Убийства Валиуллы Якупова и Саида Чиркейского — сильнейший удар по традиционному исламу в России. Радикальные фундаменталисты не только объявили войну, но и перешли в наступление
Только в августе нынешнего года в одном лишь Хасавюртовском районе Дагестана было два нападения на имамов мечетей (8 августа в селе Эндирейаул и 16 августа в самом Хасавюрте) и нападение на шиитскую мечеть имама Али 18 августа. Это был первый теракт против шиитов на Северном Кавказе. Похоже, вооруженная борьба двух основных разновидностей ислама, суннитского и шиитского, характерная для арабских стран (особенно для Ирака, Ливана и Сирии), перекинулась и на Северный Кавказ. Набирающее здесь мощь салафитское движение не признает деления мусульман на шиитскую и суннитскую ветви, а также на мазхабы внутри суннизма. Вероятно, именно эти силы были организаторами и исполнителями теракта. Они же предположительно стоят и за убийством Саида Чиркейского — одного из самых авторитетных проповедников традиционного суфийского ислама не только в Дагестане, но и во всей России.
Если сопоставить его гибель с состоявшимися за месяц до этого событиями в Казани: покушением на убийство муфтия Татарстана Илдуса Файзова и убийством его заместителя Валиуллы Якупова, то придется признать резкую активизацию радикального фундаментализма не только в Дагестане, но и в других регионах России, где в религиозной структуре исторически преобладает ислам. Нет сомнений в том, что традиционный, суфийский и ханафитский, ислам несет значительные потери. Как отмечает известный исламовед Роман Силантьев, "последние месяцы стали самым тяжелым периодом новейшей истории для традиционных мусульман России. Убийства Валиуллы Якупова и Саида Чиркейского, двух ведущих богословов страны, противостоявших идеологии салафизма-ваххабизма, стали самым сильным, но не единственным ударом по крупнейшим мусульманским организациям страны — Казанскому муфтияту и Координационному центру мусульман Северного Кавказа. Ранее тяжелые потери понес и Всероссийский муфтият". И с оценкой я солидарен, хотя далеко не всегда соглашаюсь с мнением этого эксперта.
По мнению Силантьева, "война за Дагестана проиграна", но все же у властей остался "последний шанс переломить ситуацию в Дагестане и вывести республику из-под влияния радикального ислама". Этот шанс он связывает с необходимостью "прекратить предательскую практику переговоров с террористами и начать против них тотальную войну, особое внимание уделив уничтожению их пособников. Иначе Россия станет вторым Ираком". Такой рецепт спасения Дагестана кардинально отличается от идей, которые преобладают в кругах политической элиты этой республики. Все они, включая местного президента и фракцию "Единой России" в парламенте Дагестана, больше всего опасаются, что убийство Саида Чиркейского "может сорвать диалог исламской общественности". Собственно, основной версией этого теракта как раз и считается попытка сорвать мирный диалог в республике. Такой же версии придерживается и глава Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин, который призывает "не допустить гражданской войны в Дагестане после убийства шейха Саида".
Господин Силантьев, призывающий объявить тотальную войну салафизму-ваххабизму, является исполнительным директором программ Всемирного русского народного собора, функционирующего под эгидой Русской православной церкви. Его позиция по большинству важных вопросов политики России близка к той, которую отражают наиболее консервативные слои внутри национал-клерикальных сил в русском православии. К чему могут привести призывы к тотальной войне с "неправильной" религией или хотя бы всего лишь разрыв и без того слабых ниточек диалога, связывающего разные конфессии внутри исламского сообщества Дагестана, показали другие эксперты, собравшиеся на днях во Владикавказе на межрегиональный форум правозащитников Северного Кавказа. Данные правозащитников показывают, что консервативные генералы и офицеры, которые проводят антитеррористические операции в Дагестане, вовсе не нуждаются в подстегивании со стороны консервативных же религиоведов, они уже давно проводят тотальную войну и бессудные превентивные операции в отношении многих подозреваемых в связях с салафитами. Те из них, на кого не хватает следственных материалов для законного привлечения к ответственности через суды, просто бесследно исчезают. И число таких пропавших растет. За первые 6 месяцев нынешнего года, по данным правозащитницы Светланы Исаевой, пропало более 50 человек, против 31 за весь 2011 год. Однако знаменитая формула "Нет человека — нет проблемы" всегда была неверна. Похищения людей или их бессудные уничтожения не ослабляют, а подстегивают террористическую активность.
