"Ъ" продолжает серию репортажей из регионов, где в последние годы произошла смена, казалось бы, бессменного руководителя субъекта федерации*. Президент Татарстана Минтимер Шаймиев правил республикой 20 лет и ушел только в 2010 году. Его место занял преемник и продолжатель курса Рустам Минниханов. Спустя год система, выстроенная господином Шаймиевым, начала рушиться.
Казань похожа на большую строительную площадку: улицы перерыты, асфальт снят, фасады старых зданий в центре — в строительных лесах. Город готовится к универсиаде, которая намечена на 2013 год. Не все казанцы довольны масштабной реконструкцией: говорят, что приводить в порядок город можно было отдельными районами, по очереди, чтобы не создавать жителям всего города дискомфорт. Высказываются даже предположения, что власти города намерены освоить как можно больше федеральных средств, выделяемых на универсиаду, поэтому работы начаты сразу и повсюду. О выбивании денег из центра тут говорят много и, скорее всего, не случайно. Татарстан — регион-донор, об этом здесь все помнят и при случае напоминают гостям из Москвы. В последнее время федеральный центр увеличил сумму отчислений из региона в центр, это местным элитам очень не понравилось. Чтобы отбить деньги, которые уходят в Москву, власти создали рабочую группу из 12 депутатов Госдумы от региона. Задача — накачать республику деньгами из федерального центра на разные целевые программы. Принцип "Мы отдаем, но мы и возвращаем" активно продвигается и приветствуется элитами.
Особенности дружбы
Отношения Казани с Москвой напоминают игру в шахматы. Она началась давно, в начале 1990-х, когда Кремль раздавал суверенитеты всем, кто их осилит. Эксперты говорят, что неоценимую поддержку Минтимеру Шаймиеву оказали татарские националисты, которые требовали отделения от РФ. На их фоне господин Шаймиев казался лояльным и пророссийским. Это был хороший рычаг давления на Кремль. Именно тогда проводилась приватизация, именно тогда все ключевые предприятия, например "Татнефть" или "Казаньоргсинтез", остались в собственности республики. Хотя борьба за них шла серьезная. Например, за "Казаньоргсинтез" и после очень долго бился "Газпром".
Сегодня "Казаньоргсинтез" контролирует бывший президент республики, госсоветник Минтимер Шаймиев. Точнее, его сын Радик Шаймиев, акционер и член совета директоров группы компаний ТАИФ. По данным журнала Forbes, нефтехимия — ключевое направление деятельности ТАИФ, она приносит компании около 75% выручки. В ТАИФ входят Нижнекамский НПЗ и два нефтехимических гиганта — "Казаньоргсинтез" и "Нижнекамскнефтехим". "Татнефть" подотчетна нынешнему президенту Рустаму Минниханову, он возглавляет совет директоров.
Господин Минниханов много лет проработал при господине Шаймиеве премьер-министром. Минтимер Шаймиев приложил максимум усилий, чтобы именно он стал президентом. В 2005-м, в годовщину празднования тысячелетия Казани, особую роль в политике региона играл тогдашний мэр города Камиль Исхаков: считалось, что проект тысячелетия Казани придумал и разработал он. "Он стал набирать все больший политический вес,— говорит казанский социолог Екатерина Ходжаева.— Появились слухи, что он может стать преемником. И в тот же год его отправили полпредом президента на Дальний Восток". Место господина Исхакова занял мэр Нижнекамска Ильсур Метшин.
Шансы стать президентом были и у господина Исхакова, и у главы Госсовета Фарида Мухаметшина. Но Кремль, по мнению госпожи Ходжаевой, оказался не готов к смене элит в регионе. "Клан Шаймиева обеспечивал Кремлю более или менее спокойный режим в Татарстане,— считает Екатерина Ходжаева.— Он был гарантом стабильности. Поэтому президентом стал продолжатель курса Минниханов. Спустя год после назначения его спросили, что он сделал за этот год, он ответил: "Я ничего не сделал, но и ничего не разрушил". В этом ответе вся суть нынешней политики в регионе".
В отличие от господина Исхакова Фарид Мухаметшин считался всегда близким к Минтимеру Шаймиеву и обеспечивал тому лояльность Госсовета, тем не менее, как представитель другого политического клана, он не сумел бы обеспечить преемственность власти. "Шаймиев надеялся, что его назначат еще раз,— говорит директор Центра аналитических исследований и разработок Александр Салагаев.— Вторым рассматривался Мухаметшин, он был более приемлем как президент, он знает и социальную сферу, и межэтническую. Но Медведев выбрал Минниханова. Скорее всего, это было согласовано с Шаймиевым".
