Под землей в березниковских рудниках корреспондент "Денег" АЛЕКСЕЙ БОЯРСКИЙ на себе испытал, каково это — стать пермяком — соленые уши.
Город на Пермском море
В центре Перми есть необычный памятник: на постаменте стоит небольшая овальная портретная рама с приделанными с двух сторон огромными ушами. Подразумевается, что в раму нужно вставить собственную физиономию — на это недвусмысленно намекает установленный напротив бронзовый фотограф. Памятник называется "Пермяк — соленые уши". Именно так когда-то прозвали жителей Прикамья, занятых в традиционном еще с XV века соляном промысле: у таскавших на плечах мешки соль всегда просыпалась на уши — по разъеденным ушам пермяков узнавали везде. Поваренная соль, то есть хлористый натрий, добывается здесь и в наши дни, однако прежней роли в экономике не играет. После открытия в начале XX века Верхнекамского месторождения хлористого калия главная соль земли пермской — калийная, являющаяся незаменимым природным удобрением. Согласно геологической теории, ее залежи образованы осадками высохшего миллионы лет назад Пермского моря. Благодаря этому морю Россия сегодня обладает 35% всех мировых запасов калийных удобрений. Их промышленная разработка была начата в 1925 году — создание калийной промышленности входило в программу первых пятилеток. Основная добыча и переработка были развернуты в двух городах: Соликамске, существующем еще с XV века, и Березниках, основанных в 1932 году на одном из участков месторождения. После слияния березниковского "Уралкалия" и соликамского "Сильвинита" российскую калийную промышленность фактически представляет одна объединенная компания ОАО "Уралкалий" со штаб-квартирой в городе Березники.
Второй по величине (160 тыс. населения) город Пермского края славен тем, что здесь родился режиссер Станислав Говорухин и какое-то время жил первый президент России Борис Ельцин. В городе есть театр, в котором когда-то играл Георгий Бурков.
Однако местных куда сильнее волнуют другие страницы истории, которые, впрочем, тоже добавили городу известности,— речь о провалах грунта. Город и окрестные поселки строились прямо над штреками рудников. По-настоящему проблемой выработок, начатых в 1930-х, озаботились только в 1990-х. В нескольких микрорайонах из-за проседания грунта появилась угроза обрушения домов — стены дали трещины. В 2010 году случился провал на железнодорожной станции Березники прямо под путями. И хотя все пустоты под городом были заложены несколько лет назад, последний провал произошел в прошлом году прямо в черте города. Начавшийся с 10 м провал через несколько месяцев расширился до 100 м. Его пытались засыпать, но в сентябре 2012 года из-за обрушения стенок в провал упала строительная техника, погиб водитель. Сейчас место огорожено, выставлена охрана, но никаких работ я там уже не заметил — видимо, пока не решили, что делать дальше. В середине октября власти города заговорили об оседании грунта еще в одном районе города.
Склад готовой продукции, огромная пещера под землей, напоминает павильон для съемки марсианских хроник
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ
В соляных рудниках
Если уголь добывается в шахтах, то калийная руда почему-то в рудниках. Возможно, есть какая-то разница в нюансах проходки, но скорее всего, дело только в названиях: калийный рудник — обычная шахта. После командировки к угольщикам Воркуты (Деньги N39 (896), 01.10.2012 "За длинным углем" http://kommersant.ru/doc/2026162) мне многое здесь знакомо: привычно креплю на каску фонарь, вешаю на плечо самоспасатель (в случае аварии обеспечит дыхание в течение нескольких часов) и следую на спуск. В клеть-лифт набиваемся плотно, как в вагон метро,— выдерживает до 85 человек. Одновременно под землей в смене здесь находится более 600 человек. Среди шахтеров замечаю нескольких женщин, видимо маркшейдеров — с деревянными линейками-метрами: в отличие от угольных шахт Воркуты, в Березниках женщины под землей работают — на инженерно-технических должностях и в обслуживающей инфраструктуре. В этой же клети в рудник можно спускать, например, груженный цементным раствором автомобиль. Спускаемся на 400 м и садимся в транспорт, который развезет непосредственно на участки. Например, мы направляемся на участок за 9 км от точки спуска. Еще наверху меня предупреждали, что солевая шахта заметно отличается от угольной. Так и есть: под ногами не "чача" из намокшей угольной пыли, а сухая гладкая поверхность. С кровли в старых выработках кое-где свисают сталактиты. Да и вообще все как-то суше, чище, светлее. "Это все соль,— показывает под ноги и на стены заместитель главного инженера рудника по технологии Олег Воронин.