Исход общественной дискуссии по делу панк-группы Pussy Riot определит будущее страны, заявил глава синодального отдела по взаимоотношениям РПЦ и общества протоиерей Всеволод Чаплин. Писательница Людмила Улицкая обсудила ход процесса с ведущей Ксенией Турковой.
— А вы сегодня находитесь в Хамовническом суде тоже?
— Да.
— Вы уже выступали?
— Нет, я второй день сижу и жду момента, когда меня вызовут в качестве свидетеля.
— И вы будете произносить ту речь, которая была опубликована?
— Нет, произносить речь я никакую не буду. Потому что это совсем другая структура. Меня вызвали, к сожалению, не в качестве эксперта, а в качестве свидетеля. Меня не было в Храме Христа Спасителя, поэтому я могу только судить по роликам, которые я видела и которые сегодня в суде показывали. Кроме того, у меня есть некоторая точка зрения на происходящее. Судьи спрашивают, я отвечаю. Я не могу здесь произносить речей. Только отвечаю на вопросы.
— Тогда обратимся к словам Владимира Путина, которые вчера были произнесены, которые сегодня все активно обсуждают. Как вы думаете, это все-таки какой-то сигнал или нет?
— Безусловно. Жалко, что он так сложно поступил, потому что все-таки у нас достаточно большое количество людей, которые прислушиваются к словам Путина, и к движению его бровей. Я думаю, что это сигнал, который будет услышан.
— Вы считаете, что это положительный сигнал?
— Думаю, что да. Некоторые надежды на их освобождение сейчас у меня появились.
— Сегодня какая обстановка в суде, как себя чувствуют девушки?
— Дело в том, что я сижу в коридоре. Меня как свидетеля не пускают в зал. Сейчас меня вызовут и я туда пойду. Если вызовут. Если не вызовут, то поеду домой.
— А почему могут не вызвать? Просто не успевают?
— Нет. До сих пор еще ни одного свидетеля защиты не прослушали. Кажется, сейчас настало время, когда суд готов это сделать. Здесь некоторое количество свидетелей защиты. И кого решит суд вызвать, а кого решит не вызывать – этого мы не знаем, мы просто сидим и ждем.
— То есть, вы не были в зале ни вчера, ни сегодня?
— Нет, я как свидетель не могу быть в зале. Я могу быть только в коридоре, вот я и сижу в коридоре.
— Ни за какими фрагментами суда вы не наблюдали.
— Нет-нет, я только полна слухов, потому что люди выходят, рассказывают, и я в курсе дела, но я не свидетель в данном случае.
— Как вы считаете, многочисленные обращения известных людей за рубежом могут как-то повлиять на ситуацию? Сегодня Денни де Вито написал, еще одно обращение появилось.
— У меня нет больших на этот счет надежд, потому что это не первый такого рода процесс. Кстати говоря, в этом же самом зале проходил процесс над Ходорковским: тот же зал, та же клетка, и было очень много всяких протестов и на самом высшем уровне, и до сих пор они поступают, и это никак не приближает к пересмотру дела и к освобождению Ходорковского. Поэтому не очень много у меня надежд.
— А сегодня рядом с судом много людей, которые поддерживают?
— Нет, не очень. Там стоит, во-первых, там некоторые есть заграждения, но довольно много журналистов.
— Но мне рассказывали, что приходят и люди, которые являются противниками Pussy Riot. Они там утром приходят, по-моему.
— Я таких не видела. Вчера была здесь девушка, которая должна была выступать свидетелем обвинения. Девочка явно совершенно больная психически, и она здесь пометалась-пометалась, и, в конце концов, не дала показаний, видимо, испугавшись. Это явно человек, которого надо жалеть и лечить, а никак не ненавидеть.
— Как вы в целом оцениваете процесс? В какой стадии сейчас все находится? Я не знаю, далеко все зашло?
— Совершенно определенно, что на будущей неделе все это решится. В лучшем случае во вторник, в худшем случае в пятницу. Это мнение не мое, так говорят судейские люди, адвокаты.