от себя Запад, потому что они сами на Западе.
В небольшом аэроклубе под Гвардейском (говорят, два полковника советской армии после войны придумали для области все новые названия — как будто роман писали!) меня посадили в двухместный самолетик и, подняв на километровую высоту, показали весь этот край удивительной красоты: с лесами, заливами, речками, дюнами. Мы пролетели над местной тюрьмой, которая оказалась замком XIII века, где Литва приняла католичество, где бывали Генрих IV, Коперник, Петр I, и я подумал, что только у нас может быть такой почет для заключенных: с самолета я видел, как они разгуливают по королевскому двору...
Абсурд! Абсурд! Ну, сколько можно жрать свой собственный абсурд! Что мы знаем о Калининградской области, в которой никогда не был Калинин и которую заселял во многом НКВД, срывая жителей Центральной России с насиженных мест? Почему поляки восстановили Вроцлав и Гданьск, а у нас ослепленные ненавистью сталинские правители почти полностью уничтожили немецкие города Восточной Пруссии и мы до сих пор их не восстановили? Мы кого боимся — себя? Своей тени? Европейской истории?
Или: на Куршской косе на знаменитой биостанции, которая отслеживает полеты сотен тысяч птиц с Севера до ЮАР и обратно, нет электричества! Ученые есть, монографии есть, птицы есть, а электричества нет. Ну, как же можно отдыхать в нашей стране, если ты хотя бы немножко за нее болеешь!
Я с семьей остановился в поселке Морском буквально на границе с Литвой, на заливе (слегка почувствовал себя Томасом Манном, у него рядом была летняя дача), по рекомендации из Калининграда. Мне объяснили: тут Йонос и Тереса, литовско-польская семья, держат гостевой дом. Значит, быстро сообразил я, чисто! И калининградские люди добавили (с некоторой болью): если поедете в Ниду, не переживайте — там лучше! А в литовскую Ниду можно отсюда ездить на велосипеде! Редкий случай, когда в ЕС можно въехать на велосипеде. Поехали. Только переехали границу: и тут же в самом деле сразу стало лучше! Ужас какой! Коса та же, а все по-другому и грубости резко меньше. И там они все, собаки, знают, что у них по-другому. Да так по-другому, будто они никогда и не были в Советском Союзе! И как-то нехорошо получается: они на нас слегка сверху вниз смотрят, как Маяковский с советским паспортом на буржуазию. И думаешь: мы — великая страна, а они — мелкая крошка, и у них все вкусно, и пляжи обустроенные, и яхты на заливе, а мы ходим тут в узбекскую забегаловку "Медвежья лапа" (это невыдуманное название)!
И, воротясь на велосипедах на Родину, видишь, что все здесь друг другу мешают, несмотря даже на добрые намерения, страсти и власти перепутались, все мутно и взболтано, туризм не развивается, потому что силовикам нужно страну защищать, а не немецкие развалины восстанавливать!
И я вспомнил, как моя покойная мама любила ездить сюда, в Прибалтику, потому что здесь и покультурнее, и не так жарко, как в Сочи, и тогда это считалось шиком — Балтийское море. Как дорожили все наши родители своим летним отпуском, который с нынешней точки зрения был предельно скромным! Если взять все семейные архивы в нашей стране, то окажется, что наши люди только и делали, что отдыхали: фотографировались на фоне моря и пальмы. И потом обязательно ставилось время и место события или на обороте карандашом подписывали — вехи жизни! Ни одной производственной фотографии, а вот только — отдых, отдых, отдых. Потому что только на отдыхе они из советских трудящихся превращались в уникальное племя отдыхающих — людей, которые на краткий момент принадлежали себе и семье, вспоминали о своей человеческой природе. Ни в одном языке нет такого слова — "отдыхающий". Ведь это и не турист, и не гость гостиницы — это большая ритуальная жизнь санаториев и домов отдыха, где вместо кроватей были койки, а человек на койке превращался в койко-место. Там был свой рай: манная каша на завтрак, горячий, как сковородка, пляж, экскурсия на озеро Рица, портвейн на набережной, карты, флирт с продолжением. Многие, отдав отдыху все свои силы, возвращались на работу еще более уставшими, чем были до отдыха, но зато с бессмертными черно-белыми фотографиями.
Сидя на российской 49-километровой части Куршской косы, я невольно думал и о том, что с нами произошло и произойдет, и это тоже было неразрывно связано с темой отдыха.
Нас всю историю посылали отдыхать, за исключением, может быть, нескольких исторических просветов. За нас в поте лица трудилась власть, а мы послушно отдыхали. Нет, конечно, мы тоже вкалывали, еще как вкалывали, но это не считалось. Потому что, как бы мы ни вкалывали, мы всей нашей богатой страной жили бедно и из мучительной, унизительной бедности не вылезали.
Теперь нас снова послали отдыхать. На этот раз сложилась парадоксальная ситуация. Лет десять назад власть предложила нам, негласно, конечно, обмен. Мы получили свободу частной жизни в обмен на политическую лояльность. Нетрудно было догадаться, что это была рискованная игра со стороны власти. Но это была необходимая для нее передышка. Если нет тоталитарной сверхзадачи, власть вынуждена идти на компромиссы. И что получилось? По сути дела, власть сама взрастила поколение свободно дышащих людей, а теперь она же их и прессует. Ведь даже дураку понятно, что свобода частной жизни обязательно выйдет из берегов, что нельзя свободно дышать дома и несвободно в обществе, что общество морально перерастет власть и предъявит ей свои требования. Так и случилось. Общество послало власть отдыхать! Первый раз за долгое время. Произошел взрыв. Когда дым рассеялся, стали искать, кто виноват.
Виноваты все? Никто не виноват? Надоела "Медвежья лапа"! Хочется жить без дураков.