— Мы сейчас спустились на пласт, называющийся "соль" — ходим по обычной каменной соли". Если оттереть рукавом плотный серый налет пыли на стене, то под ним действительно белеет соль. Пробую на язык — так и есть. В солевых рудниках нет необходимости прокладывать рельсы — по просторным сухим штрекам можно гонять прямо на автомобилях. Рабочих развозят на приземистых микроавтобусах "Крот". Мы же с Ворониным едем на обычном УАЗе. Выходим на "красный" пласт — стены из сильвинитовой руды имеют красноватый оттенок. По рисунку на стенах, местами очень красивому, идут прожилки разных минералов: добываемая неочищенная порода в основном и состоит из калийной соли с примесью соли каменной и глины, но есть также соли магния, кальция и т. д. Если в угольной шахте основную опасность представляет выделяемый метан, а высокая влажность полезна для связывания угольной пыли, то в соляном руднике все иначе. Категорийность пластов, то есть обильность выделяемого метана здесь значительно ниже, зато для этих пород главный враг вода: в случае нарушения водозащитной толщи в зоне геологической аномалии она может проникнуть в рудник и затопить его. На участке добычи вижу проходческий комбайн "Урал 20Р" — это гигантская машина для добычи руды. Оказывается, на соляных рудниках используют в основном именно эту технику. Чтобы лучше рассмотреть, прошу убрать щит, который закрывает крутящийся шнек,— в лицо сразу летит соленая пыль. Прямо за комбайном пристроился самоходный вагон — автомобиль с грузоподъемностью 30 т, который принимает породу из комбайна и отвозит к скважине, через которую руда сбрасывается на конвейер. Заполняется вагон прямо на глазах — комбайн выдает 30 тонн за 5 минут. Если точка сброса недалеко и комбайн почти не простаивает в ожидании возвращения вагона, то такая бригада из комбайнера и "вагоновожатого" выдает за восьмичасовую смену более 1 тыс. тонн руды. По мере проходки комбайнер пробуривает в кровле через определенные интервалы вертикальные скважины для выпуска газа и снятия напряжения с кровли, будто квашеную капусту протыкают в бочке, чтобы выпустить газ. Для укрепления свода в него загоняют анкеры, которые сами по себе без дополнительных крепей стягивают кровлю. Никаких деревянных стоек, как в угольных выработках, здесь нет, и по мере проходки штреки не схлопываются просевшими верхними слоями. В общем, панель выработки представляет собой параллельные штреки, разделенные "целиками" — стенами породы. Рудник — огромный слоеный пирог из выработок, находящихся на разном уровне. Таких штреков здесь около 1 тыс. км.
Подземный склад руды — гигантская пещера длиной 300 м, высотой 16 м и шириной 17 м. Мощные прожекторы подсвечивают желтым светом гору красноватой породы — издали выглядит как павильон для съемок "Марсианских хроник". В своде видны отверстия — это скважины, по которым сюда попадает добытая в верхних пластах порода. Здесь можно хранить до 30 тыс. т руды. По мере необходимости руду со склада поднимают на поверхность: сбрасывают через скважины в полу еще ниже на подъемный конвейер.
Если черная угольная шахта вызывала у меня ассоциации со зловещей Морией из "Властелина колец", то здесь благодаря красноватому оттенку породы и узорчатому рисунку стен давящей атмосферы не создается. Единых примет, как, например, у воркутинцев не менять каску, здесь нет, хотя некоторые женщины при спуске приветствуют духа шахты. "Все, наверное, Бога вспоминают, но каждый по-разному,— рассуждает Воронин.— Все-таки находятся не на земле". Перед подъемом на площадке ожидания клети наглядная агитация на тему техники безопасности: "Если шахтер с техникой безопасности дружит, то с планом и при деньгах будет!" Помимо картинок об оказании первой помощи есть и сведения о признаках смерти: как определить по зрачку и трупным пятнам, что спасать человека поздно. Выбравшись на поверхность, стряхиваю соль с ушей — ну точно, теперь я настоящий просоленный пермяк.
