В административной сфере любое новшество оценить достаточно сложно. Например, говорить что-либо об "Открытом правительстве" до вчерашнего дня было одновременно и легко, и сложно. С одной стороны, до 26 июля можно было рассматривать его как обычный экспертный институт при Белом доме, которых с начала 2000-х создавалось в том или ином статусе столько, что для подсчета их нужен отдельный экспертный институт. С другой стороны, можно было с минимальными потерями игнорировать именно институт (а не его продукцию, которая может быть разного качества) — без формализованного интерфейса взаимодействия с Белым домом "Открытое правительство" властью не является. То, что Михаил Абызов является министром, то есть членом правительства, утешение лишь для него лично: без базовой структуры Белого дома, министерства министр без портфеля — обыкновенный советник премьер-министра. 26 июля все наконец исправилось принятием постановления правительства с "Положением о правительственной комиссии по координации деятельности "Открытого правительства"".
Как и ожидалось, чтобы соединить экспертный институт с административным институтом, министра Абызова недостаточно — комиссия, исходя из ее положения, является чем-то вроде интерфейса между "Открытым правительством" и обыкновенным правительством. Комиссию возглавляет премьер-министр Дмитрий Медведев, а управляет комиссией его заместитель, министр, то есть господин Абызов (сходная конструкция работает, но не без проблем, в военно-промышленной комиссии). Самостоятельность комиссии сильно ограничена тем фактом, что собственного полноценного секретариата, как у вице-премьера или министерства, у нее нет — организационно-техническим обеспечением ее работы занимается аппарат правительства под руководством вице-премьера Владислава Суркова.
Самое важное в интерфейсе полномочия комиссии — и здесь у нее проблемы. Собственных выделенных внутриправительственных полномочий у нее в общем нет — в теории только ее двигатель, министр Михаил Абызов, имеет право согласовывать внутриправительственные документы, относящиеся к ведению "Открытого правительства". Кроме того, комиссия имеет возможность встраиваться в две вотчины Владислава Суркова — систему управления кадрами, кадровым резервом и т. д., а также в систему оценки эффективности работы обычного правительства. В последнем "Открытое правительство" будет конкурировать с Агентством стратегических инициатив и Минэкономики: эти ведомства в июле 2012 года уже заявляли, что пресловутые KPI (key performance indicators — ключевые показатели эффективности) будут вырабатываться на основе "дорожных карт" дерегулирования экономики. О составе комиссии как таковой в положении о ней ничего не сказано: то, какой перевес в ней получит аффилированный с госаппаратом контингент, определит ее судьбу.
Кажется, я знаю, на что все это больше всего похоже: в этой конфигурации "Открытое правительство" является подобием царской Государственной думы первого-второго созыва. Разве что нет выборов в нее по куриям, но, по существу, они идут прямо сейчас — в "Открытом правительстве", видимо, будут и рабочие, и юристы, и бизнесмены, и православие, и инородцы. Решает институт совершенно те же задачи: это состоящий из квалифицированных и имеющих авторитет в обществе людей полностью управляемый и контролируемый исполнительной властью парламент с законосовещательными функциями. Неясно только, зачем нам столько новых парламентов, учитывая и АСИ, и Общественную палату,— не потому ли их так много, что с обычным парламентом проблемы?