— После выхода постановления пленума Верховного суда (ВС) N17 должники стали активнее оспаривать передачу прав требования по кредитам коллекторам?
— Глобального увеличения исков со стороны должников об оспаривании сделок по продаже долгов коллекторам не произошло, хотя такие случаи накапливаются. Эти разбирательства необходимо довести до Верховного суда, чтобы он, проанализировав их, дал дополнительные разъяснения.
— Отразилось ли как-то появление официальной позиции ВС на рынке цессии?
— Решение ВС способствовало замедлению роста количества сделок цессии, так как некоторые банки решили притормозить продажу, так же как и профессиональные инвесторы в плохие долги задумались о том, как им изменить правила выбора портфелей так, чтобы минимизировать риски.
— Как ФАСП изменило подходы работы на рынке цессии?
— Мы стали закладывать в договор с продавцом положения о том, что в случае оспаривания сделки мы можем вернуть уплаченные деньги.
— Сталкивались ли вы с отказами судов в принятии иска о взыскании долга с заемщика от коллектора в связи с принятием постановления пленума ВС?
— Я слышал, что такие случаи были, но конкретно какие-то из них обсуждать не готов. У нас, например, был прецедент, когда суд решил, что согласие на уступку прав требований, даже подписанное заемщиком в кредитном договоре, может считаться навязанным условием. Тут уже и до мнения, что возвратность кредита — это тоже навязанное условие, рукой подать. Такие случаи будем, безусловно, оспаривать.
— Что делать коллектору, если заемщик оспорил сделку цессии, а условие в кредитный договор не включил банк?
— На самом деле ситуация интересная: есть кредитор, который выдал кредит, есть новый кредитор, который купил права требования по этой сделке, и должник. Отношения между новым кредитором и старым решаются в Высшем арбитражном суде, который считает, что никаких проблем в продаже долгов без согласия заемщика нет. А вот отношения между новым кредитором и должником регулируются в Верховном суде, который такие сделки без согласия заемщика не признает. То есть коллектор, который вложил деньги в портфель, с одной стороны, не может потребовать разворота сделки от старого кредитора, с другой стороны, не может вернуть деньги, которые он потратил на покупку долга, взыскав их с заемщика. В такой ситуации не только коллекторы, но и многие иностранные фонды, инвестирующие в плохие долги, чувствуют себя некомфортно. Поэтому коллекторам пока остается лишь следовать действующим положениям ГК и взыскивать задолженность вплоть до высших судебных инстанций. В таком случае у Верховного суда появится возможность в конце концов прокомментировать правильным образом полную нелогичность такой ситуации в своих очередных разъяснениях.
— С ваших слов получается, что ситуация пока безвыходная, но далеко не все настроены пессимистично. Некоторые коллекторы требуют дисконт при покупке портфелей, в которых нет соответствующего согласия заемщика, или договариваются с банками о возможности возврата денег. Насколько эффективны эти меры?
— Такого рода сделки всегда носят кулуарный характер, поэтому сказать точно, что кто-то из банков представил конкретный дисконт из-за отсутствия в договоре согласия заемщика или пошел на определенные условия по возврату средств, уплаченных за долги, однозначно нельзя. В нашей практике такого не было. Но в принципе логично предположить, что если 10% кредитов в продаваемом портфеле не содержат согласия и потенциально инвестор не сможет взыскать их, то он вправе требовать от банка дополнительной скидки 10%, так как рассчитывать на cash flow от этих инвестиций консервативный инвестор не может.
— Чтобы увеличить объемы долгов, взыскиваемых в досудебном порядке, коллекторы идут на акции по списанию значительной части задолженности при погашении остатка долга. Насколько это результативно?
— Этот инструмент работает, но не всегда. Если заемщик не хочет платить и в принципе не идет на контакт, он может даже и не узнать, что у него есть такая возможность. Как правило, этими акциями пользуются не более половины должников. К тому же если заемщик не согласился воспользоваться таким предложением с первого раза, то второй раз делать его не имеет смысла. Демонстрация того, что коллектор готов бесконечно уступать, только расхолаживает должников.
— Банкиры жалуются, что коллекторы из-за сокращения рынка цессии подняли цены на агентские услуги. Насколько выросли комиссии?
— Такого рода расчеты имеют право на существование, и они все чаще используются в договорах между коллекторами и банками. Видя хорошую эффективность по взысканию, клиент и взыскатель договариваются о каких-то других условиях, потому что главное для кредитора — это чистые сборы, то есть сколько коллектор взыскал в пользу банка минус размер комиссии. Однако конкретных цифр привести нельзя, они для всех участников разные.
— В Роспотребнадзоре уверены, что смягчение формулировки пленума ВС относительно возможности переуступки прав требований по розничным кредитам произошло под давлением коллекторов. Это так?
— Мы направляли свои пожелания и предложения исполнителям, готовившим постановление пленума. Одновременно свои предложения направляли участники банковского рынка. Но члены пленума ВС тоже не просто так вдруг собрались и решили эту тему обсуждать — ее кто-то предложил, и нет сомнений в том, кто это был.
— Роспотребнадзор категорически против принятия закона о коллекторской деятельности. Учитывая это, каковы шансы, что закон все же появится?
— Я надеюсь на конструктивный диалог. Борьба в этой ситуации вообще недопустима. Есть должники, они же заемщики, права которых отстаивают различные организации, есть кредиторы, и есть процедура взыскания, принятая во всем цивилизованном мире. Разрешить конфликт интересов можно, лишь четко описав правила игры. Надеюсь, когда политические страсти улягутся, возобновится обсуждение законопроекта с участием Минэкономразвития и других ведомств, в том числе Минюста, обладающего опытом в части исполнительного производства, ведь коллекторы — по сути, частные судебные приставы.