Евгений Примаков, кандидатуру которого президент вчера предложил Думе на пост премьер-министра, с точки зрения будущей экономической политики — человек-"ширма". Главное — кто окажется за ней. У Примакова нет собственной программы выхода из кризиса, но зато есть поддержка Кремля и почти всей Думы. Чего можно ждать от его кабинета, пока неизвестно. Но, по существу, перед российской экономикой всего два пути.
Черномырдин не оставил Примакова без наследства. Новый претендент в премьеры получил антикризисную программу, сработанную группой Бориса Федорова. Переход к жесткой привязке рублевой массы к золотовалютным резервам — для российской экономики единственная возможность выйти из кризиса, не поворачивая назад к командному народному хозяйству. Этот путь вовсе не усыпан розами. Он предполагает, в частности, проведение жесткого социального курса. Руководитель рабочего центра экономических реформ при российском правительстве Владимир Мау прогнозирует: реализация программы Черномырдина приведет к тому, что "будет очень плохо шахтерам, будет очень плохо неэффективному сельскому хозяйству".
Но всем хорошо не бывает. А если будет хорошо тем, кто в силу объективных или субъективных причин не умеет работать эффективно, в проигрыше оказываются все.
Альтернатива программе Черномырдина--Федорова — ничем не обеспеченная эмиссия, которая при всех заклинаниях о контроле, поднимет волну гиперинфляции. И это будет не просто возврат в 1993-1994 годы. Откат пойдет дальше — к отказу от валютного рынка, к государственным ценам, к превращению банков в расчетные центры по "доведению ресурсов", появлению Госплана с Госснабом. Тому, кто не верит, стоило послушать "программу из четырех направлений", которую вчера огласил Геннадий Селезнев.
Ее иначе как карикатурой на экономическую политику не назовешь. Цитируем по интервью Селезнева "Интерфаксу": "Необходимо временно приостановить деятельность валютной биржи и директивой Центробанка установить фиксированный курс рубля к доллару из расчета 7 рублей за доллар". Второе направление: "Провести переговоры с финансовыми структурами Запада с просьбой временно приостановить хождение валютных кредитных пластиковых карт для того, чтобы валюта не уходила за границу". Третье: "Временный запрет обменным пунктам продавать валюту населению. Эти пункты должны лишь покупать доллары". И последнее: "Имеющуюся у коммерческих банков и других структур валюту надо направлять исключительно на закупки продовольствия и товаров первой необходимости, медикаментов".
И все это может стать явью. Во всяком случае, соратник по партии Селезнева Юрий Маслюков уже назван (и не кем-нибудь, а пресс-секретарем президента Сергеем Ястржембским) в числе наиболее вероятных членов будущего кабинета министров. Маслюков, бывший глава союзного Госплана, как экономист, конечно, на голову выше Селезнева, но и его экономические взгляды направлены не вперед, а назад (см. справку).
Так что вопрос о том, что будет с российской экономикой, зависит от того, кто еще войдет в кабинет Примакова. Маслюков может получить какой угодно ранг, он может стать главным по промышленной и сельскохозяйственной политике, но если в правительстве останется экономист-рыночник, лучше всего — Борис Федоров и именно он будет контролировать финансы и фискальные органы, то не все потеряно. Пока перспективы Федорова остаться в Белом доме не так определенны, как у Маслюкова. Однако шансы на то, что программа выхода из кризиса будет рыночной, остаются. Россия стоит на перепутье.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН