«Как в человеке уживается все самое лучшее и самое ничтожное»

В российский прокат выходит «Облачный атлас» — совместный проект Тома Тыквера и экс-братьев, а ныне сестры и брата Вачовски, ставший самым дорогим независимым фильмом всех времен и народов. Среди прочих в нем снялись Хью Грант, Хэлли Берри, Бен Уишоу, Том Хэнкс, Хьюго Уивинг и Сюзан Сарандон. О том, что содержится в новом послании Вачовски человечеству, с Энди и Ланой (в прошлом — Ларри) поговорила Катерина Яроцкая.

В титрах вашего фильма написано «по мотивам мирового бестселлера». Какие еще мотивы, помимо и без того перенаселенного персонажами и событиями одноименного романа Дэвида Митчелла, оказались вовлечены в ваш «Облачный атлас»? Вот все отмечают отголоски «Космической одиссеи 2001» Стэнли Кубрика. Это так, вы согласны?

Лана Вачовски. Нет, с «Космической одиссеей» «Облачный атлас» никак не соприкасается, хотя, разумеется, фильм Кубрика для меня страшно важен. А для кого, с другой стороны, он не важен? Помню, еще ребенком сидела в зале, пыхтела, ерзала и никак не могла понять, что там за дебильная черная коробка. Каждый раз, когда она появлялась в кадре, у меня была одна мысль: «Блин, да что эта штуковина опять тут делает?..». Уже на улице — я до сих пор отчетливо помню, в какой одежде я была и до чего были неудобные ботинки, но еще больше меня бесило, что я совсем ничего не поняла в фильме,— так вот на улице папа спросил, отчего я так расстроилась. Я пожаловалась на тупую, бессмысленную черную коробку. И он ответил, что это такой символ. Я, конечно, и до этого слышала слово «символ» и даже, как мне казалось, понимала его значение. Но именно в тот момент я впервые осознала возможность представлять одни вещи и явления через какие-то совсем другие. Я спросила у папы, что именно символизирует тупая черная коробка, и он ответил, что это осознание бога. Я, конечно, снова ничего не поняла, но слово «бог» меня зацепило — и снова пошла смотреть фильм. Теперь, когда на экране появлялась коробка, я думала о боге. В общем, что-то важное произошло со мной тогда. Как будто мне подменили глаза, и я начала видеть то, что раньше было недоступно. Можно назвать это откровением. С этого момента, что бы я ни смотрела, что бы я ни читала, я всегда думала о том, что понять произведение искусства можно только в том случае, если ты погружаешься в чужой мир, ищешь тайные смыслы. Так я и философией увлеклась. И роман Дэвида Митчелла меня заинтересовал именно потому, что многие важные мысли не лежат в нем на поверхности, их нужно извлекать и формулировать самому. И раз уж на то пошло, и фильмы Тома Тыквера симпатичны мне тем же. У него очень, как мне кажется, правильный подход к искусству.

Как вышло, что вы стали сотрудничать с Томом? Ведь вы же обычно при создании вселенной вполне обходитесь своими силами.

Л. В. Да мы иногда от счастья плачем, что нашли друг друга! На самом деле началось все с того, что нам просто понравилось друг с другом разговаривать.

Как вы работали втроем? Каждый занимался чем-то своим или все делали вместе?

Энди Вачовски. Мы все придумали вместе, вернее, абсолютно все сделали вместе — так, чтобы Тому осталось только снимать. Эта часть работы гораздо важнее съемок. Съемки — это так, для актеров. А в конце снова встретились втроем в монтажной. То есть расставались только на три месяца съемок, а вся работа над фильмом заняла около четырех лет. А была бы возможность, так и снимали бы все вместе с удовольствием.

Вы сразу решили, что актеры будут играть по несколько ролей?

Э. В. Мы проштудировали книгу, а в ней, кто не читал, шесть причудливо переплетающихся сюжетных линий и действие разбросано во времени с середины позапрошлого века до далекого будущего. Так вот, мы разделили всю историю на миллион фрагментов, записали их на карточки и разложили эти карточки на полу по всему дому. Среди них были и отдель­ные элементы сюжетных линий, и персонажи. Мы пытались выстроить единый сюжет, и главная сложность заключалась именно в персонажах. Каждый из них преодолевает свою линию препятствий, а этими препятст­виями служат другие герои. Не вдруг, но в какой-то момент этот сложный пазл взял и сложился. И только после этого мы обнаружили, что и в самой книге есть намек на такое решение — одинаковые родимые пятна, объединяющие персонажей. А еще так мы хотели подчеркнуть идею переселения душ, которая в книге тоже заложена.

Л. В. Вообще, удивительно, что многие считают наш фильм гораздо более философским, чем книга. По мне, так роман просто кишит философскими идеями. Ну да, многие из них находятся ближе к середине, и пока до них доберешься, можно запутаться или заснуть. Но в конце книги Митчелл очень ясно и коротко объясняет, как, по его мнению, нужно жить. В самом начале работы над фильмом мы должны были придумать наглядный ответ на такие простые вопросы — как в человеке уживается все самое лучшее и самое ничтожное, что такое душа и может ли она меняться. И вот тут нам и пришла идея, что актеры должны играть по несколько ролей.

В фильме среди прочего есть тема маленькой и заведомо проигрышной революции. У нас сейчас в реальной жизни есть пример чего-то похожего, так что спрошу вас — что вы думаете о деле Pussy Riot?

Л. В. Я, пожалуй, скоро сделаю себе татуировку «Free PR». (Улыбается.)

Э. В. А я недавно читал статью о Pussy Riot, где написано, что на суде они цитировали Солжени­цына. И тогда почувствовал себя очень солидарным с этими девочками.

Л. В. Для меня это очень сложная история (впрочем, мир вообще полон парадоксальных многосоставных сложностей). Я чувствую очень сильную связь с русской культурой, породившей таких гениев, как Чехов, Достоевский. Прекрасный русский роман Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» был для меня источником вдохновения во время работы над «Облачном атласом». И в то же время русские превращают геев в изгнанников. Русские могут говорить, что такие люди, как я, должны быть заперты в тюрьме. И голоса Солженицына и Pussy Riot тоже должны быть закрыты в тюрьмах. И это делает мои отношения с Россией очень непростыми. Мне всегда хочется обнять Россию, а в ответ мне всякий раз дают кулаком в лицо.

Лана, а в вашей собственной маленькой безнадежной революции вы в конце концов победили?

Л. В. Все на самом деле взаимосвязано («Все взаимосвязано» — один из слоганов «Облачного атласа»). Наш фильм говорит о том, что никто никогда не должен загонять себя в какие-либо рамки, думать о том, что его предназначение раз и навсегда предопределено. Разумеется, все мое творчество и про меня саму тоже. Вся моя жизнь — это сражение против общественных стереотипов, против навязанных культурных стандартов, против неприятия разных типов сексуальности. До «Отчетов Кинси» (монографии «Сексуальное поведение самца человека» и «Сексуальное поведение самки человека», опубликованные в 1948 и 1953 годах американским зоологом Альфредом Кинси и вызвавшие бурные дискуссии в тогдашнем американском обществе) все было просто: ты либо гетеросексуален, либо гомосексуален. А Кинси показал нам, что вариантов существует намного больше, и тем самым изменил представление о мире. Так что вот — надеюсь, и наш фильм вдохновит людей на то, чтобы пересмотреть свои банальные убеждения. Нам бы хотелось разрушить все предрассудки.

В прокате с 8 ноября