Из заключительного слова Н.С. Хрущева на пленуме ЦК КПСС 23 ноября 1962 года. Публикуется впервые
[...] Я не собирался, но немножко коснусь международного положения. Вы знаете, что мы пережили такой довольно острый период. Были приведены в боевое состояние все вооруженные силы, все стратегические ракетные части, бомбардировщики, флот, подводный флот — все. Это из-за Кубы, товарищи. Мы прошли довольно ответственный этап в развитии Советского государства. Сейчас есть люди, которые нас критикуют, что мы отступили. Это идиоты, а не люди (бурные продолжительные аплодисменты), хотя и называют они себя марксистами-ленинцами.
Я это, товарищи, так сказать, не для печати говорю. Выгнать редакторов или взять с них слово, чтобы это не писать.
Мы, товарищи, поставили ракеты, ракеты средней дальности на Кубе. Почему мы их поставили, что нас заставило поставить? Мы рассуждали так, что Кубу американцы терпеть не могут, они это прямо говорят, что могут сожрать Кубу. Я вот с военными говорил, с маршалом Малиновским. Я спросил: если бы мы были на месте Америки, взяли для себя курс сломить такое государство, как Куба, сколько бы нам надо было, зная наши средства? — Максимум три дня, и руки помыли бы.
Товарищи, с этим надо считаться, потому что именно Америка эти возможности тоже имеет. Поэтому мы считали, что Кубу можно спасти, только на Кубе поставив ракеты. Тогда тронешь, так ежик клубком свернется, и не сядешь. (Смех.) Видимо, пробовали когда-то. (Смех.) Вот эти ракеты вроде иголок ежика, они обжигают. Когда мы принимали решение, мы долго обсуждали и не сразу приняли решение, раза два откладывали, а потом приняли решение. Мы знали, что, если поставим, а они обязательно узнают, это шок у них вызовет. Шутка ли сказать, у крокодила под брюхом ножик! [...]
Мы никогда не говорили, что мы хотим вторгаться в пределы другого государства, тем более Америки. Если бы мы даже и хотели, мы сейчас этого не можем сделать, это надо признать, в Америку вторгнуться. Следовательно, у нас единственная цель была — сохранить революционную Кубу, в ее интересах сделать шаг. И мы сделали.
В результате переписки мы вырвали у президента США заявление о том, что он тоже не думает вторгаться. Тогда мы сочли возможным сделать заявление, что мы тогда тоже считаем возможным удаление наших ракет и Ил-28.
Было это уступкой? Было. Мы уступили.
Была уступка со стороны Америки? Было дано публичное слово не вторгаться? Было. Так кто же уступил и кто не уступил?
Мы никогда не говорили, что мы будем вторгаться в другую страну. Америка говорила, что она не потерпит на Кубе революционного кастровского режима, и потом она отказалась. Значит, ясно, что другая сторона взяла на себя обязательство то, которое оно не признавала до постановки наших ракет на Кубе. Так?
ГОЛОСА: Так. (Аплодисменты.)
ХРУЩЕВ: Сейчас есть умные, а умных, когда пройдет опасность, всегда больше, чем в момент опасности. (В зале смех.) [...] Но ведь можно было бы не выводить? Можно, но, товарищи, я бы так сказал: игрок должен играть, но никогда не отыгрываться. Это хорошо показано в опере "Пиковая дама", где офицер Германн погиб не за то, что он картежник, а за то, что он хотел отыграться. [...]
В империалистическом лагере тоже есть свои категории. Например, сейчас в Америке есть люди, которые считают, что Америка проиграла, в свое время упустила возможности разгрома Советского Союза. Это в то время, когда Америка была монополистом ядерного оружия. И если делать схватку, то сейчас, завтра уже будет поздно.
Вот и сейчас, когда мы уступили и Америка уступила, нашлись такие "умники".
А если бы мы не уступили, может быть, Америка больше уступила? Может быть, и так. Но это могло быть похоже на детскую сказку, когда два козла встретились на перекладине перед пропастью. Они проявили козлиную мудрость, и оба упали в пропасть. Вот в чем дело.
Спрашивается, если бы мы не проявили такой гибкости, то кто бы умным назвал такое руководство. Какой червяк и в каком месте у человека завелся, чтобы сказать, что сейчас Советскому Союзу необходимо развязать ядерную войну? Что наш народ только и думает об этом? Зачем нам вообще война, и особенно в то время, когда мы на таком подъеме, когда наша экономика, наука потрясают капиталистический мир? И что же, нам, когда мы чувствуем, что капиталистический мир идет к пропасти, будет опрокинут коммунистическим движением, пойти навстречу ему и дать возможность развязать войну? Нет, так думать могут только идиоты, но не здравомыслящие люди. (Бурные, продолжительные аплодисменты.)
[...] Некоторые умники говорят: империализму верить нельзя. Истину какую сказали! Ну, а что, зарезать его? Зарежьте! Эти умники, которые так хорошо учат других, а у себя они принюхались к капиталистическому дерьму и терпят на своей территории Мак[ао]... Португальцы гадят, сортиры понастроили и ночуют в Гонконге. И ничего! [...]
Что будет с Кубой? Я не пророк и не могу давать никаких заверений, что будет с Кубой. Я не могу сказать за империалистический лагерь, он со мной не советуется, даже конфиденциально. Одно только знаю, что Кеннеди на время его пребывания в Белом доме нелегко, если отказаться от взятых обязательств, это будет связывать Кеннеди, будет связывать правительство. Два года ему до выборов. На Кубе и он заработал, и мы заработали. Видите, как хорошо! Он будет второй раз избран, значит, еще 4 года, 6 лет всего. Дайте нам 6 лет, дайте точку опоры, и тогда, как говорится, мы земной шар перевернем. Если мы сейчас тонну в космос, а вообще пять тонн запускали, американцы говорят, что такой груз пошлют в космос в 1964 году. Мы думаем в 1964 году запустить 12 тонн. Они говорят, что разрыв имеется в 4 года. Эти 4 года могут быть скользящими и могут нарастать, то на 4, то на 5, то на 6 будет этот разрыв. Мы через какое-то небольшое время будем иметь возможность запустить в космос груз в 70 тонн. Неплохо! (Аплодисменты.)
Имея такую перспективу, имея такое современное оружие, никто к нам не вторгнется, идти в Карибское море — это лучшее место для того, чтобы развязать войну с империализмом. Так говорить — это я не знаю чем думать! [...] Два выстрела наши сделали, сбили У-2, вот наши расходы, больше ничего. Неплохо (Аплодисменты.) Дай бог нам отступать и в будущем с такими результатами. (Аплодисменты.) Вот как мы оцениваем. Сперва мы думали доклад сделать на пленуме, но потом мы отказались от этого, потому что затяжной характер приняло бы. Потом сразу прорвалось. И сейчас, как моряки говорят, отдать концы. У нас доклада нет. Я вам экспромтом доложил. (Аплодисменты.)
РГАНИ. Ролик N 6302. Ф. 2. Оп. 1. Д. 603. Л. 149-165.