Эксперты не исключают, что выбор пал на Рустама Минниханова, потому что Минтимеру Шаймиеву был нужен слабый президент, человек без своего клана, чтобы сохранить влияние. Социологи подтверждают, что президент Минниханов действительно воспринимается как более слабый руководитель. "Перед уходом Шаймиева с поста президента мы проводили опросы,— рассказывает Александр Салагаев.— У Шаймиева положительный рейтинг был 80%, отрицательный — 20%, и связан был отрицательный рейтинг исключительно с кланом. У Минниханова же рейтинг — 50 на 50. Он воспринимается как не очень сильный руководитель, у него мало опыта, он не вникает в культурную и социальную сферы, а межэтнические отношения не понимает вообще. Он рос в моноэтнической татарской среде, был главой администрации района, потом министром финансов. Он хозяйственник, разбирается в экономике, увлекается спортом, автогонщик. Остальных тем он боится и избегает".
В июле в Казани случилось два теракта — президент промолчал, от лица власти выступил господин Шаймиев. Это было показательно: беспрецедентный теракт, массовые аресты и обыски комментирует не глава региона, а его советник. По сути, это выступление было демонстрацией того, что господин Шаймиев все еще во многом руководит регионом. Межнациональные отношения и межрелигиозные конфликты — это по-прежнему его конек и в этом ему нет равных.
Впрочем, эксперты сходятся во мнении, что экс-президент постепенно теряет прежние позиции. Профессор Салагаев уверен, что особенно остро конкуренция между бывшим и новым президентами проявилась в апреле 2012 года, когда постановлением кабмина Республики Татарстан был создан холдинг "Связьинвестнефтехим". Он объединил госпакеты 18 наиболее инвестиционно привлекательных предприятий республики. Совет директоров из семи человек возглавил господин Минниханов.
"Минниханов, по сути, создал второй суперконцерн,— говорит господин Салагаев.— Первый — ТАИФ был создан Шаймиевым. В ТАИФ вложили пакеты акций все прибыльные предприятия Татарстана. Фактический руководитель ТАИФ — сын Шаймиева Радик. Через концерн Шаймиев контролирует республику. Минниханов решил сделать то же самое — уже в свою пользу. На этой почве у него с Шаймиевым случился конфликт".
В мае 2012 года Рустам Минниханов нарушил еще одну договоренность с экс-президентом, которая ранее обеспечила двум его племянникам работу в правительстве: Азат Хамаев возглавил министерство земельных и имущественных отношений, а Ильшат Фардиев — министерство энергетики. "Фардиев — сильная фигура, и минэнерго было создано специально под него, чтобы Шаймиев мог контролировать правительство,— говорит профессор Салагаев.— Возможно, Минниханов чувствовал с этой стороны опасность". Господин Фардиев был уволен, а ведомство расформировано.
Скандал с ОВД "Дальний" привел к отставке главы МВД Асгата Сафарова — бывшего начальника службы охраны президента. Господин Сафаров стал вице-премьером, но, по словам экспертов, это чисто номинальная должность. Зато нового главу МВД республики Артема Хохорина назвать шаймиевским никак нельзя. По словам профессора Салагаева, нет уже прежней поддержки у экс-президента и в Госсовете.
В 2011 году, после перестрелки в Нурлатском районе, сменили и главу ДУМ Татарстана — муфтия Гусмана Исхакова, близкого к Минтимеру Шаймиеву. Глава татарского движения "Азатлык" ("Свобода") Наиль Набиуллин считает, что Кремль усиливает наступление на республику.
Язык вражды
Из-за того что Рустам Минниханов не сильно вникает в межэтнические проблемы, местные националисты считают его чужим. "Татарские националисты в 1990-х были карманными,— говорит Екатерина Ходжаева.— Но уже к концу 1990-х Шаймиев их прикрыл, свою задачу они выполнили, а ему надо было показать Ельцину, что он соблюдает договор о разделении полномочий. Националистическое крыло стало оппозиционным. Управлять ими оказалось сложнее".
