Итак, закончилась первая неделя финансового кризиса. Наверное, самого глубокого в России за все последние годы. Ставка рефинансирования в 150%, катастрофически низкие котировки акций и госбумаг, снятие главы Госналогслужбы и зловещие планы ужесточения налоговой системы — это способно напугать кого угодно. Правда, рубль остается стабильным — но можно представить, что было бы с его курсом, если бы он котировался на мировых финансовых рынках. Что ждет в таких условиях обычного человека?
В условиях финансового кризиса обывателя мало интересуют подробности — ему достаточно знать, что происходит, в общих чертах. В общих чертах произошло следующее.
На российском фондовом рынке началась игра на понижение. Она выглядела очень естественной — в условиях, когда правительство откровенно признается в финансовых трудностях, а вокруг российских предприятий (прежде всего РАО ЕЭС) творятся какие-то непонятные дела, трудно играть на повышение акций и государственных бумаг. Крупная и достоверно выглядящая игра на понижение обычно превращается в панику. Каждый старается спасти хоть какие-то деньги и распродает все. В условиях биржевой паники и массового сброса ГКО деньги, как это обычно бывает в России, устремились на валютный рынок.
Правительство и ЦБ приняли совершенно логичное решение. Раз на финансовом и валютном рынке началась паника, ее нельзя остановить ни успокаивающими заверениями, ни даже денежными интервенциями. Ее можно остановить, только прекратив функционирование финансового и валютного рынка. Что и было сделано путем повышения ставки рефинансирования до 150% годовых. При такой ставке рефинансирования банковская система не может нормально функционировать по чисто техническим причинам. В условиях острой нехватки ликвидности не может идти речь даже об обычной кредитной деятельности, не говоря уж о каких-то крупномасштабных спекулятивных операциях.
Итак, в настоящий момент паника прекращена. Рынок заморожен на чрезвычайно низком уровне. Все берегут ставшие чрезвычайно дорогими деньги.
Но долго так продолжаться не может. Государство заинтересовано в размораживании финансового рынка — хотя бы для того, чтобы размещать свои ценные бумаги. Значит, в самое ближайшее время ставка рефинансирования будет резко снижена. Возможно, конечно, что падение рынка возобновится. Но скорее всего, рынок пойдет вверх, потому что нужно пожинать плоды игры на понижение. После кратковременного роста котировки, естественно, снова начнут падать — но уже не так катастрофически.
Рубль в очередной раз устоял. Неизвестно, действительно ли кто-нибудь хотел на этот раз его свалить, или повышенный спрос на валюту объяснялся банальным неверием в рубль в условиях кризиса. Скорее всего, спекулянты, играющие на возможности девальвации рубля, действительно были. Но они еще раз убедились, что против ЦБ, имеющего возможность устанавливать запретительные ставки рефинансирования и не давать банкам нормально работать, нет приема. Забавно было бы наблюдать за рублем, если бы он был действительно конвертируемым и против него играли на мировом финансовом рынке. Он здорово бы напомнил индонезийскую рупию, несмотря на все усилия ЦБ. Установление учетной ставки в 150%, успокоившее российский валютный рынок, на мировом валютном рынке вызвало бы обратный эффект. Но пока рубль не конвертируемая валюта, можно не опасаться его неконтролируемого падения. Понизить курс рубля могут только российские власти — но сейчас для них это исключительно невыгодно в политическом отношении. Однако о теоретической возможности девальвации нужно постоянно помнить.
Главная опасность сейчас заключается в намерении властей ужесточить налоговую политику. Нормальному человеку ясно, что бюджетные проблемы властей имеют мало отношения к панике на бирже — эти бюджетные проблемы существуют постоянно, а паника происходит довольно редко. Но премьер Сергей Кириенко постоянно подчеркивает обратное. Он заботится о бюджете. Однако трудно придумать время, менее пригодное для заботы о бюджете, чем кризис финансовых рынков и заморозка банковской системы. Если Россия не платила налоги в эпоху дешевых денег при ставке рефинансирования менее 20%, было бы странным ждать погашения задолженности при ставке в 150%. Все слишком берегут деньги, а у многих этих денег просто нет и взять их негде. Нормальный человек должен обязательно заплатить налоги, если сможет. Но он не должен ждать, что остальные последуют его примеру. Поэтому в ближайшее время бюджетные проблемы не будут решены (а работники бюджетной сферы не получат задержанной зарплаты и не смогут платить налоги). Кстати, намерения правительства сократить госрасходы и чуть ли не отказаться от части своей зарплаты заслуживают у нормального человека лишь улыбки сострадания. Наивное правительство не понимает, что тем самым всего лишь демонстрирует свое неверие в преодоление финансового кризиса в обозримом будущем. Оно хочет разделить с гражданами трудную жизнь. Граждане же с большим удовольствием разделили бы с правительством жизнь хорошую. Сразу вспоминается, что индонезийский президент Сухарто незадолго до своей отставки отказался от зарплаты, чем здорово напугал индонезийцев.
СЕРГЕЙ Ъ-ВИКТОРОВ