Египетская легенда не стала греко-римской

Греко-римская борьба

Российские борцы греко-римского стиля и во второй день своего олимпийского турнира завоевали золото и бронзу. Третье место в категории до 60 кг досталось Зауру Курамагомедову, а первое в весе до 84 кг — Алану Хугаеву, который в финальной схватке одолел знаменитого египтянина Карама Габера. За очередным триумфом отечественных "классиков" и неудачей знаменитого Хасана Бароева наблюдал в Лондоне АЛЕКСЕЙ ДОСПЕХОВ.

Понедельник на этой Олимпиаде был насыщен греко-римской борьбой до предела: медали разыгрывались в трех категориях. Во всех были российские спортсмены. И мне показалось, что те, кому небезразлична Россия, шли в основном на самого тяжелого из них. В весе до 120 кг выступал Хасан Бароев — олимпийский чемпион 2004 года, атлет, которого можно увидеть не только на борцовском ковре, но и, скажем, в кинозале, где демонстрируется отечественный блокбастер (в "Августе восьмого" он сыграл одну из главных ролей), или на телеэкране в уже разошедшемся на цитаты рекламном ролике. От популярности никуда не скроешься. А Бароев проиграл первую же схватку — Юрию Патрикееву, которого сам давным-давно вытеснил из основы сборной, заставив выступать за Армению.

Заур Курамагомедов тоже проиграл. Но ему, в отличие от Бароева, повезло: попал в утешительные схватки. А через них можно добраться до медали. Курамагомедов рассчитывал, правда, в этот день попасть в финал — он честно об этом сказал мне, когда турнир для него закончился. И вспоминал, конечно, ту самую схватку с грузином Ревазом Лашхи: "Что-то чувствовал себя в начале слабо. Не шла борьба. Может, неправильно подогнал вес — килограмма четыре пришлось перед Олимпиадой скидывать". Эта схватка все-таки не давала ему покоя. Хотя до своей бронзы он дотянулся и взял ее эффектно — не оставив никаких надежд выкрутиться очень мощному азербайджанцу Хасану Алиеву, куда, кстати, более титулованному борцу, чем Курамагомедов.

"Так вы довольны ею, этой бронзой?" — уточнил я на всякий случай у него. "Доволен. Но так...— он подумал, подбирая слово,— средне доволен". Хотел, конечно, выиграть. Бронза, видимо, хороша для любого борца, но только не для российского.

Незадолго до этого прошел полуфинал в категории до 84 кг. И в нем зрители в очередной раз убедились, что этот вид спорта не для тех, кто боится крови. Алану Хугаеву, капая из рассеченной брови, она заливала лицо. Повреждение он получил в какой-то из предыдущих схваток — то ли с чемпионом мира белорусом Алимом Селимовым, то ли с казахом Даниялом Гаджиевым. Теперь волонтерам пришлось перевязывать ему голову — как раненному в атаке бойцу.

Тренер Хугаева Владимир Уруймагов, специалист знаменитый, подготовивший, в частности, того же Бароева, рассказывал, что рассечения, к сожалению,— беда его борца: все время они случаются. Тот научился с ними справляться. Как и справляться с такими великолепными противниками, как Селимов или доставшийся Хугаеву в полуфинальной схватке грузин Владимир Гегешидзе — борец мощный и с кошачьей пластикой, он все равно угодил под обратный пояс.

Уруймагов не мог не стать наставником Алана Хугаева. В Осетии, откуда тот родом, вольная борьба, конечно, культ посильнее греко-римской. И отец Хугаева был неплохим вольником. А Уруймагов был его другом и крестным сына, забирал его из роддома. Такая образовалась коллизия, в которой победу одержал тот стиль борьбы, где нельзя проводить приемы с помощью ног.

"Очень верткий, подвижный",— делился Владимир Уруймагов впечатлениями о маленьком Алане Хугаеве. Верткость и подвижность в понедельник его выручали постоянно — такого борца трудно перевернуть в партере. А еще выручало умение терпеть боль, что бы он ни говорил про то, что к своим "сечкам" привык.

Когда я увидел, с кем он будет бороться в финальной схватке, то сначала не поверил глазам. Вернее, решил, что Карамов Габеров в Египте может быть и много. Ну однофамилец и однофамилец. Уточнил и убедился — нет, тот самый Карам Габер.

