Конкурс / Музыка
В минувший четверг в Национальной филармонии стартовало крупнейшее музыкальное состязание Украины — конкурс имени Николая Лысенко. На его открытии выступили члены жюри — пианист Дмитрий Суховиенко и скрипач Дмитрий Ткаченко, игравший на скрипке Гварнери Дель Джезу. Побывавшая на концерте ЛЮБОВЬ МОРОЗОВА увидела, на кого следует равняться молодым талантам.
В этом году старейший украинский музыкальный конкурс празднует сразу три юбилея: свое собственное 50-летие, а также крайние точки жизненного пути композитора Николая Лысенко — 170-летие со дня рождения и 100-летие со дня смерти. Эти обстоятельства побудили организаторов привлечь к событию максимальное внимание общественности и всеми способами постараться поднять его престиж. Во-первых, они арендовали раритетную скрипку Гварнери Дель Джезу, на которой во время концерта-открытия играл Дмитрий Ткаченко и которую в финале возьмет в руки победитель в номинации "Скрипка". Во-вторых, впервые в истории конкурса пообещали обеспечить лауреатов концертными ангажементами по договоренности с Музыкальным обществом имени Генрика Венявского и японским агентством Yuna Japan. В-третьих, собрали беспрецедентный призовой фонд — победители в каждой из четырех номинаций ("Скрипка", "Фортепиано", "Виолончель" и "Сольное пение") получат по $20 тыс., обладатели второй премии — по $14 тыс., а третьей — по $8 тыс. Кроме того, учреждены две поощрительные премии по $5 тыс. и $3 тыс., специальный приз за лучшее исполнение пьесы Лысенко ($3 тыс.) и награда лучшему концертмейстеру ($1 тыс.). Обещают и честное судейство, чему должна поспособствовать новая система голосования, а также присутствие международных наблюдателей. В это, конечно, очень хочется верить. Все председатели жюри — вокалистка Мария Стефюк, пианист Валерий Козлов, скрипач Анатолий Баженов и виолончелист Иван Кучер — великолепные музыканты, ставящие профессионализм выше личной выгоды. Загвоздка в том, что все они работают в Национальной музыкальной академии, поэтому даже если будут судить беспристрастно, то все равно не смогут быть до конца объективными, так как представляют мнение одной - киевской — исполнительской школы. Эту опасность увеличивает и состав жюри, в котором тоже преобладают выходцы из киевской консерватории.
Впрочем, на открытии конкурса организаторы показали себя с лучшей стороны. Отказавшись от долгих вступительных речей (с коротким напутствием участникам выступил только министр культуры Михаил Кулиняк), они предложили слушателям концерт двух известнейших музыкантов, в этом году принимающих участие в работе жюри. В первом отделении украинско-бельгийский пианист Дмитрий Суховиенко взялся за 12-частный виртуозный цикл Роберта Шумана "Симфонические этюды". Правда, надо констатировать, что исполнителю программ вроде "24 этюдов" Фредерика Шопена или всех "Трансцендентных этюдов" Ференца Листа Шуман дался со скрипом. Этот цикл пианисту вроде бы идейно близок — и интимный стиль композиторского высказывания, и скрытое в бурлящей фактуре голосоведение, перебрасываемое из одной руки в другую, и жанровые трансформации темы — все это исполнитель смог хорошо передать. Однако сам характер туше оставлял желать лучшего. Из-за слишком "ватного" касания не прощупывалось "дно" аккордов, пальцам не хватало точности, а общую "замыленность" фактуры еще более размазывала употреблявшаяся к месту и не к месту педаль. В сыгранном на бис ля-минорном вальсе Шопена рассеянность пианиста как рукой сняло, из чего можно было заключить, что именно играя Шумана, он чувствовал себя неуверенно.
А вот выступивший во втором отделении скрипач Дмитрий Ткаченко продемонстрировал публике маленькое чудо. На специально привезенной по случаю конкурса раритетной скрипке Гварнери Дель Джезу он исполнил Скрипичный концерт ор.35 Эриха Корнгольда. Это малоизвестное произведение в постимпрессионистском стиле буквально пронизано ощущением безоблачного счастья. Оркестр Национальной филармонии под управлением Николая Дядюры просто купался в его сладких гармониях, а составленная из бесконечных мелодий партия скрипки то парила в высоком регистре, то нежно струилась в нижнем. Дмитрий Ткаченко играл, кажется, еще свежее, острее и точнее, чем обычно, словно не желая допустить неверный штрих на инструменте, помнящем пальцы самых знаменитых музыкантов мира.