Но в экспертной среде есть мнение, что националисты по-прежнему остаются под влиянием шаймиевского клана. В республике сейчас два оппозиционных националистических центра влияния — в Казани и Набережных Челнах. Каждый год в день взятия Казани Иваном Грозным они устраивают шествия, которые заканчиваются молитвами в мечетях. Летом 2011 года, когда Общество русской культуры впервые вышло на митинг, требуя вернуть преподавание русского языка в школах в том объеме, в котором он преподается в других регионах, журналистка татарского телеканала назвала их оккупантами. Грандиозный скандал был символичным, ведь, как только ушел Минтимер Шаймиев, случился межнациональный конфликт.
"Мы тогда попытались выяснить, откуда журналистка татарской редакции телеканала знает о том, что "русские — оккупанты",— говорит Екатерина Ходжаева.— Это можно узнать только из учебника истории Татарского края. У нас на федеральном уровне преподается, что завоевание Казани — это победа и укрепление российского государства, а на региональном уровне это изучается как утеря татарами государственности, трагическое событие в истории народа. И в татарских школах, а это сельская местность в основном, вторая версия превалирует".
В советское время, по мнению эксперта, татары, как и многие народы, были обделены. Язык, культура, история не преподавались в нужном объеме. "Реванш начала 1990-х воспринимался как восстановление справедливости,— говорит социолог,— и русские тогда воспринимали это нормально. Когда в школах ввели обязательный татарский язык, никто не сопротивлялся. Но сейчас русские устали".
Председатель Общества русской культуры Александр Салагаев объясняет, что, когда в школах ввели в качестве обязательного татарский язык, вдвое сократили количество часов русского языка и литературы. "Такая ситуация только у нас и в Башкортостане,— говорит господин Салагаев.— В остальных регионах русский язык и литература изучаются в полном объеме. Сейчас дети не знают ни русского, ни татарского".
Доцент Казанского государственного технического университета Михаил Щеглов выражается жестче: "По всему выходит, что федералы русских в Татарстане сдали за голоса республики на выборах. Никто не может объяснить мне, зачем русскому ребенку учить татарский язык насильно? Он все равно его не знает".
"Это несправедливо,— отвечает татарский писатель Искандер Сираджи.— Если кому-то не нравится учить татарский язык, они могут переехать в Самару и не учить татарский. Такими заявлениями русская община вносит смуту".
Лидер татарского национального движения "Азатлык" Наиль Набиуллин говорит, что татарский язык русской общине — "как кость в горле". "В Татарстане два государственных языка, и никакой речи о добровольном изучении какого-то из них быть не может",— говорит активист. По его мнению, проблемы вообще нет: в школе большинство предметов ведется на русском языке. Только два предмета преподаются на татарском — татарский язык и татарская литература. "Если им не хватает русского языка и они хотят равенства, тогда равенство будет выглядеть так: 50% предметов на татарском языке, 50% — на русском. Математика, физика — на татарском. Тогда будет справедливо",— считает господин Набиуллин.
Языковая тема второй год разрывает республику на две части. Недавно при Казанском университете открыли курсы татарского языка для взрослых — и вчерашние школьники, которые учить его не хотели, теперь пришли и учат, потому что в бизнесе понадобилось. Госпожа Ходжаева считает, что проблему языка легко разрешить, но власти это не нужно: "Принцип "Разделяй и властвуй" эффективнее всего в национальных вопросах".
Религия вместо национальности
Если межнациональную проблему многие в Татарстане считают искусственно раздутой, то межрелигиозный конфликт последних лет действительно может стать причиной потрясений. Много лет исламский вопрос в республике занимал ровно то место, которое ему было отведено властями.
"Арабские деньги появились здесь еще в 1990-х,— говорит Екатерина Ходжаева.— Это и арабская благотворительность, и кредиты, и исламские форумы, и семинары. Эти деньги начали работать. Создавалась благоприятная среда для развития ислама".
Еще в 1996 году господин Шаймиев провел объединительный съезд мусульман (традиционалистов и сторонников "чистого ислама"), создал ДУМ, куда вошли и те и другие, и много лет они в Татарстане мирно уживались. Вскоре после ухода господина Шаймиева с поста президента все изменилось. Именно в 2011-м в Нурлатском районе случилась странная перестрелка, после которой вдруг заговорили о большом количестве ваххабитов в регионе. Вскоре муфтий Гусман Исхаков, считавшийся близким экс-президенту человеком, подал в отставку. Новый муфтий Илдус Файзов попытался отстранить имамов Набережных Челнов и Нижнекамска, добился отстранения имамов в Буинском и Альметьевском районах, потом решил уволить имама главной мечети Казани Кул-Шариф Равиля Юнусова. Эта мечеть по-своему символична. В 2005-м в стенах Казанского кремля Минтимер Шаймиев построил мечеть и отреставрировал Благовещенский собор. Это было важное культурное и политическое событие, которое, по словам Екатерины Ходжаевой, презентовало Татарстан уже не как национальную республику, а как пространство диалога между христианами и мусульманами.