В калийных рудниках Прикамья работают, конечно, в основном мужчины, но под землей можно встретить и женщин, например маркшейдеров с геодезическими рейками в руках
Фото: Денис Вышинский, Коммерсантъ
Закаленный калий
Из рудника порода идет на обогатительную фабрику. Получение чистого концентрата хлористого калия ведется двумя методами: галургическим, основанным на разной растворимости различных солей, и флотационным, при котором применяется смачивание. "Уралкалий" пользуется обеими методиками на разных фабриках. На галургической получается белый порошок, в котором концентрация хлорида калия может превышать 98%,— идет для дальнейшего производства сложных удобрений. Для прямого же внесения в почву достаточно содержания хлористого калия от 95%, а это может быть как флотационный, так и галургический продукт. Мы идем на флотационную фабрику, которая сейчас выпускает и гранулированные удобрения — для прямого внесения в землю они удобнее. По словам начальника флотационной фабрики Андрея Мосунова, сегодня гранулированный продукт набирает популярность: он составляет более половины всей продукции, произведенной на его фабрике. Андрей демонстрирует всю производственную цепочку: от измельчения руды и разделения, до высушивания и гранулирования. На фабрике все засыпано соленой пылью, а местами встречаются лужи, но это не вода, а рассол. Оказывается, даже промывка оборудования из шлангов, которую я наблюдаю, ведется только рассолом. После разделения видно, как по одной ленте идут солеотходы — они подаются на солеотвал для складирования или в рудник для закладки выработанного пространства. На другой ленте красноватый порошок — это уже хлористый калий с влажностью 6%, который идет на сушку и грануляцию с закаливанием. На следующем участке беру в руки еще горячие красноватые гранулы и пробую на язык — хлористый калий тоже соленый, но с горчинкой. По словам Андрея, гранулят "Уралкалия" — один из лучших в мире. На выходе с производства обдуваем покрытую солью одежду и обувь из мощного компрессора. Работая тут, можно просолиться куда круче, чем на море, но только в отличие от полезного морского воздуха здешняя атмосфера подразумевает вторую группу профвредности.
Рядом с фабрикой гигантские горы — это накопившиеся за много лет солеотвалы. Их можно использовать как противоледный реагент — продавать коммунальным службам. Среди рабочих бытует миф, будто в солеотвалах много золота и прочих редких элементов, почти вся таблица Менделеева. Мол, недавно китайцы хотели все это купить и вывезти, но им не продали. "Эту байку я слышал еще в 1972 году, когда начинал тут работать,— смеется директор по производству Борис Серебренников.— Только тогда вместо китайцев говорили про японцев".
Рисунок: Сергей Емельянено
Рисунок: Сергей Емельянено
Монополия на кормление
Объем мирового рынка калийных удобрений составляет около $30 млрд, это почти на два порядка меньше объемов мировой торговли нефтью, тем не менее отрасль оказывает на глобальную экономику огромное влияние. Калийные удобрения сегодня применяются почти всеми земледельцами, иначе планету продовольствием не обеспечить. Их активно закупает, например, Колумбия и прочие банановые республики — для промышленного производства бананов они необходимы. Стран же, обладающих более или менее заметными запасами, не больше десятка, среди лидеров — Канада (45% мировых запасов), Россия (35%), Белоруссия (8%), Бразилия (3%). Фактически мировой рынок калийных удобрений представлен десяткой компаний-производителей, ведущая четверка которых его полностью контролирует. Среди них российское ОАО "Уралкалий" — самый крупный игрок. При этом Россия и Белоруссия с 2005 года поставляют калий на мировой рынок через объединенного оператора — Белорусскую калийную компанию (БКК) — их общий объем экспорта почти догнал лидирующую Канаду. В 2013 году планируется создать на базе БКК нового оператора "Союзкалий", который для удобства международной торговли зарегистрирован в Швейцарии. Неудивительно, что при таком раскладе поставщики калия периодически подвергаются обвинениям в злоупотреблении монопольным положением. Так, в 2008 году американские фермеры и производители сложных удобрений подали в суд на "Уралкалий", "Белоруськалий", канадскую PotashCorp. и ряд других производителей. "Уралкалий" тогда не признал себя виновным в картельном сговоре по установлению цен, однако во избежание судебной тяжбы заключил с истцами мировое соглашение и выплатил более $12 млн. Правда, независимые эксперты уверены, что два крупнейших мировых трейдера, БКК и канадская Canpotex, контролируют мировые котировки. Например, в конце 2011-го начале 2012 года, когда спрос на удобрения в странах-импортерах упал, многочисленные производители азотных и фосфатных продуктов были вынуждены снижать экспортные цены. А крупнейшие производители калийных удобрений тоже объявили о снижении, но объемов производства. Внешне — совершенно независимо друг от друга. Таким образом, удалось избежать падения мировых котировок. Впрочем, возможно, компаниям действительно не пришлось договариваться: их товар всегда востребован.
