Как стало известно „Ъ“, военный следственный отдел по Уфимскому гарнизону отказался возбуждать уголовное дело в отношении сотрудников башкирского управления ФСБ России, на чем настаивали майор полиции Азер Мамедов и бизнесмен Айяр Бабиров. В июне они были задержаны спецназом УФСБ в уфимском кафе «Эврен», а затем заявили, что их били в здании управления ведомства. Задержанные расценили действия спецназа как превышение полномочий. Но следствие сделало вывод, что операция проходила «в рамках закона о ФСБ». Избиение задержанных следствие объясняет их «неподчинением законным требованиям». Кроме того, оно резюмирует, что майор Мамедов пострадал не так сильно, как заявлял прессе. Адвокат полицейского вчера эти выводы не комментировал, равно как и региональное МВД.
Июньская спецоперация управления ФСБ по Башкирии, проведенная в уфимском кафе «Эврен» при большом скоплении народа, не будет иметь правовых последствий для оперативников спецслужбы. Доследственная проверка, проведенная военным следственным отделом следственного комитета РФ по Уфимскому гарнизону, пришла к выводу, что спецназ УФСБ действовал «в рамках закона о ФСБ», и своих полномочий не превысил. Руководитель военного следственного отдела Олег Подустов уточнил вчера „Ъ“, что его отдел вынес отказ в возбуждении уголовного дела на оперативников УФСБ, так как «выявить нарушений в их действиях не удалось».
На возбуждении уголовного дела настаивали задержанные за столиком в «Эврене» майор полиции Азер Мамедов, работающий в отделе борьбы с оргпреступностью, и уфимский бизнесмен Айяр Бабиров, владеющий строительным бизнесом. Азер Мамедов тогда заявил журналистам, что после ареста в кафе неизвестные оперативники доставили его в здание управления ФСБ по улице Крупской, где били на протяжении нескольких часов. Избивавших он не видел, так как на его голову надели мешок („Ъ“ писал об этом 13 июля). Позже медики диагностировали у майора, по информации МВД, ушиб головного мозга, переломы переносицы и височной кости, ягодичной кости, множественные ушибы рук, ягодиц и паха. Однако уже тогда глава МВД республики Михаил Закомалдин на всякий случай заявлял, что неизвестно, «где Азер Мамедов получил телесные повреждения», и предполагал, что «это может быть одна из форм его защиты». УФСБ, в свою очередь, преподнесло спецоперацию в кафе как задержание членов «организованной этнической преступной группы», имеющей «коррупционные связи в МВД» (см. „Ъ“ от 4 июля).
Олег Подустов, комментируя итоги доследственной проверки, заявил „Ъ“, что сотрудники УФСБ «действовали в рамках закона о ФСБ». «Они приняли решение о силовой операции по захвату, так как по их информации, в кафе должны были встретиться члены преступной группировки, которые могли оказать сопротивление», поясняет представитель следствия. Он констатирует, что полицейский и бизнесмен «не оказывали сопротивления» оперативникам, «но и не подчинились законным требованиям», в результате чего «получили ссадины и ушибы». В чем выразилось «неподчинение», господин Подустов не уточнил. Однако категорично заявил, что заявление майора Мамедова о том, что он получил переломы после допроса в УФСБ, является «обманом». От других комментариев он воздержался, уточнив, правда, что выводы следствия «подтвердила военная прокуратура».
Военный прокурор республики Владимир Овчинников заявил на это „Ъ“, что «пока не ознакомился с материалами военного следственного отдела», и «не может дать оценку работе следствия».
В МВД по Башкирии вчера выводы следствия официально комментировать отказались.
Адвокат бизнесмена Бабирова Руслан Альмухаметов ограничился заявлением, что в курсе решения военного следственного отдела, но пока не знает, будет ли его обжаловать. «Мы решим, когда ознакомимся с материалами, пока мы их не видели»,— отметил адвокат.
По мобильному телефону Азера Мамедова вчера отвечал посторонний человек. А его адвокат Мурад Асадуллин для связи был недоступен.
Правозащитники удивлены выводами следствия. Исполнительный директор Московской хельсинкской группы Нина Таганкина отмечает, что закон о ФСБ «не дает расширенных полномочий для применения физической силы»: «Если задержанные не оказывали сопротивления, то неповиновение не может быть причиной для нанесения ударов». Она связывает решение следственных органов со стереотипом «раз ФСБ задержало человека, значит, он виновен». Руководитель информационно-аналитической службы общественного движения «За права человека» Евгений Ихлов в то же время указывает на практику, по которой «возбудить уголовное дело против сотрудников ФСБ довольно сложно», и «таких прецедентов в стране немного». «Во-первых, они меньше производят задержаний, а, во-вторых, их ведомство воспринимается как некий сакральный орден»,— отмечает правозащитник. Итогом отказа в возбуждении уголовного дела могли стать и аппаратные игры, например, можно предположить, что «аппарат ФСБ в Башкирии сильнее, чем МВД», полагает господин Ихлов. Руководитель отдела межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток» (Нижний Новгород) Олег Хабибрахманов полагает, что «возбудить уголовное дело против сотрудников полиции, а тем более ФСБ в России невозможно без помощи общественных организаций, хороших адвокатов и активной позиции потерпевших».