Консерваторы как из числа силовиков, так и со стороны экспертного сообщества руководствуются желаемым, а не действительным. Никто просто не хочет видеть нарастание глубокого кризиса традиционной для России модели сращивания вертикали власти и вертикали религиозных организаций.
Более двух веков в России существует централизованная система организации как православных, так и мусульманских сообществ, тесно совмещенная с вертикалью государственной власти. В 1788 году по аналогии с православным Священным синодом в России было учреждено Магометанское духовное собрание. С тех пор Духовное управление мусульман (под разными названиями), так же как и Священный синод, подчинялось непосредственно императору. После недолгого перерыва на революцию 1917 года и Гражданскую войну централизованное духовное управление возродилось — в 1923 году НКВД РСФСР (!) утвердил устав Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ). В дальнейшем в СССР происходили реорганизации управления духовными делами мусульман, но так или иначе сохранялась централизованная структура (ЦДУМ или ДУМ) и контроль над ней со стороны государственной власти. В декабре 1965 года был создан союзный государственный орган — Совет по делам религий при Совмине СССР: "в целях последовательного осуществления политики Советского государства в отношении религий".
Духовные управления мусульман (ДУМы) сохраняются и ныне, так же как и патерналистское отношение к ним со стороны государственной власти. Основные изменения по сравнению с советскими временами связаны, на наш взгляд, с тем, что в российских регионах нынешние ДУМы больше зависимы от региональных властей, чем от центральной. Эта тесная связь ДУМов с властью делает их малопригодными для защиты мусульман от произвола тех же властей — местных, когда речь идет о беспрецедентном даже для России размахе коррупции, и федеральных — в нередких случаях расширительного толкования силовыми органами "борьбы с экстремизмом". Не находя защиты от произвола со стороны официального ислама, верующие все в большей мере обращаются за защитой к альтернативному религиозному течению в исламе — салафизму. Но тогда власть открыто принимает сторону официального суфийского течения ислама, объявляя врагом салафизм. С конца 1990-х годов едва ли не основным направлением "борьбы с экстремизмом" в республиках Северного Кавказа стали силовые действия против мусульман — приверженцев салафитского течения ислама. В сентябре 1999 года был принят республиканский закон "О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан", по которому религиозное направление было приравнено к экстремизму. Такое вмешательство государства в религиозную жизнь породило в этой республике полномасштабную гражданскую войну между представителями двух течений ислама. Эта война обернулась уже тысячами жертв (убитых, раненых, пропавших без вести). Сегодня большинство дагестанских политиков, включая депутатов Федерального собрания и самого президента республики, признают, что этот закон принес много вреда, но пока он не отменен.
Духовные управления мусульман и другие формы организации традиционного ислама, воспринимаемые как продолжение государственной власти, оказались в весьма тяжелом положении. Многочисленные исследования показывают, что быстро увеличивающаяся популярность салафитского ислама прямо связана с нарастанием социально-экономического и политического протеста населения республик Северного Кавказа. При этом боевики в Дагестане и ряде других регионов чаще покушаются на жизнь имамов, чем на представителей исполнительной власти. Лишь северокавказские полицейские несут большие потери, чем имамы мечетей традиционного суфийского направления. Таким образом, без защиты оказываются не только рядовые верующие-мусульмане, но и священнослужители, опирающиеся на единую вертикаль власти и религиозных организаций.