Ренессанс российской многопартийности складывается своеобразно. С одной стороны, он выглядит закономерным и своевременным. Законодательные новации, которые резко упростили правила регистрации партий, были проведены властью предельно оперативно — след в след за всплеском гражданской активности минувшей зимой. И потому появившиеся уже десятки новых партий по логике следовало бы считать практическим итогом, к которому пришло проснувшееся гражданское общество.
Но с другой стороны, резко активизировавшееся общество в своих отношениях с властью, похоже, не испытывает особой нужды в политических посредниках из постоянно удлиняющегося реестра партий, которые регистрирует Минюст. Граждане, которые массово вышли на акции протеста без какой-либо помощи каких-либо партий, довольно наглядно демонстрируют настороженность и к действующим партиям, и ко вновь открывшимся возможностям партстроительства. И это в ситуации, когда власть на всех уровнях слабеет, а в некоторых сферах и областях деградирует.
Гражданское общество помимо усилий оппозиционных партий политизируется, превращаясь в самостоятельного политического игрока. И главный вопрос сегодня в том, как власть поведет себя с ним. Судя по действиям власти, особенно последних двух-трех месяцев, она не видит принципиальной разницы между новым игроком и старыми игроками, отвечая на запросы общества так же жестко, как прежде отвечала на требования оппозиционных партий.
Власть будто не замечает (или не считает нужным замечать), что игнорировать политическую оппозицию прежде она могла благодаря именно обществу. Десять лет назад на вопрос, допустимо ли выдвигать жесткие требования властям, если эти требования приведут к определенной дестабилизации обстановки, 61% опрошенных говорили, что это недопустимо, а сейчас — только 30%. Значит, растет число людей, готовых к радикальным действиям по отстаиванию своих интересов. Причем это далеко не всегда сторонники оппозиции. Требования жесткого и даже силового "наведения порядка" в последнее время все чаще адресуют власти многие ее сторонники.
Пока все идет к тому, что к следующим парламентским выборам в России сложится такая конфигурация партийно-политической системы, где наряду с традиционными партиями появятся своеобразные "общественно-партийные холдинги", "партии одного требования" и т. п., в которых тон будут задавать не партийные функционеры, а гражданские активисты и деятельность которых не будет ограничиваться лишь участием в выборах. Более того, индифферентность многих активистов, особенно молодых, к прошлым идеологическим войнам позволит сформировать такие альянсы, которые еще лет пять назад казались немыслимыми. Например, альянс внесистемных левых и значительной части оппозиционно настроенных либералов, которых сведет общий запрос на свободу и справедливость, а также обоюдное неприятие российской версии "капитализма для своих".