Господин Юнусов — друг мэра Казани Ильсура Метшина. По словам эксперта РИСИ Раиса Сулейманова, он учился в Саудовской Аравии, потом стал имамом в Нижнекамске, где и сошелся с господином Метшиным, а когда того перевели в Казань, имама Юнусова тоже повысили. То есть имам мечети Кул-Шариф, влиятельный, авторитетный в мусульманской среде человек, усиливал шаймиевский клан уже за счет религиозной составляющей. Эксперт Сулейманов утверждает, что имам мечети Кул-Шариф — ваххабит. В свою очередь, господин Сираджи утверждает, что "определенные структуры через муфтия Файзова просто решили отстранить Юнусова от власти и денег, для этого и приписывают ему ваххабизм",— мечеть богатая и влиятельная. Попытка устранить имама закончилась скандалом: исламская общественность Казани встала на его защиту. Господину Файзову пришлось публично признать свою неправоту и отступиться. Прекратились и увольнения других имамов, которых новый муфтий считал ваххабитами. Установилось относительное затишье, но июльские теракты перевернули республику вверх дном. На господина Юнусова завели дело по факту обнаружения у него поддельного диплома — влиятельные друзья помогли ему вылететь в Лондон. Президент Минниханов уволил еще одного шаймиевского чиновника — начальника управления по взаимодействию с религиозными объединениями при администрации президента Марата Гатина.
Госсовет принял поправки к закону о свободе совести, теперь все имамы должны проходить переаттестацию в ДУМ. "Целью поправок было ограничение возможностей людей, получивших образование в арабских странах, работать в наших мечетях,— объясняет "Ъ" ректор исламского университета Рафик Мухаметшин.— Есть масса проблем, связанных с образованием, получаемым в арабских странах. Там люди учатся в моноконфессиональной среде. Когда они возвращаются сюда, то сталкиваются с тем, что в светском государстве, где представлены другие конфессии, нужно жить немного иначе, считаясь с другими людьми. Не все это понимают". Самой же серьезной проблемой, по мнению ректора, становится отчуждение татар, обучающихся в арабских учебных заведениях, от национальных традиций, культуры: "Мы специально проводим курсы истории Татарстана, татарского народа. У нас есть целый курс толкования Корана. Это нужно знать. Я считаю, это проблема адаптации, она не унизительна".
Лидер "Азатлык" Наиль Набиуллин считает, что "ислам, принесенный из арабских стран, стирает границы татарской идентичности", потому что "он не признает национальностей". "Сейчас из-за салафитов многие молодые люди начинают говорить: раз национальность не важна в исламе, зачем мне татарский язык? — говорит господин Набиуллин.— В мечетях начинают читать проповеди на русском. Это опасно для татарского народа".
"Привязка к национальной группе является защитой от радикального ислама,— считает Екатерина Ходжаева.— Те, кто учился в татарских школах, традиционалисты во всем, и в религии тоже". По сути, власть в республике стоит перед выбором: чтобы остановить рост религиозного радикализма, ей придется раскручивать национальную тему. А это опасная игра, которая ставит перед республикой новые угрозы.
В рассыпающейся шаймиевской вертикали президент Минниханов выглядит как будто посторонним человеком: ничего не комментирует, ни во что не лезет, остается в тени. Такая внешняя отстраненность может свидетельствовать о том, что он действительно посторонний в борьбе, которую Кремль ведет за установление жесткого контроля над Татарстаном. Получается, что смена власти — это всегда конец режима, и, даже если преемником становится абсолютно свой, вертикаль все равно рушится. Или, может быть, абсолютно своих просто не бывает.
* Орловская область — "Ъ" от 24.07.2012
Свердловская область — "Ъ" от 02.08.2012
Новосибирская область — "Ъ" от 21.08.2012
Хабаровский край — "Ъ" от 29.08.2012
Ростовская область — "Ъ" от 10.09.2012