Он имел, говорят, все шансы превратиться в легенду борьбы. Когда-то, несколько лет назад, авторитетный журнал, посвященный борьбе, писал о нем так: "Со времен великого Александра Карелина никто так не доминировал. Его стиль описать очень просто: если вы боретесь с Карамом Габером, то он поднимет вас и кинет, словно тряпичную куклу". Причем в ту пору, когда вышла эта статья, он кидал людей весом 96 кг.

В начале 2000-х он устраивал на ковре шоу. Габера, это было очевидно, не интересовала победа как таковая. Его интересовала именно та победа, когда ты броском отправляешь соперника в такой полет, чтобы зал от восторга затопал ногами по полу, зарычал в экстазе. Но и большой победы он добился — на Олимпиаде в Афинах в 2004 году.

А затем ушел в смешанные единоборства, соблазнившись гонораром $1,2 млн. Там не преуспел, вернулся на родной ковер и выступил в 2008 году в Пекине — неудачно. О том, что было с ним дальше, молчала даже подробная информационная система лондонской Олимпиады. Но что-то же было?

Я подошел к Караму Габеру после финала. "Что было в эти четыре года? — переспросил он, улыбнувшись той незабываемой улыбкой, которой в пору расцвета сопровождал каждый свой чудовищный бросок.— Да, я уходил, занимался собственным бизнесом. Но в конце концов меня потянуло на Олимпиаду".

К тренировкам он приступил в октябре прошлого года. "Для меня организовали тренировочный лагерь в Финляндии",— рассказал Карам Габер. Из этого лагеря он отправился на отборочные соревнования и выиграл их. Я, конечно, поинтересовался, почему он сменил категорию? "В 96 кг соперники тяжелее. И борьба медленная. А я люблю двигаться, люблю скорость,— ответил он.— Хотя так худеть — это, вы правы, сумасшествие. Но я похудел".

Надо полагать, Карам Габер, помимо всего прочего, не сомневался, что в весе до 84 кг ему, умевшему разбираться с борцами иных, куда более крупных габаритов, будет попроще. А напоролся в финале на этого парня из Владикавказа.

Он пытался зацепить его, расшатать, а тот никак не поддавался, и Габеру в первом периоде пришлось вставать на колени, чтобы обороняться в партере. Возможно, он думал, что отбился. Терпеть оставалось недолго, а до переворота, необходимого, чтобы атакующему засчитали балл, дело никак не доходило. Но наконец Хугаев поднял его и бросил. Не так чтобы эффектно, но, главное, судьи результативное действие зафиксировали.

Хугаев повел. Во втором периоде настала уже его очередь сражаться в партере. И, перед тем как борцы заняли свои позиции, честно говоря, за него стало страшно. Я слишком хорошо помнил, как Габер прежде унижал своих соперников, когда ему доставалась возможность захватить их. Захват в цепкие клещи — а дальше заброс тряпичной куклы за пределы ковра...

Алан Хугаев этой возможности, по сути, египтянину не дал. Он защищался безупречно. Вариантов нормально зацепиться за его торс у Карама Габера не просматривалось. Зацепился он, лишь когда время схватки уже истекало, когда на то, чтобы совершить что-то толковое, оставалось секунд пять. Хугаев выстоял. Египетская команда зачем-то подала протест, хотя поводов для него не просматривалось. Он чуть-чуть отложил законное российское торжество, не более того.

А спустя десять минут дожидавшийся церемонии награждения Владимир Уруймагов удивлялся, когда его спрашивали, как 23-летний борец, в чьем послужном списке едва ли не ценнейшим титулом был до сих пор титул чемпиона России, может так здорово бороться на первой в жизни Олимпиаде: "А вы представляете, что это за турнир — чемпионат России, какого уровня? Россия — самая могущественная в борьбе страна. И мы не имели права ее подвести, не выиграть здесь".

И добавлял, что все для Алана Хугаева в Лондоне на самом деле, на его взгляд, только началось. Что это хорошо, что у него был богатый опыт работы с Хасаном Бароевым: значит, можно будет избежать ошибок, которых не избежал тот. "Будем готовиться к Рио, к следующей Олимпиаде",— заключил Владимир Уруймагов. "А точно не надоест ему борьба? Точно стимулы останутся? Точно не подведет вас?" — пытали все же его. "Вы забыли, что я его крестный",— улыбнулся тренер.